Шрифт:
Закладка:
Вот и Денисов встал с опорниками, жестами показывая им, чтобы шли помогать своим крайним защитникам. Потому что — угловой, еще угловой и еще угловой… Опасно! Попадаешь в ритм, начинаешь делать одно и то же. А они — раз! — и поменяли тактику.
Но помощь опорников не помогла: угловые следовали один за другим. Пошла игра на отбой. Я уже выучил бессменного подающего. Николас де ла Крус его зовут. И он очень четко раз за разом подавал на дальнюю штангу, куда врывались то крайний защитник, то кто-то из полузащитников.
Потом Дзюба выбивал мяч в поле, а там его подхватывали опять эти, в голубых футболках, и атака сборной Уругвая продолжалась.
Как там говорил Николай Николаевич Озеров? Такой футбол нам не нужен? То, что не выглядело по расстановке и по тренерской установке «автобусом», стало им на практике. Вся игра свелась к накатыванию атакующих волн уругвайцев, откатыванию и снова накатыванию. А наши нападающие еще ни разу не ударили по воротам.
Но и Кавани наши «съели»! А то пугали им тренеры, пугали…
…снова угловой!
И опять де ла Крус.
Только в этот раз он не подал привычно на дальнюю штангу, хоть и побежали все, как обычно. А мяч пришел точно на угол штрафной, и дожидавшийся там Вальверде кивнул тому мячу, опуская его вниз чуть ли не на точку пенальти, и появившийся ниоткуда Кавани пропихнул мяч мимо Акинфеева, выскочившего вперед гасить опасность. И — гол.
1:0. Стадион от радости ревет и рукоплещет. Акинфеев за голову схватился.
Тьфу! И не скажешь, что кто-то конкретный не удержал этого бомбардира, все же бежали. Они вбегали в штрафную вчетвером! Атаковать игрока, не владеющего мячом, нельзя. Толкайся плечом в плечо, подставляй спину, упирайся… А Кавани не толкается. Он проскользнул ужом между двумя нашими, выскочил, как чертик из шкатулки, из-за спин своих… И гол.
Кстати, Акинфеева тоже не поругаешь, он все правильно делал. И выходило странное: никто конкретно не ошибся, никто не налажал, а мяч — в наших воротах. И пять минут до конца таймы.
Только и эти пять минут сборная Уругвая атаковала, а наша оборонялась.
Свисток наши приняли, как лекарство от головной боли, даже я выдохнул с облегчением. Скорее в подтрибунное помещение! Скорее слушать тренеров!
— Бекиевич! — донеся еще на подходе к раздевалке раздраженный голос Карпина. — Все равно уже проигрываем! Так какая разница, сколько они набьют, а? Пора менять тактику, пора менять схему.
Пока мы со своими собирались, перекидывались впечатлениями, пока дошли — тут уже тренеры вовсю свою линию давят.
— Валера, спокойнее, — это Кузьмич.
Главный наш всегда спокоен и улыбчив. Ему бы психологом работать… Хотя он и есть психолог.
Команда села. Все смотрели на доску и ждали объяснений.
— Ну что, нормально защищались, — резюмировал Валерий Кузьмич. — Как по мне — нормально. Провалов в обороне не наблюдал. Связки крайних защитников со своими центральными работали. Опорники подчищали и помогали. Вот только нападающие наши…
— А что сразу — нападающие? — возмутился Дзюба. — У меня уже, вон, волос на голове почти не осталось — всё мячами сбрили на этих угловых!
— А Дзюба у нас — мо-ло-дец. Так, Валерий Георгиевич? — Непомнящий улыбнулся добро.
— Молодец, молодец, — покивал Карпин. — Ну что, Курбан Бекиевич? Попробуем?
— Рули, — ответил тот и отсел от тренерского стола в угол, к игрокам.
К доске встал Карпин и стал показывать новую схему. Ну то есть она для нас не новая, она сегодня новая. Непомнящий изредка поправлял его и советовал со сменой игроков.
И получалось, что теперь мы будем играть в атаку. Схема стала такая: четверо в защите, двое четко в атаке — Смолов и Дзюба. Им сказали, что у них еще сил должно быть много. Смолов покривился в улыбке, промолчал. А Дзюба выступил:
— Вы мне только мяч дайте! Я забью!
— Забьешь, конечно забьешь… Вот мы сейчас центр поменяем чуток — и забьешь.
А в центре получился знаменитый ромб. Один опорник — Денисов. И это правильно. Он не пропустит никого. Две «восьмерки» — Зобнин с Оздоевым. И ложная «девятка». Человек под нападающими, который и сам нападающий. Кокорин.
Смотрел я на эту схему, и она мне нравилась.
— А в воротах у нас сегодня дебютирует Саша. Игорь нормально отстоял. Мяч не по его вине. Пора и молодых проверять. Как, не дрожат коленки?
Коленки не дрожали. Акинфеев похлопал меня по плечу, поддержал. Все погудели согласно, мол, тренеру виднее, и правда пора молодым дорогу, и вообще, вот мы отыграем свое — и кто придет на смену?
Валерий Георгиевич еще сказал:
— Ну а теперь вы пойдете на поле не играть, как я призывал, а выигрывать. И дайте, наконец, пас Дзюбе!
По-доброму смеясь, мы вышли на поле.
И вот тут коленки задрожали… Я — в сборной! Я играю против сборной Уругвая! И что теперь, включать «лучшего», или испытать себя?
Пожалуй, повременю.
Но с начала тайма игра пошла по колее. Уругвайцы привычно атаковали, а мы как-то привычно оборонялись. Я уже приготовился стать лучшим в мире вратарем, и тут рявкнул на защиту Денисов. Он начал выжигать весь центр, кидаясь зверем на каждый мяч и упираясь в борьбе с каждым уругвайцем, дошедшим на нашу половину поля. И Зоба с Оздоевым вдруг забегали. Оказалось, что численное преимущество на конкретном участке поля не рулит. Нужна еще скорость, страсть и напор.
Кавани еще дважды выбегал, но тут уже сработал я. Причем ни разу не отбил тупо в поле или за лицевую. Брал мячи мертво, четко прижимая к груди. Покрикивал на защиту, выстраивал — им, конечно, сходу было трудно из пяти в четыре играть. А потом игра пошла.
Пошла игра!
Карпин был прав. Хватит упираться и хватит играться — пора выигрывать.
Денисов как-то вдруг чуть ли не спиной стал чувствовать Кокорина, и раз за разом пас приходил Сане. А он или сам шел в обводку, или красиво перебрасывал кому-то из разогнавшихся нападающих. Не жадничал, не тянул одеяло на себя, было приятно смотреть. Кстати, я заметил, как похожи в беге Кокорин и Смолов. Они как бы стелются по траве. Мягко, но в то же время очень быстро.
И пошла перестрелка. То целый тайм мы оборонялись, а теперь на каждую уругвайскую атаку была атака наша. Вот уже и угловые
