Щербаков В. И.: «Хочу обратить внимание, что члены правительства были именно утверждены, а не согласованы. Никто о Пленуме ЦК КПСС и тем более Верховном Совете СССР даже не упоминал как о скольких-нибудь важных инстанциях. Напутствовал всех М. С. Смир-тюков просто: завтра вечером Пленум ЦК КПСС – на нём можно не быть. Потом – Верховный Совет СССР – и через три дня чтобы были на работе. Ещё один штрих. Спрашиваю: “Михаил Сергеевич! Можно ли одним глазком взглянуть на концепцию доклада Н.И. Рыжкова на съезде перед депутатами. Они требуют от каждого министра представить свою программу. Ну ракетчики, понятно, а у меня же социалка. Надо в мелодию попасть”. А он иронически в ответ: “Ну ты теперь мальчик взрослый. Министр СССР. Сам определись, свою собственную программу готовить или просто послать их. Политбюро и Пленум ЦК утвердили, а они ещё перепроверить, что ли, хотят? Выступление услышишь, как и все в зале”(?!!) “Ну и ну, – подумал я. – Правительство не только не обсудит и примет программу своей работы до её обнародования, но даже услышит её вместе с депутатами на съезде. Своеобразно мы идём к гласности и демократизации. Просто интересно – ещё в какой-либо стране это возможно?”

Был и ещё один очень неприятный и неэтичный момент. Закончив подготовку и передачу всех документов для Пленума ЦК КПСС, я рано утром доложил Н.И. Рыжкову об исполнении. Чёрт меня дёрнул тут же влезть не в своё дело. Говорю: “Николай Иванович! Пленум вечером. Все бывшие министры там будут и только в зале узнают о новой ситуации. Многие в возрасте. Неудобно перед товарищами терять лицо. Может и сердце кого-то подвести. Может, перед пленумом их пригласить к вам на полчасика?” Рыжков снял очки, посмотрел на меня внимательно: “Вам кто-то поручил этот вопрос? Нет? Тогда идите и готовьте дела к передаче преемнику”.

Позвонил Павлову, поздравил. Он, по-моему, знал о ситуации, но не был уверен в назначении. И был приятно удивлён сдачей материалов на Пленум ЦК».

Следует отметить, что В. С. Павлов в то время был председателем Всесоюзного экономического общества (с 1992 года – Вольное экономическое общество), важнейшим направлением в деятельности которого было выстраивание контактов с зарубежным экономическим сообществом. В то время как раз в Брюсселе, Париже, Мадриде была организована серия семинаров, конференций на темы экономической перестройки, инвестирования в СССР и т. д. На них руководители советских государственных учреждений, ведущие специалисты и учёные рассказывали, что такое перестройка, как проходит демократизация общества, и формировали положительный имидж нашей страны.

Щербаков В. И.: «Подобные встречи при нашем с Павловым участии были назначены сразу в двух странах – Бельгии и Франции. Мы оба, когда решался этот вопрос, не думали, что будем министрами, не знали процедуры утверждения. Просто очень устали, хотели передохнуть и с удовольствием согласились выступить в Брюсселе и Париже. Лекции были безгонорарными (тогда госслужащим было запрещено получать сторонние вознаграждения), но “на всём готовом”, да и компания была отменной: А. Аганбегян, Г. Попов, Е. Быстров, В. Красильников… Конечно, готовились “гульнуть”».

Не было учтено только одно обстоятельство – то, что история правительственной перестроечной программы реформирования экономики продолжится на I Съезде народных депутатов СССР (25 мая – 9 июня 1989 года).

Верховный Совет СССР неожиданно «взбрыкнул» и впервые начал утверждать министров персонально, не торопясь, обсуждая каждого.

А в первую очередь, на совместном заседании палат нового Верховного Совета утром 7 июня тогдашнее Правительство СССР сложило свои полномочия, а потом на заседании съезда в тот же день назначили и утвердили по предложению М. С. Горбачёва новым председателем Совета министров СССР Николая Ивановича Рыжкова (впрочем, уже занимавшего этот пост до этого).

Рыжков Н.И.: «Я не соглашусь, что это было формальное назначение. Долго я стоял на трибуне в этот день, докладывал о программе предстоящей деятельности правительства страны и отвечал на многочисленные вопросы»[45].

Таким образом, он стал первым и последним премьер-министром, которого утвердил Съезд народных депутатов СССР. Соответственно первыми утверждёнными съездом стали и министры этого правительства.

После утверждения Н.И. Рыжков сделал доклад «О программе предстоящей деятельности Правительства СССР», в котором изложил свою программу:

1. Перестройка производственных отношений.

2. Структурные преобразования. Неоправданно велики основные производственные фонды в сырьевых отраслях промышленности. И явно малы в лёгкой и пищевой отраслях. Необходима переориентация.

3. Социальная политика. Что здесь главное? Продовольствие, товары и услуги, жильё, здравоохранение, образование.

4. Финансовое состояние и меры по его оздоровлению.

5. Новые подходы к инвестиционной политике. Проблемы научно-технического прогресса.

6. Новая оборонная доктрина и возможности в этой связи направления больших средств на развитие экономики.

Обсуждение доклада шло активно. Резко выступил экономист Н. П. Шмелёв. Он говорил, что, «если не удастся в ближайшие 2–3 года остановить инфляцию, то нас ожидает чудовищный бюджетный дефицит, обесценение рубля, разгул чёрного рынка и теневой экономики».

С программой экономических преобразований в рамках безусловной самостоятельности республик выступила К. Прунскене – экономист из Литвы, будущий премьер-министр республики: «Лучше раздельно жить хорошо, чем вместе – плохо»[46].

Чтобы понять обстановку, сложившуюся тогда в руководстве страны, и непосредственно влияющую на описываемые события, скажем, что многие свидетели отмечают непростые отношения между Рыжковым и Лигачёвым. В. А. Медведев называл их «неприязненными».

Медведев В. А.: «Став председателем Совета министров, Рыжков ревностно боролся за самостоятельность в своей работе, болезненно воспринимал попытки секретарей и отделов ЦК вмешиваться в деятельность правительства, хотя сам до недавнего времени, будучи секретарём ЦК, действовал также. Лигачёв, как второе лицо в партии, считал своим правом и обязанностью осуществлять по отношению к правительству “руководящую роль”»[47].

Отбивался Николай Иванович и от «вмешательства со стороны ЦК КПСС», попыток поправить дела, особенно в части финансов и денежного обращения, предпринимаемых секретарём ЦК Н.Н. Слюньковым. Он якобы «слушал только генсека, да и то не всегда делал выводы».

Сразу после утверждения новому председателю Совета министров СССР Верховным Советом XII созыва было поручено внести предложения по составу правительства. Что и было им сделано. Тем более что их подготовили заранее.

10 июня началась I Сессия Верховного Совета СССР. На втором совместном заседании Совета Союза и Совета национальностей тогда ещё первым заместителем председателя ВС А. И. Лукьяновым было предложено начать рассмотрение предложений Н.И. Рыжкова.

Но прежде решили структуру правительства обсудить в комитете ВС по экономическим реформам, «где каждый желающий задаст вопросы», да и министров предварительно заслушать в соответствующих комитетах и комиссиях.

Глава правительства лично