Но ветры истории в очередной раз переменили направление, и выполнив всего несколько заданий, Нину отозвали, и сначала она проходила разные курсы доподготовки, а после помогала в учебном процессе, совершенно не видя себя в мирной жизни в качестве работника какого-нибудь министерства и ведомства. Тем более что с её модельной внешностью, она практически со стопроцентной вероятностью, попадала в плотные ряды секретуток — затейниц, вплоть до потери товарного вида, после чего следовало списание на непыльную должность.

Предложение сделать «пробный подход» к самому Калашникову, о котором ходили слухи один другого краше, она восприняла… странно. Конечно понимая, что для Службы, она сейчас явный пассив, и шансов на получение задания по специальности практически нет, но она могла работать шифровальщицей, и вообще кем угодно. Поэтому так нервно реагировала на все попытки пристроить её в народное хозяйство. Хотела даже перевестись в войска, но оставила этот вариант на крайний случай.

Самый молодой полковник в СССР, герой Советского Союза, орденоносец, знаменитый художник, с не менее знаменитыми гонорарами, самый высокоранговый воин на Земле, и член Совета Обороны, сидел на четвёртом этаже здания, поедая вкусный гороховый супчик, и судя по взгляду куда-то в пустоту, думал о чём-то своём.

Нина чуть замедлилась, пытаясь «прочитать» его, но создавалось полное ощущение что товарищ вообще прямой словно лом, но такой же смертоносный.

«Красавчик» — подумала девушка, подходя к столику.

— Товарищ полковник?

— Товарищ старший лейтенант. — Никита встал и помог даме сесть, отодвинув и придвинув стул. — Принести вам что-нибудь поесть?

— Нет, спасибо, я уже пообедала. — Соврала Нина, но Никита, мгновенно уловив этот импульс, покачал головой, но спорить не стал, и отодвинув тарелку с сторону, сел сам.

— Как я могу к вам обращаться, кроме как по званию или псевдониму?

— Анель. — Нина назвала имя в её немецком паспорте.

— Хорошо, Анель. Значит у меня такая просьба. Мне требуется спутница на вечер в Кремле. Так вышло, что все мои подруги так или иначе заняты, а случайная знакомая мне кажется не лучшим выходом из этой ситуации. Поэтому я попросил товарища генерал-полковника помочь мне. Никаких дополнительных обязанностей на вас не возлагают. Охрана в Кремле, и внешняя и внутренняя обеспечивается нашими людьми совместно с парнями и девчонками из Девятки, так что всё будет тихо и весьма келейно. — Также прошу вас, проехать сейчас со мной, и выбрать себе платье, по каталогу, а также принять сопутствующие аксессуары. Всё это останется вам после вечера, как благодарность за помощь. И, Анель. Я вас не подкупаю, и не склоняю… Я просто прошу помочь мне, в трудной ситуации, а все эти тряпки и побрякушки воспринимайте как снаряжение и спецтехнику для выполнения задания. Только задание в качестве разнообразия выдаётся не вашим руководством, а мной. — Годится такой подход?

— Вполне. — Нина кивнула, и подхватив сумочку, где лежал её ASP — компактный, но вполне приличный пистолет, глушитель, служебное удостоверение и права на припаркованную у корпуса внешне не новую, но тщательно ухоженную ВАЗ 2106, с форсированным мотором.

Но полковник ездил с особым шиком на сверкающем белой краской Альбатросе, с огромной оскаленной кошачьей мордой во весь капот.

— Я предлагаю, пока оставить вашу машину здесь на стоянке. В крайнем случае я вызову для вас машину из гаража Совета обороны.

Молча кивнув Нина кивком поблагодарила за открытую дверь, и села на мягкое и фантастически удобное кресло, сразу пристегнувшись.

— А куда мы едем?

— Для начала одеть вас, обуть, и всячески украсить, а после — уже будем выдвигаться. — Никита тронул машину, и гулко рыча мощным мотором Альбатрос покатил на выезд с территории.

Для такого важного дела Никита привёз девушку в ателье Ицхака Розенберга, прекрасно разбиравшегося в том, как сделать красавицу ещё привлекательнее.

Предварительно Никита уже выбрал десяток фасонов платьев, для будущей спутницы, но когда они вошли, Ицхак сразу кивнул, остро пройдясь по лицу и фигуре Нины.

— Два варианта вижу. Шестой и одиннадцатый.

Никита поставил на стол небольшой приборчик, и над ним сразу возникла объёмная проекция платья давно не существующего торгового дома Оул Миари, из мельчайших сверкающих точек.

— Цвет бы только поменять.

— Насколько я понимаю. там это управляется просто, плюс объёмные эффекты. — Никита не сделал ни единого движения, но внутри платья возникла женская фигура, и словно пошла вперёд, при этом оставаясь на месте, а платье будто вода заструилось по телу. Затем воду сменило пламя, песок, подвижные побеги зелёного растения, словно вьюнок, дымка и чернота космоса с галактиками, и туманностями. — Всего около двух сотен вариантов.

— Ага. Тогда пусть будет огонь. — Не отрываясь взглядом от платья, модельер кивнул. — И ещё украшения. Что-то в алом цвете, можно с оранжевым отливом.

— Так вот, из рекомендованного списка — Никита ткнул пальцем в проекцию, где строчками шли непонятные символы, и список открылся страницами каталога, где они с Розенбергом выбрали комплект из звёздных рубинов, с колье, кольцами, и браслетом с пространственным карманом.

— Отлично. — Ицхак кивнул. — берём.

— Понял. — Никита взмахнул пальцами, и в воздухе вспыхнул круг, откуда вывалились несколько коробок.

После чего, всё и завертелось. Нину отвели куда-то вглубь ателье, где без разговоров раздели догола, вымыли в каких-то пахучих жидкостях, и выволокли под строгий взгляд дамы, одетой в строгий деловой костюм.

— Там брить! — Она ткнула пальцем в лобок Нины. — В Москве так сейчас не ходят. — Строго припечатала она, и отойдя в угол, присела на высокий стул, наблюдая за процессом.

Остальное — втирание какого-то крема в тело, причёска, надевание невесомого и абсолютно прозрачного белья, платья, и украшений, проскочило у Нины словно в ускоренной записи, и в конце концов её поставили перед зеркалом, и включили свет.

Без ложной скромности, Нина считала себя красавицей, что в общем соответствовало истине. Высокая, стройная, подтянутая и грациозная словно балерина, с длинными белокурыми волосами, и строгим скандинавским профилем, на приковывала взгляд всех мужчин.

Но люди Розенберга что-то убрали, что-то вытащили вперёд, и перед зеркалом стояла настоящая королева, одетая в живой огонь, с лицом снежной королевы, подсвеченным камнями, светившимся словно угли костра. Светлые волосы только подчёркивали игру алых оттенков, и девушка выглядела просто потрясающе.

Весьма устойчивая психически, и жёсткая характером девушка вдруг почувствовала, что слёзы вскипают на глазах.

— Ну, малышка. — Неслышно подошедшая женщина в деловом костюме. легко дунула