Отвлёкшись от проверки состояния каркаса, который уже не реагировал болью на каждую попытка анализа, я усмехнулся.

— Это будущий пантеон богов. Он необходим, если хотим справиться с угрозой.

Князь скосил глаза в сторону Найхвы, которая поглощала вино со скоростью, что превышала его собственную.

— Вот с ней, всё понятно. Рождена богиней и от плана не отступает. Ты сюда тоже попал уже богом. Даже твой Гифер и та мерзость, которая из Стамбула дёру дала, родились такими. Как ты собрался создавать их из обычных людей?

Глаза Оболенского блестели любопытством, а я перешёл к фазе беседы, которую планировал позже начать сам, если он так и продолжит игнорировать этот вопрос.

— Божественная печать на их разуме. Каждый заверил меня в том, что искренне верит. Как минимум, в то, что я являюсь Меркурием. Вернее, считаю себя таковым.

На секунду замолчав, добавил

— И если быть до конца точным, то один новый бог уже появился. Чжень-у. Он же Олег Лопатин из моей свиты.

Тот покрутил в руке бокал. Глянул на меня.

— А принципы там получается такие же? Сделать так, чтобы люди в тебя верили, да убивать всякую погань, чтобы её силы забрать?

Я коротко кивнул.

— В целом, да. Вот только не каждая такая погань даст тебе какую-то трофейную силу. Для подобного нужен целый набор обстоятельств. А вера других людей сработает, если в каркасе есть божественная сила.

Князь растянул губы в усмешке.

— То есть твоя печать.

Секунд тридцать он помолчал, смотря на поверхность воды и о чём-то раздумывая. Наконец озвучил ещё один вопрос.

— И всё, что для неё требуется, просто поверить в то, что ты Меркурий? Вернее даже не в это, а в тот факт, что ты искренне считаешь себя Меркурием?

Найхва иронично хмыкнула, а я озвучил ответ.

— Можно и так. Изначальную формулу пришлось немного скорректировать, иначе она убивала бы каждого третьего. Сам понимаешь, людям непросто поверить, что перед ними находится живое божество.

Тот щёлкнул языком и с лёгкой задумчивостью, проговорил.

— Как же ты первого то смог отыскать?

Вспомнив обстоятельства знакомства с Лерой, я машинально улыбнулся.

— Очень просто. Представь, что вы значит проводите обряд вызова древнего бога, а потом на ваших глазах оживает свежий труп…

Князь удивлённо моргнул. На секунду задумался. А потом зашёлся диким хохотом. Через пару секунд к нему присоединился и я. Последней приступ веселья зацепил Нахву. Вот Прохор отчего-то остался тих и задумчив.

Отсмеявшись, патриций осушил бокал и потянувшись за бутылкой, глянул в мою сторону.

— Раз ты бог, значит уже понял, к чему я веду.

Оболочка с каркасом чувствовали себя намного лучше, так что я попросил Сандала тоже притащить мне бутылку вина и бокал. Заодно и адъютанту. А то как-то он слишком хмур.

— Я тебе не прр-р-рислуга!

Несмотря на недовольный рык, дракон молнией домчался до винного погреба, потом заглянул на кухню и уже через пару секунд материализовал рядом со мной бутылку вину и бокал. Повторив то же самое для Прохора.

Оболенский задумчиво посмотрев на это дело, покосился на ёмкость, из которой наливал себе напиток и уважительно кивнул.

— Удобно, что сказать. Даже ходить никуда не нужно. Умел бы он ещё так с женщинами.

Моего спутника Ратибор видел, так что прекрасно понял, кто принёс напиток. А вот Сандал на момент материализовался в воздухе, немедленно рыкнув.

— С женщинами я тоже отлично спрр-р-равлюсь.

Вернулся в призрачный облик, рванув к выходу, но сразу же вернулся и издал ещё один рык.

— Тонна клубники за одну. Корр-р-ролевской крр-рр-рови — пять тонн! Нет, десять!

Когда тот наконец улетел, на лице патриция отображалось вполне искреннее изумление. Которое быстро сменилось задумчивостью. Отпив вина, он забормотал.

— Так, это если сложить трёх принцесс и пятерых баронесс, получится двадцать тонн. Хм. А как думаешь, за княжну он сколько попросит? Кровь вроде и не королевская, но и не баронский род всё же.

В голове появилась картинка массового исчезновения дев, которые после обнаружатся в гостях у Оболенского. А потом нарисовался и образ опытных Одарённых, которые смогут обнаружить энергетический след Сандала, если приложат достаточно усилий. В том, что женский пол будет с князем по собственной воле, я не сомневался. В крайнем случае, он попросту отправит их домой. Но такой расклад маловероятен — леди у него наверняка задержатся. Что не помешает их семьям устроить полноценный скандал.

— Эту затею лучше сразу отбросить — предупреждаю заранее. А что до вопроса, который мы обсуждали, я могу принять тебя в свиту. И у тебя появится шанс войти в пантеон богов, которые станут биться за этот мир.

Тот молча ждал продолжения, понимая, что за этим последует что-то ещё. Я же, секунду помолчав, действительно заговорил снова.

— Но нужно понимать — я сражаюсь не за Российскую империю и не за Рюриковичей, а за всё человечество. Дарья и Алексей неплохие люди. Если у них появится проблема, я безусловно, помогу, как это уже не раз делал. Тем не менее, моя цель, это спасение всего мира.

Ратибор слабо усмехнулся.

— Я понимаю. Вот что пока не совсем ясно, как именно его спасать.

Наполнив свой бокал, я дал вполне искренний ответ.

— Честно говоря, я сам пока не представляю. Что точно понадобится — сильный отряд, состоящий из богов. И техники, позволяющие путешествовать между мирами.

Князь склонил голову набок.

— А как же тот Эшмун, что прятался в Стамбуле? И Основатель?

В голове снова зарычал Сандал, обещающий им обоим смерть, а я чуть дёрнул плечами.

— Доберёмся и до них. Ловушки, которые активировались в Египте, это и есть план Основателя. Но теперь, когда хранилища душ запечатаны, использовать эту схему не выйдет. Уверен, из Индии он скорее всего сбежал. Раз Умай его почувствовала, то и он должен был уловить внимание бывшей богини. В противном случае, не так уж этот Основатель силён.

Смертный издал короткий смешок.

— Новости про Египет сейчас повсюду. Даже если он до этого оставался на месте, то теперь точно в бегах. Любой человек, укрывающийся от кого-то, поступил бы именно так, узнав, что часть его плана неожиданно приведена в действие.

Секунду помолчав, добавил.

— Но вот найти его нужно. И прихлопнуть. Да и Эшмуна твоего, тоже было бы неплохо отыскать.

Теперь настал мой черёд усмехаться.

— Эшмун как раз ваш. Версия, что была в моём мире, давно мертва.

Патриций тихо хмыкнул.

— А вот с мирами, как это работает вообще?

Судя по всему, он пока ещё раздумывал над принятием присяги, так что возвращаться к этому вопросу я не стал. Вместо этого вспомнил то, что видел среди воспоминаний Вьерана.

— Насколько я понял, существует масса вселенных, в которых имеются похожие миры. И если взять каждый отдельный мир, например наш, то он может сообщаться с другими, такими же. Грубо говоря, ты можешь отправиться в иную версию Земли, но больше никуда не попадёшь.

На мгновение замолчал, прикидывая, как максимально сжато изложить свою теорию и продолжил.

— Каждая версия одного мира, это что-то вроде точки соприкосновения. Место, в котором пересекаются разные вселенные. Возможно из-за того, что здесь есть разумные виды, которые способны обращаться с силой. А может из-за чего-то ещё. В любом случае, все эти точки расположены в одном, громадном скоплении.

Ратибор кивнул и заговорил сам.

— А скоплений множество, как и миров в них. И кто-то научился вырывать точки пересечения из одной такого массива, чтобы перетаскивать в другой, поближе к своему месту обитания, чтобы можно было до них спокойно добраться. Правильно я понимаю?

Я утвердительно наклонил голову.

— Пока картина выглядит именно так.

Несколько секунд все помолчали. А потом Оболенский вернулся к прежней теме.

— По поводу присяги и всего остального. Я согласен. Раз ради спасения мира надо стать богом, кто я такой, чтобы с этим спорить?

Формулировка снова вызвала взрыв хохота. Даже Прохор в этот раз улыбнулся.

Сама процедура много времени не заняла — пара минут и в разуме Оболенского возникла божественная печать, а сам он, заявив, что особо ничего не изменилось, опрокинул ещё один бокал вина.

Дальше мы отдыхали. Действовать всё равно было нельзя — мой каркас всё ещё восстанавливался, да и остальные после боя были изрядно вымотаны. Потому я ограничился контролем ситуации и отдачей распоряжений при помощи дарфона.

Египетский паша, в дворце которого мы сейчас находились, любезно предоставил нам