Тиана не могла не согласиться. Для разведчика того, что есть — достаточно, вот только можно ли её теперь называть разведчиком?

— Герман, Тиана! — тут же заволновался Кусто. — Я тоже хочу огневую мощь! Надоело, что меня все бьют.

— Вот! Даже пацифист Кусто со мной согласен! — поднял указательный палец вверх напарник. — Но с тобой, дружище, сложнее. Уж больно ты совершенный разведчик. Вот я не представляю, как мы сможем поставить на тебя всякую машинерию, не нарушив маскировку. Это как со скафандром — я на себя навешал сверху всякого оружия, и толку от функции мимикрии больше нет.

Девушка задумалась. Герман прав, по-настоящему переделать Кусто в боевого ликса не получится. Но немного оружия им действительно не помешает. И если подумать, у него достаточно места, чтобы что-то установить внутри… «Хорошо, что Герман так расплывчато указал наши требования, — подумала девушка. — Можно будет всё-таки и с Кусто что-нибудь придумать. Интересно, у маригов есть какие-нибудь образцы вооружений метрополии?»

Герман Лежнев, конструктор

Сражаться, будучи в сопряжении с Гаврюшей, Герману не понравилось от слова совсем. Он чувствовал себя беззащитным, и ничего не мог с этим поделать. Сам понимал, что это глупость, что пережить нападение даже одного абордажника самостоятельно, в своём собственном теле, не смог бы. Но вот почти полное отсутствие возможности к нападению у тихохода угнетало до невозможности. Гравитационный коготь — инструмент крайне удобный и полезный, но это именно инструмент. Не оружие. Пользоваться им для нападения примерно так же удобно, как разводным ключом. Штука грозная, засветить можно так, что мало не покажется, но даже обычный молоток для этих целей подходит гораздо лучше.

Драку на линкоре парень пережил с трудом. Буквально по краю прошёл, и понимал это отчётливо. Причём не только и не столько из-за отсутствия нормального оружия, сколько из-за собственных ошибок. Вот почему он этих скорпионов за опасность не воспринял? Привык, что плазма абордажников особого вреда не наносит, если не позволять им бить в одну точку, и решил, что так будет всегда? За это чуть не поплатился жизнью. Он-то, в отличие от Тианы, не в самом центре тихохода располагается. Рвани одна из ракет чуть-чуть ближе к его фактическому положению внутри тела ликса, и выходить из слияния было бы некому. Но и так Гаврюша пострадал очень сильно. Вспышка боли от взрыва была такая, что Герман думал, на этом бой и закончится. Даже зрение отказало на время. Он продолжал двигаться только потому что знал: стоит остановиться, и его уже точно ничего не спасёт. Больше Лежнев так не подставлялся, и всех скорпионов раздолбал с большим удовольствием — не без помощи Тианы, которая к тому времени расковыряла обшивку корабля.

Настроение после первого настоящего боя в слиянии оставалось на отметке «отвратительно». Лежнев понимал, что сплоховал. С таким замечательным напарником выйти из боя, получив столь серьёзные повреждения — это умудриться нужно! Не было у технофанатиков возможности по-настоящему воевать. Они, после удара Кусто, даже оправиться толком не успели. Бились в пол силы, считай. Обдумывая прошедшую драку, парень видел столько ошибок, что становилось стыдно перед пострадавшим питомцем.

«Да уж, мозгов, чтобы драться как положено, у меня явно не хватает, — признал очевидное Лежнев, — С шашкой наголо — ещё туда-сюда… и то, не против настоящих солдат! А если и шашки нет, то вообще дело труха! Стыдно!»

Хотел даже обсудить этот вопрос с Тианой, — очень его задела собственная слабость, но стало резко некогда. Мариги проявились. На душе стало ещё более тошно. Бывшие колонисты ему понравились, и теперь Лежнев откровенно боялся разочароваться. Проблема в том, что Герман прекрасно сознавал, какие действия сейчас для них наиболее рациональны: захватить подлых биолюбов и предоставить их на блюдечке господам из метрополии. Очень выгодно — во-первых, макнуть носом облажавшихся флотских. Во-вторых — выслужиться перед новыми хозяевами и получить за это какие-то преференции. В общем, Лежнев очень сильно подозревал, что их непременно попытаются пленить. Потому что как иначе тот же Ант будет оправдываться перед следователями технофанатиков, Герман представить себе не мог. То, что жители колонии имели контакты с нарушителями границы, узнают непременно — в этом никаких сомнений. Того же Анта допросят под химией, или ещё какими средствами, и всё — нет тайны. А то, что допросят, парень был уверен на сто процентов. Там явно не идиоты сидят!

Разговор начинался именно так, как и ожидал Лежнев — их сразу начали прогибать. Парень был уверен — вот сейчас скажут — вы накосячили, за это мы вас арестовываем. Оказалось — нет, просто торгуются. Герман чуть не расхохотался от облегчения, но решил линию поведения не менять. Тем более, что увеличить собственную боевую мощь им с Тианой действительно не помешает.

Откровенно говоря, количество пассажиров уже начало утомлять. Герман раньше опасался, что во время долгих полётов им с Тианой может стать скучно или они, не дай бог, начнут ссориться. По крайней мере — он сам. Разведчица-то точно привычна к долгому одиночеству. Однако практика показала, что скучно на Кусто не бывает никогда. А вот когда пассажиров много, становится даже слишком весело. Ещё когда везли шахтёров на родную планету, парень с ног сбился придумывая, чем отвлечь бедолаг от безделья и мыслей о погибших товарищах. Теперь же понял, что больше этим точно заниматься не собирается — надоело. В конце концов у них есть своё руководство, вот пусть они и разбираются. Если начнут буянить, Кусто уж как-нибудь справится. Бедный тихоход, к слову, так и не долечился, как и Гаврюша, отчего был немного раздражителен: кому понравится долго терпеть боль?

— Слушай, может, я прямо сейчас их полечу? — спросил парень, как только они оказались в гиперпространстве. Пока оставались в системе Лежнев не решился выходить на поверхность — слишком большое ускорение. Система не пуста, летают здесь довольно активно. Всякого космического мусора более чем достаточно — можно и получить какой-нибудь железкой по башке. На таких скоростях никакой скафандр не поможет, разнесёт в клочья. Но вот когда вошли в гипер — не выдержал.

— Герман, ты с ума сошёл? — укоризненно взглянула ему в глаза напарница. — Кусто потерпит, и Гаврюша — тоже. На месте займёмся лечением! Или в промежуточной точке. Никому лучше не будет, если ты исчезнешь бесследно!

— Получилось же один раз, — протянул неуверенно парень. Он сам не слишком стремился ещё раз