Врач застыла от удивления.

— А откуда вы знаете мой язык?

— Учился у вас в артиллерийском училище.

— Аааа, тогда можете называть меня Любовь Владимировна.

— А фамилия?

— Неясыть.

Я невольно усмехнулся, подумав: «Совушка зеленоглазая!». Но у молодой женщины тут же вспыхнул в глазах грозный огонёк.

«Понятненько, не приветствуем мы, значит, фамильярность и насмешки в любом их проявлении, — подумал я. — А особенно от мужчин».

Наблюдая за ней, я понял, что у девушки явно есть какая-то психологическая травма. Ну, что же, будем лечить.

— А меня зовут полковник Дед Бинго.

— Я знаю, — хмыкнула докторша. — Мало того, что вы Дед, так вы ещё и Бинго.

— Ну да, Дед Бинго, — хмыкнул и я в ответ: её, значит, не трожь, она колючий ёж, а других подкалывать можно! — А чем вам не нравится моя фамилия?

— Ну, почему же, — вдруг смутилась она. — Нравится.

— Вот и мне ваша нравится. Необычная и красивая.

— Нормальная у меня фамилия, — вспыхнула Любовь Владимировна, — обычная. И хватит мне тут дифирамбы петь.

— Нет, что вы, какие дифирамбы? Да и петь я не очень умею. Впрочем, и в стихах не силён.

— Угу. Все вы так говорите.

— Все? — удивлённо приподнял я брови. — Вы так популярны здесь?

— Это не имеет значения. Прежде всего, я врач. И мой долг…

Но я её прервал:

— А я пациент, и вы меня лечите. И хорошо лечите. Разве я не могу вам об этом сказать и добавить к своей благодарности немного других приятных слов?

Люба хотела было по привычке скривиться, но тут поняла, что ничего грубого или обидного ей не сказали.

— У вас, — она умело вернула разговор к проблемам пациента, — тяжёлая контузия. И вам необходимо уволиться, а не служить дальше.

— Нн-нет! — моментально вернул я в свою речь заикание и конвульсивное подёргивание головой. — Мне надо служить!

— Не волнуйтесь так, — попыталась меня успокоить врач, — всё будет, как вы решите. Но вам следует избегать перенапряжения и громкого шума, иначе может развиться эпилепсия. Боюсь, что с такими рекомендациями обратно вас на службу не возьмут.

— Дд-да-а я, да к-ка-а-ак же так!

— Успокойтесь! — вмиг посуровела докторша, чуть прикрикнув на меня. — Сестра, дайте успокоительное полковнику. Я зайду к вам завтра.

Она повернулась и ушла, а я задумался: не переиграл ли? Всё-таки нравилась она мне. Вот же, блин, как не вовремя-то! Но такую девушку упускать не стоит. Правда, она вся на нервах. Ладно, придумаю что-нибудь.

Любовь Неясыть шла к начальнику госпиталя и ломала голову: как быть с этим больным полковником? Телесные раны зажили, и физически он вроде бы был здоров, но эта контузия… С таким диагнозом в бой идти будет сложно, и солдат положить можно. Всё это она высказала начальнику госпиталя после дежурного доклада.

— Не волнуйтесь, Любовь Владимировна, — кивнул ей начальник, — я заходил к нему на обходе, видел его состояние. Да и генерал Басса сказал, что вряд ли его возьмут обратно. Как выпишем, так сразу на увольнение пойдёт. Не он первый, не он последний. Получит выходное пособие и отправится в родную деревню или город, не знаю, откуда он там родом. Лечите и не переживайте.

— Я не переживаю, — буркнула Люба. — Я выполняю свой врачебный долг.

— Хорошо, больше у вас вопросов нет?

— Нет.

— Тогда вы свободны, Любовь Владимировна.

Она ушла. А вернувшись к себе, надолго задумалась. Впервые за пять лет она подумала о ком-то из мужчин не просто как о пациенте. Все остальные давно воспринимались ею как похотливые животные или говорящие обезьяны. И вдруг Любе захотелось о ком-то позаботиться и, может быть, даже помочь. Эти мысли были ей неожиданно приятны. Ведь труд женщины в том, чтобы заботиться, это её предназначение. И впервые за много лет она по-настоящему расслабилась, заснув с улыбкой на лице.

Глава 16

ООН-овцы

Пока генералы песчаных карьеров упражнялись в своих интригах, а Мамба пытался выкрутиться из создавшегося положения, другие тоже не теряли времени даром. Давний знакомый Мамбы — американец Якоб Джейбс — трудился не покладая рук. Его соратница Бришонна Дэвис тоже.

Оба работали на одну официальную организацию. Однако, преследуя одни и те же цели, были они друг другу, прежде всего, конкурентами, а не сослуживцами. Впрочем, оба тщательно скрывали это.

Якоб Джейбс зашёл в свою комнату, еле сдерживая рвущийся наружу гнев. Как же всё здесь его достало! Каждый день льют дожди, по улицам текут настоящие реки, размывая остатки асфальта, ещё эта вечная духота, как в парной! Про проблемы с продовольствием и бесчисленное количество беженцев даже думать не хотелось. В прошлом году страну накрыла засуха, плюс война согнала с насиженных мест сотни тысяч крестьян, и все они пополнили ряды беженцев.

Вдобавок ко всему эта сука Бришонна… Она скоро начнёт хватать его за задницу при малейшей возможности. Вот же, ненасытная дура! Или не дура?! Он, разумеется, немного преувеличивал, но дыма без огня не бывает. Не такая уж она и дура. Сегодня у него встреча с одним высокопоставленным военным, а эта стерва постоянно крутится рядом и следит за ним. Вернее, крутятся разные соглядатаи, с которыми она связана.

Джейбс тоже имел свою резидентуру среди местных. Плати деньги и получишь ответы если не на все, то на многие вопросы. За деньги тут собственную мать могли продать, но и соврать могли с той же лёгкостью. Поэтому информацию порой приходилось перепроверять несколько раз.

Эх, он же не следит за ней: куда там Бришонна ходит, с кем общается или спит? Хотя, конечно, интересно. Однако он, фигурально выражаясь, рыл землю носом и немедленно передавал в американское посольство всю собранную информацию. Вообще и ему, и военному атташе при посольстве было глубоко наплевать как на Эфиопию, так и на Эритрею. Всё решали шкурные интересы. И касались они в основном жидкого золота, а именно нефти.

Ради чего начиналась эфиопо-сомалийская война? Только лишь из-за того, что Сиад Барре хотел присоединить к себе родственный клан? Всё это Барре подготовил заранее в надежде заполучить гипотетическую нефть, что по всем косвенным признакам должна быть в Огадене. Сиад Барре рассчитывал заполучить себе весь бассейн, оттого и решился напасть. Нахрапом не получилось, и Эфиопия больше потеряла, чем приобрела. Огаден остался в её составе, но ничего не принёс, кроме разрушений и затрат. А пресловутую нефть всё ещё ищут!

И, тем не менее, интересы США здесь имели место быть, причём самые прямые. Вот Якоб и занимался сбором информации, как по проводимым военным действиям, так