Осталась здесь Ирина — двоюродная сестра, но она предательница, сдала Пуделю, прощать ее пока не собиралась.

Новости по телевизору смотрела все выходные. Папа упоминал о нападениях Бастардов, и я сама подвергалась мини-нападению возле ресторана Океан. А в воскресенье сегодня очередная заварушка произошла, что и крутили по всем каналам. Нирвану подожгли. Это единственный клуб, где разрешен свободный вход для Бастардов, где мы отмечали День Рождения Беатриче и где Хаски отловил меня.

И этот клуб в ночь на воскресенье подожгли, сорок трупов Бастардов. Крупное событие. Огонь едва не перешел на близлежащие дома, вовремя успели потушить.

Весь Арзонт будет стоять на ушах.

Мир сходит с ума понемногу. Сначала Аристократку-полигенома не поделили два Бастарда, потом мелкие хулиганские выходки, а теперь пошли теракты. Папа, кажется, правду сказал.

В понедельник стояла тридцатиградусная жара и полное отсутствие ветра. Почему здесь так жарко??? Вся шея потная от распущенных волос. Я глупая не догадалась собрать в хвост. Нос, лоб покрылись испариной.

Вылезла из машины, по дороге купила ледяную бутылку простой воды, вот ею и спасалась. Не спеша шла по парковке, отметила про себя, что Ретса нет. И слава всевышним! День начался удачно. Отвернула крышку воды, приоткрыла губы, обхватила горлышко и почувствовала прохладу по гортани.

Да твою же ма… ….!!! — отклонила горлышко бутылки, воду оставила во рту не проглоченной. Оглянулась на жаркий, парящий асфальт и кучу автомобилей. Куда плюнуть? Едва не бегом в кедах мимо машин. Там где заканчивалась дорога, был небольшой газон вот туда с непреодолимым желание плюнула воду.

Тьфу! Тьфу! Ну зачем он отослал это дурацкую фотку крупным планом с минетом и сестрой? Видео я не стала дальше смотреть, но крупный план члена, как наяву. Парочка, судя по обстановке, была в кафе. Саша намеренно дала себя сфотографировать? У нее совсем крыша поехала?

Я была крайне недовольна пока шла, изнывая от жары, по знакомым тропинкам в направлении учебного блока.

Зашла в необходимый кабинет, окинула беглым взглядом имеющийся народ, на мое появление повернули головы студенты из группы.

— Всем привет! — махнула ладонью в приветственном жесте. Головы обратно отвернулись к доске. Очень мило с вашей стороны. Ладонь опустила вниз по бедру.

Штук десять парней, а где все девушки? До начала пары еще минут пять, но всё же?

— А где все? — задала вопрос, пока присаживалась на свое теперь привычное место — одна на галерке.

Стойкое молчание, словно всем рты забетонировали, одногруппники явно не собирались отвечать.

— Спасибо за ответ! — с сарказмом ответила при этом сумкой бахнула по столу.

Как же надоело до тошноты. Все эти обиды, сколько терпеть этот маразм? Вцепилась в ручку, так словно желала свернуть ей стержень. Надоело. Надоело всё.

Прозвенел звонок, а народу не прибавилось, ни одной девушки не появилось. Как-то странно, очень неприятное чувство стремительно приближающейся лавины ощутила на себе. Спастись не удастся, похоронит заживо. И я прекрасно это осознавала.

Девушек нет. А почему девушек в прошлом семестре обычно не бывало, если Аристократы устраивали развлечения или круги Ада, как я их прозвала.

Вовремя лекции посматривала в окошко и на дверь, но та не спешила открываться. Прошло пятнадцать минут от звонка, преподаватель отметил отсутствие имеющихся в нашей группе девушек. Очень подозрительно. Ни одной девушки. Ручкой раздраженно постукивала по тетради вместо того, чтобы записывать теорию эволюции — ага, мы созданы из энергии. Когда-то давным давно существовала Одна энергия в мире, в результате большого взрыва появились первые Аристокр…

На тетрадку прилетел маленький, неопознанный объект. Плюхнулся и скромно затих без движения, а я машинально встрепенулась. Смятый кусочек бумажки перед лицом, похожий на записку. Попыталась понять, откуда прилетел. Слева на противоположном ряду от меня на такой же парте, как и я, один Захар. Беатриче и Колдун перед ним вместе сидели, а этот один. Я лишь на секунду уловила его взгляд на себе, развернула записку.

«Они в спортзале. С Аристократками поссорились.»

Великолепно, просто великолепно!

— Простите, я могу выйти, плохо себя чувствую! — вскочила со стула, попутно тетрадку и ручку засовывала в сумку..

— Пара едва началась, — услышала от женщины прямо по курсу.

— Простите, но меня подташнивает, — состроила очень болезненную моську, будто готова прямо сейчас сотворить это действо и под стойкое по-прежнему забетонированное молчание удалилась прочь из кабинета.

Путь держала в спортзал, туда, откуда меня в первый день в Вышке выкинуло энергией.

Зашла, при этом дверь привычно скрипнула. Да когда ее смажут!

Баскетбол — излюбленная игра Аристократов и я ворвалась в самом ее процессе. Мужчины бегали по залу и скрипели кроссовками, как раз сражались за мяч. Я тихо, не привлекая внимания, пошла вдоль линии поля. И где девочки, их не видно. На скамейках болельщиков одногруппниц не обнаружила.

— Какие люди! — услышала с площадки обращение от одного из игроков. Как под воздействием волны плавно головы людей повернулись в мою сторону.

— Ананина, ой, извини, Вильмонт, — донеслось со скамеек, где обычно высиживали прекрасные болельщицы, сегодня их тоже много оказалось. Распознала в говорившей Олесю — двоюродную сестру Польски, та встала в полный рост с места сидения. — Зачем пожаловала?

— Девочки где? — повысила голос, чтобы расслышали.

— Где, где? Где надо, много разевают рот, — поведала Олеся, при этом очень улыбчиво рассматривала меня сверху с рядов скамеек вниз на жалкого Бастарда в лице меня. Как гордая птица на жалкого червя, которого собралась съесть. Что я ей конкретно плохого сделала? — Ты бы научила своих Бастардов послушанию.

— Тебе нечем заняться? — спросила у нее. На вопрос Олеся естественно не ответила, продолжала стоять на одном месте. — Где девочки?

Аристократка явно куда-то указала головой, похоже мне за спину. Я оглянулась на бетонную стену. Две двери — вход в мужскую и женскую раздевалку. Понятно, наказаны за непослушание, как мелкие твари, что посмели куснуть хозяина. О, да! Аристократы никогда не изменятся.

Пошла в направлении женской раздевалки.

— Анна Сергеевна, ну что вы! — услышала за спиной вновь мужской голос. — Вам никто не посмеет слово сказать!

Ха-ха! Очень смешно. К их смеху привыкла — это как надоедливые птицы, вроде красивые летают, чирикают, а вот когда на голову прилетает, очень не приятно. Идешь и чувствуешь это пренебрежение. Очень хотелось отмыться от них.

Дверь как не странно оказалась открытой в раздевалку, поэтому я зашла в небольшое помещение с крючками на стенах и лавочками по бокам. Полный сбор девочек из группы. Дверь автоматически захлопнулась за спиной, как крышка гроба