Шрифт:
Закладка:
— Потому что мы защищаем своих, — сказала она. Леонора схватила меня за руку. Поначалу это было похоже на жест любви, но потом она начала сжимать сильнее, пока не стало больно. Я посмотрела в ее глаза и увидела арктический лед.
— Мы — семья, независимо от того, связаны кровью или нет. У каждой семьи есть свои секреты. И я рассчитываю на то, что ты сохранишь наши. Твой муж собирается стать губернатором.
Я попыталась выдернуть руку, но она сжала её ещё сильнее.
— Многие люди вложили деньги в Гриффина. И он победит на выборах.
— Леонора, вы делаете мне больно…
Она продолжила, игнорируя меня:
— Слишком многое поставлено на карту, чтобы ты бросалась нелепыми обвинениями. Ты и понятия не имеешь — это выдвижение твоего мужа на высокий пост намного важнее, чем ты. Мальчики на сто процентов в деле. Мы будем защищать Гриффина от любого, кто представляет угрозу для его кампании. Я хочу, чтобы ты это поняла.
Шины зашуршали по подъездной дорожке, и я услышала, как заскрипела гаражная дверь. Леонора тоже это услышала, улыбнулась и отпустила мою руку.
— Парни вернулись домой, — сказала она. Ее лицо внезапно снова стало милым, а тон дружелюбным, как будто эти полные яда слова не слетели с ее губ мгновение назад.
Дверь между кухней и гаражом открылась, и вошли Гриффин, Уэйд и Александр. Я молча вышла в коридор. Внимательно посмотрела на «Костяшку» — на все детали, которые собрала из приливного водоема, куда приливом прибило тело Эллен, на руку скелета, которую я создала из голых веток. Слова Леоноры звенели у меня в ушах, рука болела от ее хватки. Я не осознавала, как сильно меня трясло.
Попытка Леоноры припугнуть меня возымела обратный эффект. Я хотела ткнуть ее носом в правду о том, что собиралась сделать, поэтому взяла панно в руки и пошла обратно на кухню.
Я слышала, как Уэйд рассказывал Леоноре, что парамедики прослушали сердце и легкие Александра, и к тому времени, как они приехали в отделение неотложной помощи, Александр решил, что с ним все в полном порядке, и отказался заходить внутрь.
— Он решил просто вернуться домой, — сказал Гриффин. — Поэтому забрался в патрульную машину Бена, и вот мы здесь.
— Вы, мужчины рода Чейз, слишком упрямые, — сказала Леонора. — Александр, ты должен был пройти обследование и сделать рентген.
— Я вообще не хотел ехать, — ответил Александр. — Это Клэр вызвала «скорую».
— Тебе повезло, что у тебя такая заботливая мачеха, — вмешался Уэйд.
— Действительно повезло, — согласилась Леонора. — Верно, Гриффин?
— Вне всякого сомнения, — ответил он.
Это был мой выход. Я вошла в кухню и положила свое панно — витрину на белую мраморную столешницу.
— Что это? — спросил Уэйд.
— Это экспонат для моей выставки, который я собираюсь отвезти в галерею, — ответила я. — Он посвящен тебе, Гриффин. Идите, посмотрите.
Они все подошли и уставились на приливной бассейн, который я создала. Я видела, как все четверо, Гриффин, Александр, Леонора и Уэйд, рассматривали раковины мидий и панцири ракообразных. Мог ли Гриффин слышать звук клешней крабов, разрывающих мертвую плоть? Он пристально смотрел на мир, созданный мной, на руку, на римскую монету, которую я купила на eBay.
— Какая честь, что твоя жена посвятила тебе произведение искусства! — воскликнул Уэйд. — Это чудесно! Просто фантастика.
— Разве ты не видишь, что это? — процедила Леонора сквозь стиснутые зубы. — Я только что предупредила её, чтобы она держала свои идеи при себе, а теперь вот это. Хлам.
Гриффин не ответил. Я видела, как его лицо исказилось.
— Она называется «Костяшка», — сказала я своему мужу. — Догадываешься, почему?
Ещё до того, как он поднял голову, чтобы посмотреть на меня, я поняла, что его зелёные глаза стали черными.
И не ошиблась. Так и было.
Конор
Нож нашли две шестиклассницы, шедшие по Мэйн-стрит Блэк-Холла.
Как только Конор прибыл на место находки, он узнал, что многие дети после школы ходят в кондитерскую «Морская звезда». Джейни Фэрроу и Элисон Робертс купили на двоих упаковку желейных конфет с клубникой и лаймом и сидели на обочине тротуара, подбрасывая их вверх и ловя ртом.
Одна конфета упала на землю и закатилась в ливневую канализацию. Девочки присели на корточки, чтобы заглянуть внутрь. Там было темно, сначала небольшой бетонный выступ, а дальше провал неизвестно куда. На этом выступе лежала зеленая желейная конфетка Элисон, несколько фантиков, сухие листья, странная штуковина, похожая на буек с болтающимся на цепочке ключом и нож.
Джейни сунула руку в отверстие и вытащила нож из ливнестока. Она не могла сказать, почему это сделала, просто подумала, что он выглядит круто. Сначала Элисон решила, что Джейни порезалась, потому что на лезвии ножа была кровь.
Другие дети собрались вокруг посмотреть на нож, затем Нэнси Ферчайлд, владелица «Морской звезды», вышла на улицу, чтобы узнать, что происходит. Она велела детям отойти и больше не прикасаться к ножу, а сама вызвала городскую полицию, которая, в свою очередь, уведомила Конора.
— Ну что ж, возможно у нас появились кое-какие вещественные доказательства, — сообщил Бен Маркхэм подошедшему к нему Конору и повел его на тротуар перед кондитерской. Взглянув на разделочный нож «Сабатье», Конор понял, что эта улика по его делу, и сказал:
— Вполне возможно, что он из набора ножей на кухонном столе Чейзов.
— Я догадался, — произнес Маркхэм. — В прошлую пятницу, осматривая дом, ты указал на блок для ножей, на пустое место в нем.
Конор сфотографировал нож. Он также сделал фото ливнестока. Когда приедут технические специалисты, они поднимут решетку и сделают более качественные фотографии и видеозапись, но Конор хотел иметь несколько фото на своем телефоне. Ему нужны были снимки ножа с этого угла, как он выглядел, когда девочки его обнаружили.
— Но, даже если это нож с кухни Чейзов, любой злоумышленник мог его взять, — продолжил Маркхэм. — Дверь между гаражом и кухней всегда открыта. Скажем, кто-то подождал, пока Клэр войдёт в гараж, и напал на нее; он также легко мог пройти на кухню, схватить нож и закончить начатое.
— Откуда ты знаешь, что та дверь никогда не запирается? — спросил Конор.
— Я подрабатываю охранником в Катамаунт-Блафф уже на протяжении двадцати лет, — ответил Маркхэм. — У меня есть ключи и коды сигнализации от всех четырех домов, я присматриваю за особняками, когда семьи уезжают в отпуск. И за такое длительное время, узнаешь людей. Гриффин — лучший из всех. Мальчишки немного избалованы, но и мухи не обидят.
