Девка в чрезмерно расшитом платье, вдруг неожиданно для всех стоящих, упала на колени и закричала хватаясь за голову. Дымка ее воспоминаний в воздухе начала насыщаться и обретать узнаваемые очертания.

Видя это, и прекрасно понимая, что происходит, её отец, подошедший ко мне пока пытался уговорить не трогать его дочь, напал на меня. Точнее попытался. Кинжал с длинным лезвием, покрытым темно-коричневыми разводами, вместо того, чтобы вонзиться в мою шею, пронзил плечо барса, закрывшего меня собой, потому что больше ничего он сделать не успевал. Ударом руки, трансформировавшейся в звериную лапу, он ударил нападавшего, распарывая мышцы до кости. Рядом с нами оказался наг и Варес.

А я, желая побыстрее разделаться с гадской семейкой, усилила напор собственной силы на мою личную жертву. Видя всё, что происходит, старшая дочь попыталась скрыться, но ей этого не позволили Лисан и её мужья.

Очень быстро мне стали понятны все странности этого приема. И даром не нужен был хозяевам этого поместья союз с Лангранами. Они ратовали как раз за возвращение к старым порядкам, когда никто и ничто не ограничивал самодурство и жестокость высокородных.

В этом поместье было несколько тайников с "живыми игрушками". В том числе и недавно приобретенные мужья старшей. А ещё очень много разговоров, покупка рабов, похищения, пытки. Вот отчего я чувствовала себя здесь, как в склепе. Мой дар ощущал противоположные для себя эманации.

Я выжимала все, что могла, уже даже не задумываясь, что фактически уничтожаю живое существо. В такие моменты мой дар словно растворялся в моей наследной тьме.

Эрик вызвал своих бойцов, стоявших лагерем неподалеку, что бы оцепить поместье. Карел связывался с Леройдами, потому что без опытных менталистов, провести дознание всех собравшихся в этом доме было бы невозможно.

А я, уничтожив дрянь, желавшую убить моего мужа, именно это было целью всего это спектакля с союзом и приглашением на прием, бросилась к Дайгиру. И хотя наг старался выиграть для нас время, я понимала, что без неприятных сюрпризов не обойдётся.

Глава 31.1.

Рейгар Изумрудный.

Первый выход в свет в качестве мужей наследницы Грозового перевала был для нас с Дайгиром потруднее боя или участия в ритуале. В первом случае, мы знали, что делать, во втором, главным было не мешать. А здесь...

Все не просто, со злобным любопытством, ждали наших ошибок. Здесь все старались нас к этой ошибке подтолкнуть. Жадно ждали скандала. С плохо скрываемым злорадством наблюдали, как стараются дочери хозяина привлечь к себе наше внимание, вынудить оставить жену или отвлечься от неё. И тут же смотрели за реакцией Селены.

В какой-то момент Дайгир, просто наплевав на все правила приличия, начал называть вещи своими именами и грубо обрывал все дальнейшие попытки. А я наг, я изначально здесь на уровне говорящего зверя, потому со спокойной совестью изображал статую рядом с женой.

Хотя сам факт, что я муж Селены, привлекал ко мне внимание. После третьего или четвертого отказа проводить в сад, принести воды, и позволить опереться на свою руку посторонней девке, чтобы та могла отдохнуть, я правда так и не понял, от чего она устала, я достаточно громко заявил, что я наг. А каждый наг обучается с детства, что если твоя жена Лангран, то не смей позволять к себе прикасаться не пойми кому. И даже привел эпизод со словами самой Марины Справедливой, что, мол, её муж должен быть исключительно её, а не общественного пользования. И мне было всё равно на возмущенные фырканья и шёпот о том, насколько я невоспитан, груб и как Селена только меня такого терпит.

Моя Селена еле сдерживала улыбку, и озорной блеск в ее глазах был для меня лучшей наградой.

- Спасибо прабабушке, - улыбаясь, тихо сказала жена.

- А я вот твоей прабабушке спасибо не скажу, - бурчал Дайгир, - у неё же был муж оборотень, она что, не могла то же самое и своему оборотню сказать, при всех?

- За своего оборотня она при всех уши на блюде требовала! - усмехнулся уже я.

- Ой, тут столько обладателей лишних ушей! - деланно удивился барс, чем окончательно рассмешил Селену, которой пришлось закусывать губу, что бы не начать хохотать.

Главное, нашла девочка не переживала, и её не грызла ревность. Совершенно ни к чему нашей жене переживать эти эмоции, и оборотень был со мной в этом полностью согласен. А его зверя посторонние самки просто раздражали, и ничуть не меньше всех этих мужиков, что кружили вороньем и почти не отводили от Селены жадных и неприятно-сальных взглядов.

Наша жена была красива даже во время дороги, даже когда болела, что уж говорить о том, как она выглядела сейчас, во время приема. Остальные на её фоне казались пёстро разукрашенными пугалами.

Во всем зале было максимум с десяток человек, что не вызывали у меня какого-то интуитивного отторжения. Среди них был и тот блондин, который здоровался с Селеной и Варлахами. Судя по схожести с Дайгиром, отдалённой, но всё же хорошо заметной, это кто-то из князей-барсов. Именно поэтому, когда он мне кивнул в сторону террасы, куда вышел Дайгир, после того как отшил обеих дочерей хозяина, я пополз за ним.

Дайгир, конечно, тоже молодец, одну обозвал девкой, вторую выставил сплетницей и дурой, не понимающей элементарных вещей, и вышел из зала, оставшись один. Но на террасе побратима не оказалась. К сожалению, хоть я его считал побратимом, ритуала мы ещё не проводили, и потому я его не чувствовал. А вот моему сопровождающему помог нюх.

Именно так он и нашел поляну, где младшая дочь владельца этого поместья, сначала пыталась обольстить барса (она дура?), потом опоить приворотом (нет, она точно дура), а потом опустилась до угроз (она законченная и безнадёжная дура!).

И пока она, и её отец что-то там блеяли в оправдание, я любовался своей женой. Гнев ей был удивительно к лицу. Но она не переступила черту, не пошла по стопам знаменитой прабабки, требуя частей не понятно на что рассчитывающей девки, позарившейся на её мужа. Она не позволила злости и ревности заглушить голос разума, и сложила все странные детали этого приема в одну общую картину.

Когда она вытрясла на всеобщее обозрение память этой девицы, я моментально почувствовал опасность. Но барс был ближе и среагировал быстрее, закрыв собой жену.

Я понимал, что Селена либо прекращает вытаскивать воспоминания, и больше не сможет к этому вернуться, потому что с такими повреждениями, как у младшей дочери хозяина, не живут. Либо упускает время необходимое для лечения барса. И этот выбор за жену сделал я, кинувшись к Дайгиру и сделав надрезы чуть выше раны, начал высасывать отравленную кровь.

Хотя почти сразу понял, что это был за яд. Белолика это очень специфическая отрава, вызывает длительные боли, тошноту, слабость. Но особенно она опасна именно магам, так как почти моментально разрушает сосуды в определенной части мозга и маг теряет свои способности.

Всего несколько минут понадобились Селене, чтобы закончить со слепком памяти. Вызовом подкрепления и спецов занялись её родственники. А Селена все свое внимание сосредоточила на Дайгире. Её пальцы порхали по распоротому плечу и груди барса, очищая кровь и стягивая края раны.