Андрей смотрел на неё и удивлялся непонятной ему странности этой женщины. Удивлялся он и себе. Наталья совсем не казалась ему красивой, несмотря на правильные черты лица, с чувственным, красиво очерченным ртом. Её задумчивые карие глаза смотрелись немного блёкло, но вспыхивали огнём в минуты эмоционального подъёма и возбуждения. Фигура учительницы казалась несколько тяжеловесной и немного сутулой, но при ближайшем рассмотрении вовсе не производила отталкивающего впечатления. Но всё это — и, пусть не выдающаяся, но привлекательная грудь, и не отличающиеся изящностью, но стройные ноги, всё это было не главным. При первом знакомстве Наталья показалась Андрею невзрачной не только внешне, но и по своим человеческим качествам, теперь же она начала вызывать у него целую гамму противоречивых чувств. Он испытывал раздражение от её безумной связи с той ещё сучкой ученицей, неприязнь к её бесхарактерности, непонимание постоянной готовности подчиняться и даже получать удовольствие от унижения. Однако странная жалость к этой пронзительно одинокой, по сути, женщине побеждала негатив и рождала в нём желание помочь ей… Спали они вместе на разложенном в кабинете диване. Наталья уткнулась носом Андрею в плечо, а потом, уже во сне, прижалась к нему и обняла рукой.

Проснувшись рано утром, Андрей сразу уселся за отчёт по Испытуемой. Она принесла ему свежеприготовленный кофе и молча сидела рядом в мягком байковом халате, разукрашенном большими красными маками, который он нашёл для неё в большом шкафу в белой комнате.

— Тебе скоро уезжать, — заканчивая отчет, сказал кандидат в Вершители.

— Как? Куда? — вздрогнула учительница.

— Я не обязан отвечать, — строго заметил Андрей, но увидев, что женщина снова готова расплакаться, смягчился, — Успокойся, здесь так положено. Карантин на несколько дней…

— А потом на студию или…

— Ты задаёшь слишком много вопросов, Наталья Ивановна! — недовольно буркнул мужчина и задумался: «А почему, собственно, я привязываю идею киностудии к этой парочке. Во-первых, студия мне пригодится в любом случае. Во-вторых, парочку эту можно и разделить. На Ольге свет клином не сошёлся… Или здесь следует говорить — тьма клином не сошлась?»

— Простите, Господин! Но это для меня очень-очень важно… — тем временем шептала Наталья, склонив голову.

— Хорошо, слушай. На днях я займусь студией и, если не случится ничего непредвиденного, через неделю ты присоединишься к моему проекту.

— Спасибо, Господин! Я буду стараться… — покраснела училка, — А Оля?

— Ольга будет стараться сегодня, — улыбнулся Андрей, — А если серьёзно, с ней пока ничего не ясно. Многое будет зависеть от неё самой, но…

— Можно мне с ней поговорить?

— Нет.

— Господин! Как я понимаю, может случиться так, что мы с ней больше не увидимся… Никогда, — Наталья Ивановна всё-таки не удержалась и заплакала, — Позвольте мне хотя бы покормить её завтраком на прощание… Умоляю Вас!

— Ладно, — кивнул он, — Хотя она и не заслужила этого…

— Я заслужу! — вскинулась и подалась к нему женщина, — Я всё, что хотите…

— Не сейчас! Да и не об этом я, — остановил её мужчина, — Иди, покорми девчонку. Но только в спальне и без разговоров!

На мониторе компьютера Андрей наблюдал, как учительница входит с подносом в спальню к своей ученице. Ольга ещё спала, снова скинув с себя одеяло. Наталья разбудила её легкими ласковыми прикосновениями. Девушка на удивление тихо поднялась и отправилась в туалетную комнату. Оттуда она вышла свеженькая, завернувшись в белое банное полотенце, и принялась с аппетитом завтракать, время от времени вопросительно поглядывая на учительницу. Наталья молчала и только смотрела на ученицу с материнской нежностью.

— Что ты? — неожиданно хриплым ломающимся голосом произнесла Оля, закончив трапезу, — Спасибо за завтрак! Вкусно… А что дальше?

— Я не знаю, — тихо ответила Наталья Ивановна, поглаживая девушку по худенькой голой ножке.

— Не знаешь, — уныло констатировала Ольга.

— Ты постарайся поспокойнее… — пытаясь подобрать нужные слова, зашептала учительница, — Повежливее… с ним…

— Может ещё и поласковее? — взвилась, было, девушка, но осеклась, почувствовав неладное, — А ты? Ты что, прощаешься со мной?!

— Наталья, тебе пора! — тоном, не терпящим возражений, проговорил Андрей, вошедший в зелёную комнату, — А у тебя, девочка, есть ещё немного времени для раздумий…

Ольга не нашлась, что ответить. Кандидат в Вершители вывел из комнаты училку, так и не позволив ей нежно попрощаться с ученицей. Они вернулись в кабинет, Андрей сел на сложенный уже кожаный диван, закурил и строго посмотрел на Наталью.

— Тебе пора собираться, — произнёс он.

— О, Господин! Простите меня! — взмолилась учительница, — Я не должна была говорить с Олей…

— Не должна была, но это, в сущности, не важно, — сухо ответил мужчина.

— Я виновата! — Наталья нескладно, театрально бросилась к нему и встала на колени, — Но я только хочу, как лучше… Хочу, чтобы Вы поняли, что мы не очень плохие… И будем Вам верными… помощницами…

— Или рабынями? — саркастически усмехнулся он, даже не предполагая, как близок к истине.

— Или рабынями, — эхом ответила училка…

— Поживём-увидим…

— Я ещё не сказала Вам, а это важно… — неожиданно произнесла Наталья Ивановна, — Когда Вы будете с Олей… ну… Возьмите её нежно…

— Что такое? — удивился мужчина, — Я как-нибудь сам решу, что мне с ней делать и как!

— Она девственна, — чуть слышно прошептала учительница.

— Что?! — закашлялся Андрей, — Что ты такое говоришь?!

— Это правда, Господин! У Оленьки никогда не было мужчины…