— Не факт, Толя, ой не факт, — покачал я головой. — У неё могут быть совершенно другие проблемы. Да и в её характере делать грязную работу чужими руками, а затем присвоить победу себе. Она могла просто использовать Петровича, что-то пообещала, показала, и вот он уже готов рваться в бой.

— Тогда почему не рвался? — резонно заметил он. — Что ты вот её в каждую проблему приплетаешь? Может, она о тебе ни разу даже не вспомнила?

— Нет, чувствую, что без неё здесь не обошлось, — выдохнул я. — Пойми, я не вот только что так решил, уже давно об этом думаю. Они под землёй и имеют всё необходимое оборудование, чтобы пробить тоннель, куда угодно.

— Глеб, ты вообще в курсе, что для этого необходимы ещё тысячи заводов снаружи? — голосом, полным сарказма, спросил он. — Ты что думаешь, взял бур и попёр? Вначале годами ведётся георазведка, затем рисуются планы, схемы, нужны тысячи кубов бетона, различные конструкции для укрепления.

— Тогда я не понимаю, в чём подвох? — окончательно сдался я. — Почему он настолько уверен и каким образом собирался выбраться? Может, связывающий тоннель уже был? Толя, они к Москве под землёй пробивались. Я должен знать, что в его голове.

— Разве не это мы пытаемся выяснить? — похлопал меня по плечу он. — Потерпи, Сын обязательно что-нибудь найдёт.

— Ага, — кивнул я и потянул на себя дверь, ведущую к пленному.

— Ну что, решился наконец? — с уверенностью в своей победе, спросил Петрович.

— Что она тебе обещала? — прежде чем задать этот вопрос, я спокойно сел напротив и сделал умиротворённое лицо, всем своим видом показывая, будто уже раскрыл его тайну.

— Кто? — вскинул он одну бровь.

— Ты знаешь, о ком речь, — вежливо улыбнулся я. — Так что же такого она пообещала тебе?

— Я понятия не имею, о ком ты говоришь? — покачал головой тот. — Кто эта она и почему я должен знать, о ком речь?

— Золотова, — назвал я фамилию кровного врага, и в этот момент Петрович проиграл.

Конечно же, он всячески постарался не выдать себя, но я заметил, как он напрягся в этот самый момент. Его взгляд сверкнул ненавистью, всего на мгновение, желваки напряглись, и всё это не смогло от меня ускользнуть. Я оказался прав, хоть и не до конца понимал, почему она тянет?

Я вообще многого не мог понять, например: почему я всё ещё жив? С чего вдруг у меня есть время и возможность на развитие? В конце концов, ради чего она мне помогала тогда, ещё в самом начале? Это ломало мне мозг, но объяснений я не видел. Разве что Протасов солгал тогда возле ворот убежища? Но в таком случае, почему она нас не пустила?

Однако если мы всё же враги, ситуация становится ещё более загадочной и странной. Хуже нет, чем вот так гадать и совершенно не понимать противника. Даже в случае с Петровичем, вопросов теперь появилось гораздо больше.

— Так, значит, они в безопасности, — глядя на пленного, кивнул я. — Замечательная новость. Толя, вали ублюдка.

— Постой, — холодный взгляд моментально стал затравленным. — Я всё расскажу.

— Ой, а кто это у нас тут такой смелый только что был, а теперь в штанишки написал? — глава СБ натянул на лицо хищную улыбку. — Не ты ли секунду назад готов был подохнуть?

— У меня был козырь, не нужно путать хер с трамвайной ручкой, — быстро выпалил он. — Мы ещё можем договориться, Глеб Николаевич.

— Толя, подожди, — я картинно положил руку на ствол пистолета и отвёл его чуть в сторону. — Рассказывай.

— Мне нужны гарантии, — он попеременно водил взглядом с моего лица на Толю и несколько раз попытался протереть моментально взмокший лоб связанными руками.

— Только моё слово, — пожал я плечами. — И всё зависит от важности информации.

— Хорошо, — выдержав паузу, скорее, даже для порядка, чем для раздумья, согласился тот.

Глава 20

Стараемся и развиваемся как можем

— Мы примерно месяца три просидели в тоннелях, когда начались первые проблемы. Люди словно в одночасье с ума посходили, дрались, грызлись, на каждой станции начали зарождаться свои коалиции. Я не хотел становиться их лидером, я вообще ничего не хотел, просто выжить…

— Я совсем не это хотел от тебя услышать, — сухо прервал его я.

— Да подожди ты, — остановил Толя, — интересно же.

Петрович посмотрел на меня, видимо, ожидая разрешения, и я коротко кивнул. На самом деле мне тоже интересно, как они выживали и каким образом прошло становление лидера, однако имелись вопросы и поважнее.

— Всё из-за еды, её было очень мало. В тот день, когда пошёл этот странный дождь из песка и глины, никто ещё ничего толком не понимал, ведь мы прятались от метеоритов. Кто бы мог подумать, что основной проблемой станет именно потоп? Никто не рассчитывал на долгий срок и еды запасли максимум на пару месяцев. Многие вообще пришли с пустыми руками, просто желали спрятаться, пересидеть немного, думали, что вернутся домой, когда всё закончится. Примерно через месяц поступили первые тревожные сигналы. Работники метро заметили глину в системе вентиляции, ну и по привычке пришли ко мне. Тогда я впервые мобилизовал людей и организовал работу.

— Что-то ты скачешь с одного на другое, вроде сказал, что проблемы через три месяца только появились? — теперь уже перебил его Толя.

Я положил ему руку на предплечье, мол, не дёргай, пусть рассказывает, а мы после разберёмся. Петрович вновь дождался моего кивка и продолжил:

— Ну, пока все при деле, вроде ровно дела шли, затем грохотать стало, да так сильно, что мы все по углам забились, там, где своды покрепче. Вроде ничего, пронесло, выдержало. Метро глубоко заложили, да и рассчитывали на ядерный удар, так что в этом плане всё обошлось. А вот с едой вскоре как раз проблемы и начались. Хотя я думаю, и без того пришлось бы несладко. Люди же не могут жить спокойно, всегда найдутся недовольные и обделённые. В общем, где-то стали зарождаться отдельные банды, на других станциях вообще не пойми что творилось, будто кто-то решил тюремную иерархию ввести.

— И тут появился ты? — в очередной раз, перебил я его рассказ.

— Нет, появились они, — усмехнулся Петрович. — Вошли, как к себе домой, с оружием, чистенькие, сытые. Но пришли не в общие залы, а именно ко мне. Мы с работниками метро себе сразу станцию отжали, из неё выход в бункер был, там запасы, вода, генераторы — всё по уму военные строили.

— Вот ты крыса, — возмутился Толя. — Значит, себе самое сладкое, а вы там подыхайте?

— А что ты хотел? Чтобы я со всеми в грязи сидел? Да они без нас давно бы уже все подохли! Кто, думаешь, двери вовремя закрыл, кто их водой снабжал? Мы им все электрички отдали…

— Ладно, не до разборок сейчас, — остановил я Петровича. — Каким образом они к тебе вышли?

— Оказывается, наш бункер был связан с их сетью, притом давно, с самого начала. Мы не знали, просто и предположить не могли… Вроде всё излазили, всё просмотрели… Просто дверь очень хитро сделана: она в вентиляционной системе находилась, поэтому на неё никто внимания не обращал, к тому же ржавая вся. Она и на дверь не похожа — так, вставка какая-то, может, для прочности или ещё чего, если бы сразу знали…

— Понятно, дальше что?

— А дальше она пришла, сказала, поможет нам выжить, еды даст, электроэнергию пустит, но я должен объединить всех. Само собой, я согласился, выбора-то особо и не было.

— Что она хотела взамен?