– А вот и ты, – без удивления сказала Арина. – Ну, спускайся, раз пришла.

И скрылась, ушла куда-то в стену.

Варя перевалилась через край, нащупала ногами опору. В стене оказалось множество больших крепких выступов и углублений, спускаться здесь было не в пример проще, чем на искусственном скалодроме. Там зачастую приходилось удерживаться на малюсеньких зацепах, буквально на кончиках пальцев, прилипая к фанерному стенду всем телом. Здесь же Варе не мешали ни зимняя одежда, ни сапоги.

Через три минуты она уверенно ступила ногами на площадку. Перед ней открылось углубление, будто небольшая пещера под навесом. Грубая проводка тянулась над головой гирляндой лампочек в черных патронах. Большая часть их перегорела, но оставшегося света хватало, чтобы разглядеть продавленный диван без ножек, заваленный полосатыми подушками. Лежбище.

На стене в ряд висели сморщенные мешки. Было в них что-то отталкивающее, и Варя подумала, что вовсе не хотела бы знать, что там внутри. Арина вбивала костыль в стену мощными ударами молотка. Дзаг! Дзаг! Дзаг! Боек высекал искры о шляпку костыля, камень трескался. Худенькие руки Арины скрывали недюжинную силу. Она вновь сменила прическу, украсив макушку высокой острой копной. Открытый затылок блестел словно выбритый. Под тонкой розовой кожей пульсировали толстые вены. Округлый, сползающий на спину, он полностью скрывал шею и явно был слишком велик для такого тонкого тела.

– Вот так! – Арина отступила на шаг, довольно любуясь своей работой. – Здесь я повешу старую оболочку.

Эти слова будто разбили волшебство. У серых мешков вдруг появилась форма. Высохшие руки, ноги и, хуже всего – морщинистые безглазые лица. Десятка два опустошенных женских тел висело в этой галерее кошмаров. Чтобы не показать страха, Варя до скрипа стиснула зубы. Арина ободряюще улыбнулась:

– Не волнуйся! Когда придет время, я сделаю вешалку и для твоей мамы.

– Нет!

Варин крик отразился от стен, но не размножился истеричным эхо, а канул в пропасть без следа. Из самого темного угла донесся слабый голос:

– Варя? Варечка?!

– Мама!

Мимо Арины Варя бросилась к родному измученному голосу. В полутьме нащупала мамино лицо, прижалась, обливаясь слезами. Мама терлась о нее щекой, но не обнимала. Только шептала:

– Зачем?! Ну зачем?! Почему ты не осталась дома?!

– А ты? – всхлипывала Варя. – Ты почему не осталась?

В ответ мама промолчала.

– Как тут остаться, когда родной кровиночке грозит неминуемая смерть и только добрая волшебница сможет избавить ее от недуга? – с издевкой сказала Арина. – Вы, люди, такие жалкие, такие смешные! Носитесь со своей любовью, как дурень с писаной торбой. Сотни лет проходят, тысячи – а вы покупаетесь на один и тот же трюк! Ну разве вы не идиоты?

– Отпусти ее! – потребовала мама. – Слышишь?! Отпусти ее домой!

Она неуклюже дернулась, и Варя наконец разглядела толстую веревку, опутавшую мамины руки и ноги. Арина выгнула брови в притворном изумлении:

– Позвольте, Леночка, но ведь Варвара сама сюда пришла. Я, напротив, хотела оградить ее от всех этих потрясений. Даже послала Андрея присмотреть, чтобы ваша дочь не наделала глупостей. Еще пара дней – и все бы вернулось на круги своя. Варя бы и не заметила ничего. Просто ее мама отныне стала бы жить во Дворе.

– Яна и Оля очень даже заметили! – зло фыркнула Варя. – Вы никого не можете обмануть!

– Да ладно? – В глазах Арины запрыгали лукавые чертики. – По-моему, с вами у меня все очень даже получилось. А дальше, поверь, со временем ты бы и сама увидела во мне маму. Детское сердце податливо, разум и подавно.

Мама бессильно шевельнулась в путах:

– Варя, пожалуйста, уходи! Иди домой. Скоро все закончится.

– В самом деле, Варвара, – поддержала Арина, – иди домой. Ложись спать. А дядя Андрей за тобой присмотрит. А хочешь… – Арина доверительно наклонилась вперед. – Хочешь, я сделаю тебе такой же подарок, как дяде Андрею? Сердце не будет болеть, и глупые мысли перестанут тревожить твою светлую головку.

– Нет! Ни за что!

– Варя, пожалуйста! – измученно взмолилась мама. – Пожалуйста, уйди!

Варя поднялась, утирая слезы рукавом, закрыла маму спиной.

– Нет! Ни за что! – повторила она. – Вы ведь меня боитесь…

– Чтооо?! – изумленная Арина, казалось, вот-вот расхохочется. – Я? Боюсь тебя?!

– Вы! – Варя ткнула в нее дрожащим пальцем. – Вы прислали дядю Андрея, чтобы меня запугать. Отгородились Гиблым Лесом. Заставили сестричек натравить на меня толпу снежных уродов. А сами спрятались! Сбежали от маленькой девочки! Сколько вы уже здесь сидите? Ну?! Сколько?!

Арина молчала, сжимая воздух побелевшими пальцами.

– С самого начала, – тихо сказала мама. – Она здесь с самого начала. Ничего не ест, нервничает, по потолку ползает. Знаешь, а ведь она действительно…

Гневный вопль прокатился под каменным навесом.

– Я. Никого. Не боюсь, – разъяренно отчеканила Арина. – Тем более маленькой невоспитанной девчонки, которая не знает своего места! Это меня боятся все, слышишь, ты?! А знаешь почему? Знаешь?!

С нечеловеческой плавностью рука Арины скользнула вперед. Пальцы сжались, скогтили воздух – Варе почудилось, что между ними и впрямь мечется что-то прозрачное, невесомое. Легкие опустели, сдулись проколотыми шариками. Из горла вывалился колючий сип.

– Я вижу, что у вас внутри, – медленно наступала Арина. – Все ваши язвочки, все червоточинки! Любой порез станет кровоточащей раной, маленькая болячка превратится в неизлечимую хворь…

Пол больно ударил в колени. Хрипя и задыхаясь, Варя зашарила по куртке, силясь расстегнуть воротник. Непослушные пальцы соскальзывали, собачка замка упиралась, точеный стан Арины расплывался жирным пятном. Испуганная мама забилась, как рыба в сетях:

– Варя?! Варя, милая, что с тобой?

– Мне плохо! – надсаженным голосом выдавила Варя. – Дышать… тяжело…

Лицо утопало в слезах. Страх оплетал изнутри, прорастал сетью красных корневищ, отнимал силы. Хотелось разорвать грудь, чтобы впустить внутрь хоть немного стылого пещерного воздуха.

– Лекарство с тобой? Варя?! Варя, где баллончик?!

Арина сжала кулак так крепко, что из-под ногтей закапала кровь. Грудь стиснуло с такой силой, что Варя захрипела. Две вспышки мерцали в подступающем тумане: желтая – истонченный паникой мамин голос, ядовито-зеленая – безжалостные слова Арины:

– Ах, Леночка, ну какое лекарство?! Ей уже ничего не поможет. А всего-то надо было – остаться дома и не совать нос во взрослые дела. Жаль, я не в форме. Лет пять назад покончила бы с этим за пару секунд. Старое тело умирает, отнимает много сил. Но ничего, еще несколько дней – и процесс завершится, я переберусь в новое тело… в ваше тело…

Мамин крик окрасился бордовым. Варя чувствовала его, но не слышала. Пульсация крови почти заглушала остальные звуки. Арина подступила вплотную, присела на корточки,