ситуацию с Темари, он решил действовать более коварно...

Прежде всего — Цуме совсем не подходила для силового метода, а главное — Наруто не хотел действовать столь скучно и предсказуемо.

Он уже давно признал, что очень многие цели дались ему без особого труда. Конечно, это далеко не его вина, и на самом деле, по большей части с ними сработала хитрость, психологическое давление, а также использование их слабостей. Он подстраивался под цель и покорял её, применяя знакомые и эффективные «инструменты». Но чего-то по-настоящему жесткого, как с Темари, давно не случалось...

Она долго сопротивлялась, и это принесло ему куда больше удовольствие, чем простое подчинение Хинаты.

Против Темари Наруто использовал её клан и мужа, даже с Тентен было проще, хоть и там пришлось применять «компромат». Но, Тентен изначально была податлива и легко сдалась ему в «рабство», в отличие от Темари с её гордостью.

Такие цели интересовали его в первую очередь.

Именно поэтому Наруто хотелось надавить на Цуме уже не силой или хитростью, и уж точно не своим обаянием, или её недотрахом, а самым мерзким способом — использованием семьи.

У Цуме была дочь...

И это чертовски его возбуждало...

Коварно усмехнувшись, Хокаге повернулся к этой дикой и униженной сучке, не скрывая дикого азарта в своих горящих глазах...

Цуме даже и представить не могла, что её ждёт впереди, и через какие испытания ей предстоит пройти. В то время как Акита...

— Хм...

Да... Она была не в том состоянии, чтобы понять всё это. Сейчас она хотела лишь спастись...

«Бедняжка...»

Сначала её мучил один «злодей», а теперь ещё и мелкая девчонка... Ничего более унизительного с ней в жизни не случалось!

Действительно жалкая...

Но, разве она посмела бы сопротивляться? Ей пришлось склониться, ведь перед ним она не смела показывать клыки. Даже если бы его здесь не было, Акита бы ни за что не осмелилась восстать, как бы сильно её сердце не наполнялось ядом от такой обиты, на эту злобную и жестокую девочку, с этой ужасной и отвратительной плетью...

Глава 462: Теперь вы обе мои рабыни

— А теперь отвечай... — Наруто вновь обратил внимание на Акиту, а затем жестко схватил её за волосы:

— Смотри мне в глаза!

Её жалкая игра была совсем неубедительной...

— У-у... — вся в слезах, девушка всхлипнула и начала оправдываться: — Я... Я... Я разозлилась... Она... Она во всём виновата... Хозяин, я не хотела... П-простите...

Снова...

В глазах Хокаге полыхнула ярость:

— Ещё раз извинишься, и я уже не остановлю Сумире...

— Ах...

Акита вздрогнула, её зрачки резко сжались. Онемевшая от боли спина начала покалывать. Теперь она и Сумире боялась... Поддавшись страху, эта жалкая рабыня поджала губы и не посмела больше просить прощения.

— Хорошо... — Наруто раздраженно фыркнул и снова надавил на неё: — Ты избила её, каблуками... Изуродовала лицо... Как я погляжу, смелости тебе не занимать. Смеешь трогать мои вещи?

Как только он сказал это, Акита почувствовала, словно сама её душа замерзает...

Психологическое давление стало удушающим! Один этот голос заставлял Акиту трястись в ужасе. Он не использовал ни капли своей силы, просто говорил, но это уже лишало её воли и ввергало в отчаяние!

Столкнувшись с его леденящим взглядом, и этими жестокими словами, Акита не посмела просить прощения. Она даже боялась отвести глаза и издать даже малейший вздох.

Наруто этого и добивался...

— Хм... Вижу, что-то в твою пустую голову всё-таки влетело... Хорошо.

Его слова были подобны спасательному кругу для утопающего, но уже в следующий момент...

— Ааах!

— Наглая сука! — Наруто резко сжал пальцы и потянул её прямо за волосы!

Акита вскрикнула от боли и дёрнулась на полу...

Конечно же ему было недостаточно её понимания! Он собирался подавить её окончательно!

Безжалостно протащив Акиту по полу, он толкнул её в сторону Цуме, и зарычал:

— Теперь вы на одной стороне. Молись, чтобы она не вспомнила о случившемся, потому что я с удовольствием понаблюдаю, как она разорвёт тебя на части...

Он внезапно взбесился и Акита не смогла сдержать слёз, схватившись за голову.

— У-у-у...

Снова...

Наруто даже захотел ударить эту тупую девку!

Её жалкая сторона слишком раздражала...

Определенно, предстоит много работы...

Отпустив её волосы, он взглянул на Акиту сверху вниз, и решил зайти с другой стороны:

— По-твоему, она во всём виновата, да? Не смеши меня... Если бы ты, глупая сука, не думала о своей девственной заднице, и сделала так, как было велено, то я бы тебя не тронул. Сейчас я бы трахал её на твоих глазах, а тебе бы только и оставалось, что тихонько шликать в стороне. Может быть, тебя бы мучило чувство вины, но ничего из этого бы не произошло... — Наруто холодно рассмеялся:

— Это карма... По-твоему, ты была нужна мне? Ты могла предать её и остаться в безопасности, но вместо этого теперь будешь вместе с ней сидеть на цепи. Думаешь, после всего случившегося, я отпущу тебя? — губы Хокаге скривились в насмешке, и он сам ответил на свой вопрос:

— Нет... Теперь вы обе мои рабыни, а Сумире... Считай её своим наказанием. Она будет «присматривать» за вами. В моих глазах, вы теперь даже не люди... Наслаждайся.

Акита сжалась у его ног. Его слова звучали как самый страшный приговор!

— У-у-у...

— Хм...

Наруто слушал её жалкий скулёж, из-за чего продолжал насмехаться:

— Может этого ты и хотела? Ха... Приготовься, ведь она будет тренировать ваши сучьи дырки для меня, и виновата в этом никак не Цуме, а только ты, тупая сука.

Сумире наконец полностью осознала о какой именно «работе» он говорил... Взглянув на Акиту и поверженную Цуме, юная куноичи нервно сглотнула. Не то чтобы она боялась этим заниматься... Как уже показала практика — всё не так уж и трудно... Скорее она волновалась о том, хватит ли ей сил и навыков заслужить его похвалу, как сегодня. Сумире очень не хотелось, чтобы он обращался с ней так же, как и с этими... Женщинами?

«М-мастер...» — на мгновение, в глазах Сумире промелькнула решимость. Она решила постараться как следует!

Эта пара жалких женщин её не особо заботила, она вполне могла бы избить их и пожёстче, в конце концов — эти слабые удары, для настоящего шиноби ничего не стоили. Но всё же, такая работа не казалось Сумире чем-то «правильным». Часть её всё ещё пыталась осмыслить