бильярд сам в себя не поиграет. Надеюсь, в среду мы увидимся? — Княжич повернулся к Березовой. — Ожидаются интересные заезды.

— Возможно, — лукаво улыбнулась графиня. — По всяком случае, я разрешаю вам меня ждать.

Пожав мне на прощание руку, Шереметьев ушел, болтая с Бобровым. Они настолько оживленно обсуждали планы на сегодняшний вечер, словно собирались не на бильярд, а как минимум в публичный дом. Похоже, страсть к разнообразным играм у княжича в крови.

У въезда на ипподром наметилось столпотворение. Отъезжали коляски и кареты, из конюшен выводили коней, в стороне скромно притулились извозчики в ожидании клиентов. Прямо как такси из моего родного мира. Мы с Березовой переглянулись и решили переждать эту конную пробку где-нибудь в стороне.

Я подал покинутой даме руку и усадил ее на лавочку.

— Граф, вы верхом сегодня?

— Да. Я провожу вас до коляски, как только вся эта толпа немного рассосется.

— Это было бы очень любезно с вашей стороны. — Графиня улыбнулась мне из-под вуали. Улыбка у нее была очаровательная.

— Вы с княжичем давно знакомы? — начал я светскую беседу.

— О, Дмитрий мой старинный друг. Как и вообще весь Род Шереметьевых. Мой отец, да будет земля ему пухом, часто у них гостил. Так что с сыновьями и племянниками нынешнего князя я играла, еще когда была ребенком.

— Кажется, ваш старинный друг оказывает вам знаки внимания, — рискнул я проявить небольшую бестактность. Надо бы выяснить, что у них там с Шереметьевым. Потому что если ничего, то я сам не против за ней поухаживать.

— Ах, бросьте, — отмахнулась графиня. — Он проявляет их ко всем. Граф слишком ветрен и ленив, чтобы всерьез увлечься одной дамой. И слишком неравнодушен к радостям светской жизни.

— В таком случае это очень неразумно с его стороны, — не одобрил я. — Упускать из виду такой бриллиант! Могу вас заверить, что я не страдаю указанными пороками. Я, конечно, люблю иногда поразвлечься, но общество прекрасной дамы для меня ценнее всего. К тому же, я прекрасный семьянин, уже почти два раза женат.

Графиня стрельнула в меня глазами из-под ресниц и слегка зарделась. Я расценил это как приглашение переходить к действиям.

— Раз уж княжич нас покинул, а ваш вечер, насколько я понимаю, свободен, не поужинаете со мной? — предложил я. — Готов угостить вас в любом ресторане на ваш выбор, в конце концов, я сегодня победитель.

— С удовольствием, — улыбнулась Березова. — Если вы не против, предлагаю сегодня в семь в «Черной кошке».

— У вас отличный вкус! — одобрил я. — Обожаю этот ресторан. — Понятия не имею, где это, надо будет спросить у Игоря. — О, а вот и на выезде стало посвободнее, можно ехать домой. Сударыня, позвольте вашу руку.

Я довел Березову до коляски, взял с нее обещание в семь часов непременно быть на месте и сел на Инцитата. День обещает закончиться романтичнее, чем я предполагал, когда ехал на ипподром. Может, сон про голых женщин был все-таки пророческим?

Глава 17

Игорь встретил меня во дворе дома. Точнее, он не столько встречал меня, сколько просто там находился. Некромант сидел в беседке, наслаждаясь свежим воздухом, и пристально изучал какие-то документы.

— Ну наконец-то! — Игорь отложил папку в сторонку. — Ты светишься, будто выиграл миллион золотых, и на каждом из них была отчеканена голая женщина. Неужели разорил всю букмекерскую контору?

— Почти. — Я подошел к кузену и помахал у него перед носом распиской от княжича. — Наследник достославного Рода Волконских решил в очередной раз проявить свою глупость и сделать меня немножко богаче. Мы поспорили, — пояснил я в ответ на недоуменный взгляд. — Заключили пари на результаты скачек и я, разумеется, победил. Еще и на тотализаторе выиграл, хотя по сравнению с возможностью унизить Волконского это сущая мелочь.

— Серьезно? — Некромант поднял бровь. — Искренне рад, даже более искренне, чем обычно. Мне этот малолетний придурок, как ты понимаешь, тоже не нравится. Но как тебе удалось? Когда я видел тебя в последний раз, а это было с утра, твои познания о лошадях ограничивались тем, что они едут вперед той стороной, где морда.

— Я обнаружил в себе скрытые таланты и поразительную проницательность, — не стал я раскрывать наш с Каладрием маленький секрет. — А еще, — я перешел на театральный шепот, — прекрасная дама приняла мое приглашение сегодня отужинать.

— Неужели княгиня Шереметьева? — притворно ужаснулся кузен. — Нет, я понимаю, она женщина видная и вообще надо укреплять связи с княжескими Родами, но все же…

— Да типун тебе на язык. — Я ткнул Игоря в бок. — Ее там вообще не было. Очаровательная молодая графиня, знакомая княжича Дмитрия. Но не настолько близкая знакомая, чтобы принять ее приглашение было невежливо. Во всяком случае, сегодня этот вертопрах возмутительно променял ее на бильярд, так что моя совесть перед ним чиста.

— У тебя же на носу свадьба. Смотри, настучу на тебя Лидии и Дарье, — пригрозил Игорь.

— Тогда я расскажу любимой жене, кто выкинул печенку портального монстра, которую она неделю назад притащила, — парировал я. — И еще неизвестно, кому из нас будет хуже.

Игорь сделал невинный вид.

— Эту мерзкую гадость, которая грозила провонять весь дом? Да она сама потерялась.

— Вот и попытаешься это ей объяснить. Знаешь, флирт с другими женщинами моя жена, может быть, и простит. Но вот покушение на ее бесценные исследования никогда, так что советую принять правильное решение.

— Ну ладно, ладно. — Игорь поднял руки, демонстрируя, что сдается. — Твоему возмутительному шантажу мне нечего противопоставить. Но прежде, чем ты ускачешь к своей новой любви, взгляни вот на это. — Некромант подал мне папку. — Твоя идея с книгой про мальчика оказалась удивительно удачной.

— Сколько они предлагают⁈ — Я еще раз перечитал договор, написанный аккуратным почерком.

— Вот именно. Будь передо мной кто-то другой, я сказал бы, что столько денег ты никогда в жизни не видел. Крупнейшая московская книгопечатня хочет сделать большой тираж, наше турнепсовое заведение столько не потянет. С выплатой достойного гонорара автору, загадочному Казимиру Прутикову, разумеется.

— То есть нам.

— То есть да.

Я еще раз перечитал договор, особенно в той его части, где обговаривалась оплата. Столько денег я, конечно, видел и не раз, но смотреть на них было весьма и весьма приятно.

— Кстати, уже пополз слух, что Казимир Прутиков — это ты, — дополнил Игорь.

— Да я становлюсь выдающимся деятелем искусства! Сначала картина, потом книги, мне только петь начать осталось, — восхитился я собственной персоной.

— Не надо, — ужаснулся некромант. — Я один раз слышал, как ты пел в ванной, пожалей эту страну.

— Ладно. — Я понял, что подобного бедствия Империя действительно не заслужила. — Пение пока отложим. Буду проявлять свои таланты постепенно.

— Когда у тебя там ужин с твоей дамой? Не пропустишь в приступе самолюбования?

— В семь, — ответил я. — Она выбрала ресторан «Черная кошка».

Игорь присвистнул.

— Да твоя зазноба гурман. Это одно из самых дорогих заведений в городе. Похоже, твой выигрыш очень ее впечатлил.

— А где это?

— В Петровском парке. Кстати, не так уж далеко от нас.

Я мысленно прикинул расстояние. Действительно, ехать минут двадцать, могло быть и хуже.

Я отнес свою драгоценную расписку и выигрыш в спальню, заперев в комод и попросив Игоря по возможности не уходить из дома. Как только в моей жизни появляются большие деньги, а упрятать их за десять замков возможности нет, у меня всегда разыгрывается паранойя. В конце концов, деньги я искренне люблю, а человеку свойственно беспокоиться о своих любимых.

За оставшееся до выезда время нужно приодеться и подготовиться к встрече. Раз уж ужин с графиней обещает вылиться мне в целое состояние, нужно получить от него максимальную пользу и сразить даму наповал. Граф Лазарев никогда не делает невыгодных финансовых вложений.

* * *

Игорь не соврал, когда говорил, что Березова не стеснялась, выбирая место. Петровский парк гостеприимно распахивал свои ворота и приглашал всех желающих насладиться природой и откушать в своих многочисленных заведениях. Уже подъезжая к нужному, я услышал тихий плач где-то в районе грудного кармана. Это обливался горькими слезами мой кошелек.

Вывеска «Ресторанъ» на фасаде белокаменного здания выглядела настолько презентабельно, что воображение само дописывало следом «только для высшего общества». Казалось, сунься сюда кто-нибудь титулом ниже хотя бы барона и с недостаточно толстым кошельком, с неба спустится ангел пафоса и отпинает бедолагу ногами.

Инцитат после