Шрифт:
Закладка:
Вот только, несмотря на все это внешнее спокойствие, по воздуху будто начала расползаться ледяная аура ее недовольства. Подружки Валентины быстренько отступили в сторонку, явно почувствовав надвигающуюся грозу. Однако сама бунтарка гордо шагнула вперед, нарываясь как обычно.
— Раз ты такая непонятливая, — подытожила Императрица, — то посидишь и подумаешь о своем поведении. Сегодня все останетесь после уроков.
Руслана мигом сделала пометку в свой карательный планшет.
— А чего все-то? — нахмурилась Валентина. — Хочешь меня наказывать, меня и наказывай. Остальные-то тут при чем?
— Все, — повторило уже давно охреневшее величество. — И кто выделывался, и кто снимал, и кто присутствовал, — добавила она, окинув ироничным взглядом меня.
— А случайных зрителей-то за что? — еще больше возмутилась бунтарка.
— Да, случайных зрителей-то за что? — вмешалась Инна.
Катерина невозмутимо перевела глаза с одной на другую, выступивших сейчас в одной команде.
— А случайным зрителям надо думать, на какие зрелища смотреть, — изрекла эта зараза и вполне довольная собой развернулась и уцокала каблуками прочь.
А ведь, могу поспорить, целый месяц, как я начал мутить с ее подругой и сидеть за ее столом, она только и искала причину меня наказать — и вот наконец-то ее нашла.
Ep. 38. Я, она и моя подружка
На это наказание я пошел без надежды на амнистию.
— Блин, — сетовала на последней перемене Инна, обнимая меня в подсобке, — я бы пришла и забрала тебя оттуда, но Катерина сказала, что, если я так сделаю, ты получишь целую неделю наказаний! Так что придется отсидеть до конца…
— Да ладно, — сказал я, глядя на ее расстроенное лицо, — отсижу до конца. Что такого-то?
— Все бы было нормально, — вздохнула моя спортсменка, — если бы не эта звезда Тиктока, блин… Если она к тебе там будет приставать, жопой там около лица тверкать или еще чего, сразу пиши мне, я приду и разберусь!
— Говоришь, как будто она какой-то монстр, — усмехнулся я.
— Ну вообще-то, да — она тот еще монстр, — проворчала капитанша, еще крепче обнимая меня. — Знаешь, когда она только в школе появилась, тут такое было! Хорошо, что Катерина взяла и сразу четко поставила ее на место, а то бы сейчас не школа была, а бордель…
Зато теперь, благодаря Катерине, мы имеем не бордель, а этакую Северную Корею в миниатюре, где в неположенных местах не то что тверкать, но даже громко разговаривать нельзя.
— Раскрашена вся как карта сокровищ, кто там что найдет… — продолжала бурчать Инна. — Ты бы видел ее в Версале — чего она там только ни творила!
— А что ты там творила? — я с любопытством нырнул ладонью под школьную юбку.
— Я там вела себя прилично, — игриво проворковала моя девушка в ответ, прижимаясь ко мне все теснее. — А вот вечерком буду неприлично…
В таком обнадеженном состоянии я отсидел последний урок и добрался до кабинета для наказаний — самого последнего на самом последнем этаже — такого укромного школьного уголка, куда отправляют всех диссидентов, посмевших бросить вызов официальной власти. Внутри как и в прошлый раз было довольно людно.
— Романтик, — раздалось со средней парты у окна, едва я вошел в кабинет, — сядешь? — добавила Валентина, показывая на пустой стул рядом с собой.
Помнится, в прошлый раз она сидела не одна — теперь же две ее подружки, наказанные, как и я, за компанию, перебрались на одну парту вперед, оставив место рядом с оторвой вакантным. Неужели специально для меня?.. « Моя» — очень некстати пронесся в голове вытатуированный кусочек загадочной надписи над ее киской. Чувствуя, как меня интригует все, что с ней связано, я подошел к ее хозяйке и сел рядом. К тому же, несмотря на опасения Инны, бунтарка сейчас выглядела смиренно и даже как будто чуточку виновато. Рукава блузки опущены, пряча татуировки, пуговицы застегнуты почти до самой шеи, и только ярко-красный лифчик выделялся из-под белой ткани, все же напоминая, что рядом плохая девочка.
— В общем, мне неловко, — начала она, как только я приземлился рядом. — Извини, что тебя из-за меня наказали. Выглядит, словно я тебя подставила.
— Да все нормально, — сказал я.
Меня и без тебя рвались наказать — ты случайно повод дала.
— Не, так не пойдет. Держи, — Валентина распахнула сумку и, вытащив оттуда плитку шоколада, протянула мне. — Пусть извинение будет посущественнее…
В принципе, от еды и секса я никогда не отказываюсь. Девушкам нужно кому-то все это давать, так почему бы не мне?
— Спасибо, — не став ломаться, сказал я.
— А нам? — тут же заныли ее подружки, поворачиваясь к нашей парте. — А мы тоже голодные, а мы не покушали! А нам у тебя ничего нет?
— Хотите? — я развернул шоколадку.
Все случилось так быстро, словно я бросил крошки хлеба гуляющим по парку голубям.
— Хотим! Спасибо! — загалдели они и мигом растащили все, оставив мне лишь одну дольку.
— Эй, совсем обалдели! — прикрикнула на них оторва. — Чайки вечно голодные! Я же ему купила!
Хихикая, они стали смачно грызть похищенное.
— Романтик, — хрустя шоколадом, вдруг спросила одна, — а правда, что ты брат Мишеля?
Я чуть слюной не подавился.
— Кто я?
— Слухи ходят, — охотно пояснила другая, — что ты брат Мишеля, которого прятали, пока тот в городе был…
Ага, в железную маску запирали — видимо, поэтому я на него совсем не похож.
— Нет, — развеял я эти небылицы, — мы не братья. Вообще не родственники.
— А незаконнорожденный брат Императрицы?
А чего сразу не их совместный сын?
— Это где вы такого наслушались?
— Ну люди разное говорят, — протянула первая. — И потом, ты непонятно откуда появился и сразу вон за стол к Императрице сел!
Ну вообще-то, я в этой школе уже второй год. Если вы меня до этого не замечали, то это ваши проблемы. Чтобы хоть как-то подсластить эту мысль, я даже доел оставшуюся дольку шоколада.
— Что вы к нему пристали! —
