руках отцовский палаш в виде звериного когтя. Девушка, чью плоскую грудь прикрывал кожаный нагрудник, мастеровито орудовала трезубцем, стараясь держать брата на дистанции своего удара. Её выверенные, хлёсткие и точные атаки по ногам, рукам и туловищу теснили брата, но, стоило им сойтись чуть ближе, как картина происходящего полностью поменялась. Вооружённый палашом здоровяк лишь при помощи грубой силы начинал доминировать.

— Шаман? — Мой внешний вид и спрятанный ото всех «подарок» напрягли охотника. Мужик, явно обладающий телепатией, взглядом велел детям убраться, и те без единого слова, послушно кивнув своему старику, отправились куда-то в лес. — Чё это?

— Оружие судного дня…

— Какого дня?

— Судного, — развернув куртку и едва не уронив на землю арбалет, краснея от стыда, выдал я. — Это арбалет, страшная штука. В руках воина она способна больших бед наворотить.

— В твоих руках, шаман, и палка-ковырялка страшная штука. Как оно работает?

— Давай лучше покажу.

Мы углубляемся в лес на пару десятков метров. Инстинктивно разобравшись, что к чему, ставлю стремя на землю, прижимаю его ногой, оттягиваю и цепляю тетиву за специальный выступ. После чего, подняв арбалет на плечо, прицеливаюсь в ближайшее дерево и нажимаю на спусковой рычаг. Головка предохранителя под нажатием спускового механизма опускается, хлёсткий удар тетивы выпускает болт с каменным наконечником. Одно мгновение, и снаряд с хрустом на треть всей длины входит в дерево.

Не успевший понять, что произошло, Кобаго хлопает удивлёнными глазами. Запутавшись в собственных мыслях, он глядит то на дерево, то на устройство в моих руках.

— Можно? — попросил охотник, протянув руки, и я, естественно, согласился.

Оглядев, понюхав и даже на зуб попробовав приклад, он подошёл к дереву и стал вглядываться в боеприпас.

— Дай стрелу, — не попросив, а потребовав, проговорил охотник, и я, не обращая на его врождённую грубость внимания, передал боеприпас.

— Невероятно, шаман… — Оценивая, как глубоко та вошла, покачал он головой. — Скорость полёта и сила… Это оружие в разы мощнее луков племён Хорё и тех, что используют в охоте лисы.

Здесь есть луки, и наш враг умеет их использовать? А вот это по-настоящему плохое известие! Ладно, сейчас не об этом.

— Что скажешь, с таким оружием сможем дать отпор хищникам?

— Дай я попробую…

Здоровяк с первого раза запомнил каждое произведённое мною действие. Безошибочно повторив всё, тот одной рукой поднимает тяжеленный арбалет, а после делает быстрый выстрел. Затем, в спешке бормоча себе что-то под нос, начинает зарядку и стреляет вновь. Вернув мне арбалет, он подходит к дереву с тремя торчащими в нём болтами. Мужчина одновременно и рад, и чем-то расстроен.

— Убойная сила потрясает, как и всё, что ты создаёшь, шаман. Только время и способ зарядки огорчают. Слишком долго. Пока опустишь, пока натянешь, пока вскинешь… Хищники быстрые, перемещаются в лесу от дерева до дерева, попасть в такого задача непростая. И с большой вероятностью, когда ты его заметишь, будет уже поздно целиться. Один выстрел сделаешь, дальше схватка на ножах, клыках и когтях. С этим оружием мы, безусловно, нанесём врагу больше вреда, чем без него. Только победить всё равно не сможем.

— Ты сейчас говоришь о сражении какого рода? — понимая, что мы оба говорим об одном, но имеем в виду разное, спросил я.

— О стычках во время сбора или их налёта на нашу стоянку… На охоте кто кого первым заметит, у того и шансов больше. А вот во время хищных набегов на лагерь… Там обычно резня, кровище, трупы, бегство, паника. Они всегда приходят внезапно, возможно, ты даже своё оружие зарядить не успеешь, а на шее твоей уже сомкнётся зубастая пасть.

Так и знал. Он по-своему видит мир и использование в нём арбалета.

— А если мы будем говорить о сражении в чистом поле, на открытой местности, при численном перевесе, пусть и незначительном? — рассчитывая наши шансы при полноценном сражении отряда на отряд, спросил я.

— Мы проиграем, — без раздумий заключил он. Хотя уже тут я мог поспорить. Принцип стрельбы шеренгой, как в наполеоновские годы, никто не отменял. К примеру, пока враг далеко, делаешь пару дальних выстрелов, после, пока враг бежит, заряжаешься, одни становятся на колено, другие над ними. Враг в метрах десяти-пятнадцати, залп, ну… и от врага только трупики да раненые, иди добивай. Хотя это лишь в теории.

— А если мы будем в обороне видеть врага и его приближение, находясь при этом на возвышенности, за глубоким рвом и проходящей в нём рекой?

Кобаго усмехнулся.

— Во всей округе я ни разу не встречал подобных мест, но если там хищники решат опробовать на себе мощь этого оружия, то… блять! В таких условиях мы действительно можем их одолеть. Причём, возможно, даже и без помощи этой штуки. Только, Матвеем, как я и говорил ранее, таких мест нет, — прорычал последние слова Кобаго.

— Отлично, тогда пошли… — вновь спрятав арбалет в шкуры, произнёс я.

— Куда? — непонимающе спросил Кобаго.

— В то самое место, которое ты никогда не видел, — усмехнувшись, ответил я.

От автора: Пусть и с запозданием, но, спасибо за 500 лайков!

Глава 19

Специально для Кобаго попросил землекопов вырыть траншею у насыпи. Немного подождав, пока те завершат работу, велю лесорубам поместить в яму первый из столбов. После чего, мужики вместе подсыпают его землёй.

— И что это… Тотем? — Непонимающе глядя на меня, спросил охотник.

— Это стена. Мы окружим ей всю стоянку, затем выроем перед ней ров и изменив движение ручья, наполним его водой. После чего вырубим весь лес вокруг нашего лагеря и построим дозорные башни, с которых будут видно всех и каждого идущего к нам. Ни один ублюдок не вломится в ваш дом без предупреждения. При должном усердии и старании ни одна крыса не прошмыгнёт в лагерь незамеченной, понимаешь?

Немногословный здоровяк задумчиво кивнул. Покрутившись немного у столба, он с разбега попытался прыгнуть и рукой ухватиться за выступ, но не получилось. До вершины преграды было ещё больше метра.

— Ров перед стеной не даст атакующим разбежаться. — Когда Кобаго увеличил дистанцию для прыжка, пояснил я, но мужчина всё равно попытался вновь. Безуспешно. Оскалившись, тот по насыпи поднимается наверх и свесившись, глядит на меня своими большими красными глазами. На изуродованном лице некая странная, я бы даже сказал безумная улыбка, не скрывая которой, тот взором своим проходится по округе. Выше стены лишь крыша моего дома, да верхушки многочисленных лесных деревьев.

К моменту когда тот налюбовался, к первому столбу установили второй, и монумент, в два раза больше стал похож на стену. Одобрительно кивнув работягам, Кобаго быстро, перебирая лапами, спускается с насыпи, подходит ко мне и осторожно, положив