и поехал прямо к саду. А приехавши к садовым воротам, увидел столб, в котором ввернуто было два кольца, одно золотое, а другое серебряное, то он не знал, к которому кольцу привязать своего коня. Однако ж продел узду в оба кольца, а сам пошел в сад. Ему нетрудно было сыскать ту яблонь, на которой росли моложавые яблоки, потому что она отличалась ото всех своими яблоками. И как скоро нашел он ту яблонь, то нарвал довольное число яблоков и увидел те колодцы, в которых была живая вода и мертвая. Тогда, налив в склянки той воды, пошел вон из саду и пришел к тому столбу, где привязан был его конь. Иван-королевич отвязал своего коня и поехал из города; и как стал перескакивать городовую стену, то никак не мог уберечься, чтоб конь его не зацепил за те струны, которые протянуты были к стене, отчего и сделался во всем городе колокольный звон, барабанный бой, пушечная пальба и веретенная стрельба. И как скоро услышали в городе, то все встревожились, почему и догадалась Царь-девица, что хранящиеся в саду ее драгоценности похищены. Тотчас приказала оседлать своего коня; а как скоро оседлали и привели, то Царь-девица немедля погналась за королевичем, а он в то время был уже у первой Бабы-Яги, которой рассказал, каким образом он достал все то, зачем ехал. И как скоро сказал, что он, ехавши назад, зацепил за те означенные струны, то Баба-Яга, не медливши, вывела ему того коня, на котором он прежде к ней приехал, и сказала: «Поезжай, королевич, как можно скорее, потому что Царь-девица сама за тобой в погонь едет». После чего Иван-королевич поскакал к другой Бабе-Яге, а Царь-девица вскоре после его приехала к первой, у которой Иван-королевич переменял своего коня, спрашивала у нее: «Не видала ли какого проезжающего или проходящего человека?» На что Баба-Яга отвечала, что не видала; притом просила ее учтиво, чтоб от такого дальнего и трудного пути успокоилась; также уверяла Царь-девицу, что, верно, она догонит. Царевна склонилась на ее просьбу и препроводила весь тот день, а на другой день поехала опять за королевичем в погоню, а он был уже у другой Бабы-Яги, у которой, переменя своего коня, поехал весьма поспешно к третьей; а Царь-девица приехала к другой Бабе-Яге и спрашивала, что не видала ли она кого проезжающего? На что Баба-Яга отвечала ей, что никого не видала и просила ее также с учтивоетию, чтоб от такого пути успокоилась. Царевна, склонясь на ее просьбу, отдыхала весь тот день у нее, а на другой день поехала за королевичем. Но как Иван-королевич не имел отдохновения, то уже был у последней Бабы-Яги, у которой переменил коня, и, поблагодаря ее за вспомоществование, поехал поспешно в свое государство. А как приехала после него Царь-девица к третьей Бабе-Яге и испрашивала о нем, то она сказала, что никого не видала, и просила ее с учтивостию, чтоб успокоилась от такого пути. Царь-девица, склонясь на ее просьбу, препроводила весь день, а на другой день поехала опять в погоню, но, однако, уже королевич был близ своего государства. И когда приехал на свою границу, то Царь-девица, остановясь, сказала: «Счастлив ты, королевич, что не попал в мои руки, однако будь уверен, что я к тебе в гости буду». Королевич, услыша сие, рассмеялся и думал сам в себе: «Когда уже не умела меня в своем государстве ловить, а теперь я и не думаю». После сего королевич поехал уже тише без опасения, а Царь-девица поехала в свое государство.

Иван-королевич как скоро приехал в город, и король, отец его, услышал о приезде своего сына, весьма обрадовался. Забыв свою старость, встретил его с великою радостию, а еще и больше обрадовался, как услышал, что Иван-королевич привез все то, чего он столь нетерпеливо ждал. Королевич вынул из кармана две скляночки, в которых была живая и мертвая вода, и сказал: «Прими, милостивый государь батюшка, сии драгоценные воды». Потом приказал подать блюдо, на которое положил моложавые яблоки, и подал своему отцу. Король, приняв от своего сына такие драгоценности, обнял его с великим восхищением и радостию, потом говорил ему: «Любезнейший мой сын! Теперь я должен тебе моею жизнею и в благодарность мою отдаю тебе мое королевство». После сего король съел несколько яблоков и приметил, что он сделался помоложе. На другой день для такой радости сделал король великий банкет, который и продолжался несколько дней. После чего жили благополучно долгое время, а Иван-королевич и не думал о той царевне. Как в один день у короля во дворце было великое торжество, и все были на оном трое его детей, то нечаянно король взглянул в окошко и увидел в заповедном своем лугу раскинутую палатку, тотчас оборотясь к своим министрам, спросил: «Кто бы таков столь дерзок был, чтоб осмелился раскинуть свою палатку в моем заповедном лугу?» Но как все сказали королю, что не знают, то послал он своего министра осведомиться, кто таков приехал. Посланный от короля поехал в заповедные луга, и как скоро подъехал, сошел с коня и снял шляпу. Подошед к палатке, увидел в ней сидящую отменной красоты девицу, министр учтивым образом сказал: «Милостивая государыня! Здешнего государства король желает знать, кто вы таковы и зачем приехали?» Царь-девица (ибо это она была) сказала министру, что король после узнает, кто она есть, а что она приехала затем, чтобы король выдал из сынов своих виноватого; ежели выдаст виноватого, то отойдет она от города и оставит короля в спокойствии, а ежели не выдаст, то весь ваш город до основания разорит. Посланный министр возвратился обратно во дворец и, представши пред короля, объявил ему все сказанное Царь-девицею. И как скоро услышал король от министра, то весьма опечалился, да и веселие все пресеклось. Потом король, оборотясь к старшему своему сыну Василию-королевичу, говорил: «Поезжай, сын, и оправдайся, не ты ли виноватый». Королевич принужден был ехать и немедля отправился к Царь-девице, и как скоро подъехал к ее палатке, слез с своего коня и, подошед к ней, учтивым образом сказал: «Милостивая государыня! Король, мой отец, прислал к вам с тем, что не я ли виноватый, которого вы требуете?» На что Царь-девица сказала королевичу, что не он, и ехал бы спокойно, а прислал бы виноватого. Королевич с радостию поехал, что он не виноват, и как приехал во дворец, то рассказал отцу все сказанное Царь-девицею. Король приказал Федору-королевичу ехать, что и