и что делать в силу неопытности. Тебе подсказывают, руководят, и это возбуждает.

Хорошо, мы поговорим потом. Выдыхаю.

– Распусти волосы, – просит мужчина. Поднимаю руку, срывая резинку с волос. Трясу головой, и волосы рассыпаются по плечам. – Покрутись, – крутит пальцем, призывая меня двигаться. – Хочу рассмотреть тебя. – Медленно кручусь. – Очень красиво, – выдыхает мужчина. – У тебя должно быть много таких вещей. Тебе идёт белый цвет и шелк. Ты достойна лучшего, – его голос становится низким и хриплым.

Кусаю губы, ловя себя на мысли, что прекращаю сжиматься. Чувствую себя привлекательной и желанной. Необыкновенное ощущение, которое делает меня увереннее в себе.

Мужчина встает с кресла, вынимает из кармана брюк бордовый бархатный мешочек и достает оттуда длинные черные бусы, отливающие перламутром.

– Это черный жемчуг, Дарина, – демонстрирует мне украшения. Встает позами меня. Почти вплотную, я чувствую его горячее дыхание. – Очень редкий, дорогой. Почти уникальный, как и ты.

Вздрагиваю, когда Демьян прикладывает холодные жемчужины к моей груди.

– Очень красивый контраст твоей белой кожи и черных камней, – не надевает на меня украшение, а ведет им по моей шее, плечам, ключицам. Играет, задевает жемчугом просвечивающие через тонкую ткань соски.

Прикрываю глаза, начиная дышать глубже. Для меня наша близость всегда на грани... На грани страха и возбуждения. Невозможно предугадать, что этот мужчина сделает в следующие секунды.

– Иди, расправь кровать и ляг, – шепчет на ухо, прикусывая мочку.

Сглатываю, иду к кровати, срываю покрывало, медленно опускаюсь на постель, снова прикрывая глаза.

– Нет, смотри на меня, – велит мужчина.

Распахиваю веки, голова кружится, плыву в тягучей эйфории в ожидании чего-то еще неизведанного. Мужчина становится рядом с кроватью, продолжая меня рассматривать.

– Что вы с доктором решили с контрацепцией? – спрашивает меня Демьян, снимая рубашку. Щеки начинают гореть. Мне до сих пор очень трудно разговаривать с мужчиной о таких вещах.

– Мне назначили таблетки, но я еще не начинала их пить, по инструкции я должна...

– Тихо, я понял, – усмехается мужчина. Киваю, наблюдая, как Демьян расстегивает ремень брюк и снимает их. Мужчина забирается на кровать, разводит мои ноги, помещаясь между них. – Моя куколка, – стягивает бретельки с моих плеч, обнажая грудь. Ведет носом по шее, вынуждая откинуть голову, подставляя себя ласкам. Демьян глубоко вдыхает и выдыхает мне в кожу, обжигая.

Холодные бусы вновь обжигают грудь, задевают соски, которые тут же наливаются, начиная ныть, требуя больше ласки. Другой рукой мужчина убирает шёлковую ткань между моих ног и ведет бусы туда, прижимая их к складкам. Прогибаюсь, выдыхая со стоном. Несмотря на то, что бусы холодные, мне горячо.

Обхватываю плечи Демьяна, когда его губы втягивают ноющие соски. И мне мало этой ласки. Я хочу больше. Даже не подозревала, что могу быть настолько чувствительной.

Вскрикиваю, когда его зубы прикусывают сосок, а сильные пальцы проталкивают в меня жемчужины. Сжимаюсь, пытаясь свести ноги. Это не больно, но слишком шокирующе для меня.

– Тихо, расслабься, – шепчет мне в шею. – Принимай все. Я не сделаю ничего такого, чего ты не сможешь выдержать, – снова ласкает языком мои соски, продолжая проскальзывать в меня жемчугом. – Впусти, я сказал! – возбужденно рычит, кусая кожу на груди.

Впускаю его. Большая часть жемчужин во мне, и это так... Задыхаюсь. Демьян поднимается, раздвигает мои ноги шире, рассматривая меня там.

– Очень красиво, – хрипит он. Его черные глаза горят черным пламенем. Похоже, что мужчина в ярости, его челюсть сжата. Но он не зол, теперь я понимаю, что это возбуждение.

Выгибаюсь, стискивая простыни, когда Демьян начинает массировать клитор оставшимися снаружи бусами. По телу идет горячая волна, низ живота сладко тянет, ноги начинают дрожать. Мышцы лона сжимают бусы, и от этого ощущения во мне что-то разрывается.

– Да! – стону, начиная содрогаться от острого оргазма. В первый раз было совсем не так. Сейчас намного мощнее, почти невыносимо... Невыносимо хорошо. А когда мужчина медленно вытягивает бусы – меня накрывает еще одной волной.

Теряю связь с реальностью, плавая в сладкой эйфории. Ничего не соображаю. Не сопротивляюсь, ничего не вижу, чувствую только, как Демьян переворачивает меня на живот, управляя, как куклой. Тянет мои бедра вверх, давит на спину, вынуждая прижаться лицом к подушке. Обхватывает бедра, сжимает. И...

– Ааа! – вскрикиваю от вспышки боли, когда он резко в меня входит. Демьян замирает, но я ощущаю, как рвется его дыхание. Мужчина наклоняется ко мне, прислоняясь голой грудью к моей спине, и убирает волосы с моего уха.

– Больно? – хрипло спрашивает, почти рычит. Я чувствую, как по его телу прокатывается дрожь, как ему хочется двигаться, но Демьян меня щадит.

– Да, но не останавливайся, – выдыхаю.

И все, мои слова - как спусковой крючок для демона. Он перехватывает меня под грудью, тянет на себя, немного приподнимая, сжимает и начинает двигаться, все быстрее и быстрее, глубже, грубее. Долго, без передышек. Настолько долго, что я успеваю привыкнуть к этому болезненному растяжению, скорости и грубости, начиная сама поддаваться бедрами его толчкам и просить больше, быстрее, грубее.

                                                                                                       ***                                                                                                    

Просыпаюсь, переворачиваюсь на спину, понимая, что я в кровати одна.

Точно помню, что Демьян остался вчера со мной. После душа он лег со мной в постель и запретил одеваться. Мы спали вместе абсолютно голые. Пару часов я не могла уснуть – переполняли эмоции. Его сильная рука прижимала меня к себе, а горячее дыхание щекотало шею. Я пыталась поговорить уже с более вменяемой версией Демьяна и объяснить ситуацию с Савелием. Но Демьян запретил мне говорить и велел спать. А сейчас его нет рядом.

Приподнимаюсь, осматриваюсь. Его вчерашняя одежда – в кресле, а на тумбе, с моей стороны, черный жемчуг.

Ой,