— Разрешения сесть не было!

— Садитесь, голубчик, — подождав пару секунд, милостиво разрешил полковник. — Прошу, — указал он на сидящего за Игорем парня.

— Михаил Сергеевич Окольников, — встал тот.

Рослый, лицо круглое, открытое. Нос «картошкой», волосы русые. Чуть старше двадцати на вид.

— Ефрейтор двадцать седьмого гренадерского полка. Месяц тому назад обнаружен дар к разумной магии.

— Магии разума или ментальной, — поморщилась Тамара Игнатьевна.

— Ну да, — смутился парень.

— Садитесь, — кивнул ему полковник. — Прошу, — посмотрел он на одну из девушек.

— Аглая Прокопьевна Ласточкина, — встала еще одна русоволосая в нашей группе.

Худая настолько, что я бы наверное смог ее талию обхватить двумя ладонями. В платье, перепоясанном обычным тонким пояском с кружевным воротником. На голове платок, хоть и дешевый, но в тон к платью. Руки держит у груди, перебирая от волнения пальцами.

— Белошвейка на мануфактуре князя Голицына. У меня случайно обнаружили дар, когда я успокаивала сына моей подруги и нечаянно его усыпила. Не навсегда! — тут же вскинулась она, — Он просто заснул, а потом проснулся. Обычный сон!

— Успокойтесь, сударыня, — попытался тепло улыбнуться ей полковник, что получилось у него с трудом. — Присядьте.

Следом дошел черед до ее соседки по парте.

— Маргарита Семеновна Кузнецова.

Мрачная брюнетка с красным как от простуды носом и чуть хриплым голосом. Одета неброско, в простой сарафан. На голове шляпка, или как уж правильно называется этот головной убор. Прикрывает голову сверху-сзади, окаймляя лицо полами от ветра. Такой еще на младенцев одевают. Но и на улицах Москвы я часто видел девушек с таким же головным убором преимущественно белой расцветки. У Маргариты «шляпка» была черной.

— Наборщица текста в типографии купца Беляшова. Магией не владею.

— Артемий Васильевич Лебедев, — представился черноволосый курсант.

Голос громкий, поставленный. Отвечает четко, смотрит прямо, уверенно.

— Заканчиваю духовную семинарию. Магический дар есть.

— Садитесь, — одобрительно кивнул ему полковник.

Да и ротмистр посмотрел на парня чуть более благожелательно, чем на остальных. Похоже, у нас тут любимчик намечается.

— Григорий Мстиславович Бологовский, — дошла очередь до меня. — Поручик шестого драгунского полка, — эти данные я помнил по выписке, где было сказано о выдаче мне пансиона. — Комиссован по ранению, последний год был в коме. Предрасположенность к водной и ментальной магии.

— Бологовские вроде всегда землей владели? — вдруг оживился полковник. — Вы же внук Бориса Леонидовича?

— Так точно, — кивнул я, мысленно поминая деда «добрым словом».

Надеюсь, этот полковник с ним не на ножах.

— Он мне не говорил, что у него в роду разумники завелись, — нахмурился Олег Ярославович и вперил в меня требовательный взгляд.

— Последствия ранения. До него владел магией земли. На службе получил проклятие, после чего тип магии изменился, — вынужденно ответил я.

— Вот как? Удивительно, — покачал головой полковник. — Но чего только на свете не бывает. Хорошо, садитесь.

Уже представившиеся курсанты посмотрели на меня с удивлением, а кто-то, как Иона, и с завистью.

— Анатолий Владимирович Озерский, — встал широкоплечий шатен. — Подпоручик сто двадцатого кавалерийского полка. На обязательном ежегодном обследовании выявлен дар в магии разума, после чего предложили перейти к вам на службу.

— Садитесь, — новый короткий кивок от полковника.

— Ибрагим Ахметович Мирзоянов, — с сильным акцентом произнес чернявый юноша.

Новая форма на нем висела мешковато, было видно, что не привык он ее еще носить. Кроме этого к поясу он привесил себе кинжал, может даже фамильный. Уж очень хорошая отделка была у ножен. Какой-то мастер тщательно вырезал из дерева фигуру горного козла, несущегося с гор вниз, стремясь могучими рогами повергнуть врага.

— Студент Севастопольской офицерской авиационной школы. Есть дар к магии. Ментальной.

— Почему решили бросить учебу? — внезапно снова вмешался ротмистр.

— Не хочу быть авиатором. Высоты боюсь.

— Зачем же тогда поступали? — тут же вцепился он в парня.

— Старший в роду приказал.

— А сейчас, стало быть, вы ему наперекор пошли? — продолжал въедливо интересоваться ротмистр.

— Нет. Рассказал ему, что предложили стать жандармом. Старейшина сказал, что не против. Жандармов в роду не было, а в школу не только я от рода поступил.

После этого Алексеев удовлетворенно кивнул и вопросов не задавал. Полковник дал слово последнему курсанту. Тому самому мужчине с тростью.

— Аркадий Сергеевич Селиверстов, — встал он. — Преподаватель историко-филологического факультета в Императорском Новороссийском университете, кафедра истории. Владею магией огня, есть предрасположенность к магии разума.

— Присаживайтесь, — уважительно кивнул ему полковник.

Хотя уважение тут было скорее к учреждению, чем к самому Селиверстову.

— Ну а теперь, когда мы познакомились, перейдем к основной части нашей сегодняшней встречи. Всем вам было выдано задание, чтобы через его выполнение выявить ваши умственные способности, склонности и по итогу определить, в какой должности вы лучше всего сможете принести пользу нашей службе. Итак, начнем...

Глава 18

— Итак, начнем!

С этими словами полковник Вышневецкий пододвинул к себе стопку папок, что лежали перед ним, и открыл самую верхнюю.

— Окольников! — назвал он фамилию и посмотрел на названного парня.

Тот тут же вскочил с места.

— Я!

— Вам было поручено разыскать источник появления листовок революционного толка на пересечении Большой Серпуховской и Авсеньевского тракта. Доложите результаты.

— Есть! — вытянулся в струнку ефрейтор. — Я два дня ходил по этим улицам, смотрел на прохожих. Листовки появляются каждый раз в одно и то же время, примерно после обеда. Все они были напечатаны, а не написаны, и валялись на дороге. Думаю, что их кто-то несет в сумке. Рядом есть типография — там можно их напечатать. Утром преступник приходит на работу, а когда идет на обед, несет листовки в сумке с откидным дном. Они и вываливаются. В толчее заметить это очень сложно, чем преступник и пользуется. Опрос работников типографии ничего не дал. Никто не признает свою вину. Осмотр печатных станков и готовой продукции тоже не дал результата. Кроме одобренных высочайшим указом книг и брошюр, я ничего не обнаружил. Необходимо дополнительное время и установление постоянной слежки за улицей, чтобы наблюдением установить преступника и задержать его. Доклад окончен.

— Ясно с тобой все, — чуть