облику тоже были религиозными сообществами. Вступая в них, рыцари приносили три традиционных монашеских обета: целомудрия, бедности и послушания, иначе говоря, они обязывались не обзаводиться- семьей, не стремиться к накоплению богатств и беспрекословно повиноваться старшим по иерархии в ордене. Наружный вид орденских рыцарей тоже напоминал монашеский: тамплиеры носили белый плащ (как цистерцианцы) с красным крестом — это право им пожаловал папа Евгений III в 1147 г., во время первого заседания великого капитула ордена, собравшегося тогда в Париже; одежду госпитальеров составлял вначале черный, а позже красный плащ с белым крестом; одеянием тевтонских рыцарей служил белый плащ с черным крестом. Все эти аксессуары, однако, были не более чем символами: под монашеской накидкой орденских «братьев» скрывались рыцарские латы, и оружием рыцарей-монахов являлись копье и меч, а не проповедническое слово (хотя у орденов имелись и свои священники).

Правда, первоначально между госпитальерами и остальными орденами существовало некоторое различие. Орден госпитальеров возник в качестве организации милосердия. Он вырос на базе странноприимного дома, построенного еще около 1070 г. в Иерусалиме купцами из итальянского города Амальфи. Этому дому, или госпиталю (от латинского слова «госпиталис» — «гость»), присвоили имя патриарха Александрийского, жившего в VII в., — св. Иоанна. Близ госпиталя (он находился между рынком и церковью святого гроба) и жили обслуживавшие его монахи, впоследствии вошедшие в одноименный орден, откуда его название — госпитальеры, или иоанниты. Они взяли на себя заботу о паломниках, прибывавших в Палестину: обеспечивали их питанием и жильем, лечили тех, кто заболел в пути. Аналогичные госпитали были ими выстроены затем и в других местах Иерусалимского королевства, а также в западноевропейских городах, ставших отправными пунктами паломничества, — в Марселе, Бари, Отранто, Мессине, равно как и в Византии (госпиталь св. Симеона в Константинополе и др.). Немного лет спустя после завоевания Палестины крестоносцами, участниками Первого крестового похода, благотворительные обязанности иоаннитов отошли, однако, на задний план, и при втором великом магистре Раймунде де Пюи (1120–1160) их орден превратился преимущественно в воинское, рыцарское объединение.

Тамплиерам не пришлось проделывать подобной эволюции. Их орден с самого начала имел почти исключительно военный характер и был основан группой французских рыцарей в 1118–1119 гг. По известиям Гийома Тирского, писавшего полвека спустя, у истоков ордена якобы стояли всего девять рыцарей, которых возглавлял небогатый сеньор из Шампани Гуго де Пэйне. На самом деле их было больше. Так или иначе, на члены ордена были «людьми меча и копья». Свое название — тамплиеры, или храмовники, — они получили просто потому, что главной резиденцией рыцарей, учредивших орден, служило помещение, находившееся с южной стороны дворца иерусалимского короля и примыкавшее к церкви святого гроба. Последняя была, собственно говоря, прежней арабской мечетью аль-Акса, которую крестоносцы превратили в церковь; арабы воздвигли мечеть — монументальное сооружение XI в., поддерживавшееся 280 массивными колоннами (современники сравнивали ее со знаменитой тогда кордовской мечетью, в действительности же своими размерами она вдвое превосходила ее), — на месте, где в незапамятные века, по преданию, находился храм царя Соломона. По-французски храм — «тампль» (temple); отсюда — «тамплиеры», иначе именовавшиеся еще «бедными рыцарями Христа и Соломонова храма».

Главными задачами обоих самых ранних и наиболее важных рыцарских сообществ (так же, как впоследствии и Тевтонского ордена) являлись оборона и расширение государств крестоносцев, борьба против соседних мусульманских владений и в случае необходимости усмирение возмущений местного населения, покоренного западными чужеземцами, но не покорившегося им. Этим определялось строго иерархическое, централизованное устройство военно-монашеских орденов, зафиксированное в их уставах. Во главе каждого ордена стоял великий магистр (в Тевтонском ордене он назывался по-немецки «гроссмейстером»). Великому магистру подчинялись командиры местных отделений ордена — бальяжей и провинций (более крупных территориальных подразделений, объединявших несколько бальяжей): это были магистры, прецепторы, комтуры (командоры), за которыми следовала еще целая лестница появлявшихся по мере разрастания орденов должностных лиц. У тамплиеров, например, были стольничий храма, маршал и многие другие титулованные, большие и меньшие, начальники. Из них составлялся совет при великом магистре — генеральный капитул. С середины XII в. великого магистра избирала особая коллегия 13 выборщиков, и он занимал свой пост пожизненно. Сходная организация сложилась и в других орденах.

Прямое и заинтересованное участие в создании и дальнейших судьбах военно-монашеских орденов принял апостольский престол. По замыслу пап римских ордены должны были всецело посвятить себя делу «защиты христианства». Именно для того, чтобы никакие мирские интересы не отвлекали их от выполнения этой миссии, члены орденов и связывали свою жизнь монашескими обетами. Особое значение орденские уставы, многократно дополнявшиеся и переделывавшиеся, придавали обету бедности. Так, § 11 самого раннего устава храмовников, выработанного в 1128 г. на Труаском соборе под руководством прославленного церковного мракобеса аббата Бернара Клервоского, предписывал двум братьям-рыцарям есть из одной миски. Впрочем, в соответствии с § 30 того же документа каждый рыцарь-храмовник должен был иметь трех коней. Точно так же, дабы ничто не вводило рыцарей-монахов в мирские соблазны и не уводило их в сторону от исполнения религиозного долга, им запрещены были всякие светские развлечения: они не могли заниматься соколиной охотой, играть в кости, любоваться зрелищем, даже петь что-либо смешное или, упаси боже, громко смеяться. Кроме того, им возбранялось суесловие, лишние разговоры. Вообще, весь образ жизни такого рыцаря строго регламентировался, и за нарушение тех или иных статей устава на виновных налагались штрафы (перечислению штрафов за разного рода провинности посвящено было свыше 40 параграфов устава храмовников).

Стремясь полностью поставить ордены на службу своим целям (устав госпитальеров был утвержден Пасхалием II в 1113 г.), папство предоставило храмовникам и иоаннитам множество привилегий. Оба ордена были изъяты из подчинения местной администрации Иерусалимского королевства — светской и церковной. Верховная власть над орденами принадлежала непосредственно римскому престолу. Иннокентий II на Пизанском соборе в июне 1135 г. установил постоянный ежегодный налог (в сумме от 1 марки серебром до 1 марки золотом) в пользу храмовников: платить его надлежало всем архиепископам, епископам, аббатам, не делалось исключения и для самого папы. Впрочем, материальные даяния Рима «бедным рыцарям Христа» были довольно скудными — гораздо большую щедрость проявляли папы в области пожалования всевозможных изъятий.

Тот же Иннокентий II издал в 1139 г. буллу, устанавливавшую, что никто не вправе требовать вассальной присяги от великого магистра тамплиеров и братьев-рыцарей; никто, кроме папы, не может судить члена ордена, налагать интердикт на владения последнего; они свободны от уплаты десятины и прочих церковных налогов; жизнь и дела храмовников никого не касаются, им никто не указ; они могут удерживать за собою военную добычу и т. п. Эту буллу позднее не раз подтверждали другие римские первосвященники. Они даже расширили первоначальные привилегии храмовников. Так,