Ндреу и комиссар корпуса Хюсни Капо в конце 1944 года так характеризовали позицию косовских албанцев во время войны: «Гнусно обманутая пропагандой немецких захватчиков большая часть народа Косово поставила себя на службу германской армии, вступила в ряды предателей и боролась с оружием в руках против национально-освободительных Югославской и Албанской армий. Косовские банды обрушились на албанское население Южной Албании, безжалостно жгли, грабили, убивали, насильничали. И сегодня, когда для всех стало ясным, что Германия стоит на пороге капитуляции, а национально-освободительные войска Тито и Энвера борются за свободу народов, значительная часть косоваров продолжает бороться в рядах немцев и предателей против этих войск».[36] Этот факт, как и все развитие событий на Балканах в годы Второй мировой войны, ясно показывает, что любой великодержавный шовинизм сербский, албанский, хорватский, германский и т. п. в итоге приводит к фашизму, а фашизм — к деградации и распаду самой нации.

Кроме того, совершенно очевидно, что в годы второй войны народы Балканского полуострова разделились не столько по национальному, сколько по социальному признаку, что в итоге и привело к победе коммунистического движения в Югославии.

К концу 1942 года ⅕ территории Югославии контролировалась партизанами. Параллельно с расширением вооруженной борьбы Верховный штаб партизанского движения создавал сеть местных органов власти на освобожденных территориях. А 26 ноября 1942 года в городе Бихач (Западная Босния) открылось заседание Учредительного собрания, в котором приняли участие представители всех антифашистских групп, действовавших в Югославии. Собрание избрало высший общеюгославский политический орган — Антифашистское вече народного освобождения Югославии (АВНОЮ). Исполнительный комитет АВНОЮ возглавил известный политический деятель межвоенной Югославии Иван Рибар. По иронии судьбы, именно он в 1921 году запрещал компартию Югославии. Теперь, в 1942 году, он стоял плечом к плечу с коммунистами (и не он один), хоть и не разделял их взгляды. Партизан Тито поддерживали самые разные люди, независимо от социального происхождения, национальности и вероисповедания. Далматинские крестьянки — хорватки и католички выкрикивали на митингах: «Да здравствует Дева Мария и коммунистическая партия!»

Первая половина 1943 года стала для югославских партизан периодом наиболее тяжелых испытаний. Ожесточенные бои на реке Неретве (февраль март) и на реке Сутьеске (май) ознаменовали собой начало перелома в партизанской войне. Несмотря на большие потери, понесенные частями НОАЮ, оккупантам даже ценой максимального напряжения сил (в битве на Сутьеске численность немецко-итальянских войск составляла 115 тысяч против 18 тысяч партизан) не удалось разгромить главные силы НОАЮ. Основной очаг партизанского движения переместился в Восточную Боснию.

Рост влияния НОАЮ и падение популярности четников вызывали возрастающее беспокойство в Лондоне. Английское правительство оказывало постоянное давление на Москву, добиваясь признания ею четников Дражи Михайловича в качестве одной из составляющих сил югославского сопротивления. Зная о связях Михайловича с итало-германским командованием и реальное соотношение сил в Югославии, советское правительство отказывалось признавать четников в качестве «сил сопротивления», сделав однозначный выбор в пользу партизан Тито. В мае 1943 года английское правительство перед лицом реальных фактов вынуждено было признать, что партизаны являются ведущей силой антифашистской борьбы в Югославии. В конце мая в штаб Тито прибыла английская военная миссия. При этом англичане продолжали поддерживать четников, способствуя разжиганию гражданской войны. «Уничтожайте партизан», — советовал Драже Михайловичу английский военный советник полковник Бейли. И четники уничтожали, как могли, но под ударами партизан к осени 1943 года зона их влияния сократилась до нескольких районов Сербии.

8 сентября 1943 года произошло событие, оказавшее большое влияние на дальнейшее развитие событий в Югославии: капитулировала Италия. 15 итальянских дивизий, воевавших против партизан, вышли из войны, а их оружие и снаряжение попало в руки НОАЮ. Это позволило увеличить ряды партизан на 80 тысяч бойцов. На освобожденных территориях началось формирование областных органов власти. В июне 1943 года было создано Краевое антифашистское вече народного освобождения Хорватии, в октябре — Словенский Народно-освободительный комитет, в ноябре — Краевое антифашистское вече народного освобождения Боснии и Герцеговины. А 29–30 ноября в боснийском городе Яйце состоялась вторая сессия Антифашистского веча народного освобождения Югославии (АВНОЮ), которая приняла ряд важных решений, касающихся послевоенного устройства Югославии. АВНОЮ запретило королю Петру II Карагеоргиевичу возвращаться в страну и лишило эмигрантское королевское правительство прав законной власти. Верховным органом в Югославии на время войны стал Национальный комитет освобождения Югославии. Одновременно сессия определила принципы строительства будущей Югославии:

«Чтобы осуществить принцип суверенности народов Югославии, чтобы Югославия превратилась в подлинное отечество для всех своих народов и никогда больше не стала вотчиной каких бы то ни было господствующих клик, Югославия строится и будет построена на федеративной основе, которая обеспечит полное равноправие сербам, хорватам, словенцам, македонцам и черногорцам, всем народам Сербии, Хорватии, Словении, Македонии, Черногории, Боснии и Герцеговины».

29 ноября 1943 года, дата открытия второй сессии АВНОЮ, стала датой рождения новой Югославии.

Решения второй сессии АВНОЮ, по существу, ставили крест на планах Англии в отношении Югославии. Но в Лондоне не считали положение безнадежным и предприняли новую серию дипломатических шагов по разрешению «югославского вопроса». На Тегеранской конференции «большой тройки» (Сталин, Рузвельт, Черчилль) югославский вопрос обсуждался наряду с другими военными проблемами. Рузвельт вообще считал, что сербы и хорваты уже не смогут больше жить в одном государстве и Хорватии лучше предоставить независимость.

Англичане подняли вопрос о высадке англо-американских войск на Балканах в рамках открытия «второго фронта» в Европе. Пытаясь игнорировать факт создания верховного органа власти новой Югославии, в декабре 1943 года по подсказке Лондона королевское эмигрантское правительство Югославии обратилось к правительству СССР с предложением заключить советско-югославский договор о дружбе, взаимной помощи и послевоенном сотрудничестве. СССР это предложение отклонил, отказавшись признать за королевским правительством право представлять кого-либо, кроме себя самого.

Английские и американские офицеры, находившиеся в Югославии в составе военных миссий, информировали Лондон и Вашингтон о росте популярности партизан Тито, о резком сокращении влияния четников, о сотрудничестве Дражи Михайловича с фашистами. И уже в январе 1944 года Черчилль вынужден был направить на имя Тито письмо: «Британское правительство не будет в дальнейшем оказывать никакой военной помощи Михайловичу и будет оказывать помощь только Вам…» Хотя с осени 1943 года английские самолеты, действительно, начали регулярно доставлять партизанам оружие и снаряжение, Черчиль, по своему обычаю, лукавил. Несмотря на то что в феврале 1944 года английские офицеры были отозваны из штаба Михайловича, помощь четникам Англия и США продолжали оказывать до последних дней войны. Не прекращалась и дипломатическая борьба вокруг «югославского вопроса». Сербские националисты в лице четников Михайловича и эмигрантского правительства в Лондоне и Вашингтоне рассматривались как главная опора англо-американскому влиянию на Балканах. В Лондоне и Вашингтоне рассчитывали, что четники