Вся эта чушь о ревности для меня так нова, что я не знаю, что с ней делать. Клянусь Христом, моя сестра запечатлела всю их ночь на своей странице в Инстаграм только для того, чтобы поиздеваться надо мной. Она чертовски хорошо знает, что я бы свел себя с ума.

Я сжимаю в кулак свои волосы, расхаживая взад-вперед.

— Блядь!

Мой телефон начинает жужжать, я смотрю вниз и вижу, что звонит мой частный детектив.

— Что?

— Я застал тебя в неподходящее время?

Я качаю головой, хотя он меня не видит.

— Нет. В чем дело, Джон?

— Слежка за Мэделин Каллахан наконец-то к чему-то привела, — говорит он.

Я сажусь на диван, прижимая телефон к уху.

— Что ты получил?

— За последние несколько недель она несколько раз приходила в одно и то же место в финансовом районе, но это жилой дом, поэтому у меня не было возможности узнать, к кому она приходила. В среднем она остается на один-два часа, а потом уходит и едет прямо домой.

— Хорошо… и?

— И… на днях мне удалось проскользнуть мимо швейцара, и мы с Мэдлин случайно в одном лифте поднялись вместе на двадцатый этаж. Она пошла налево, а я направо, но я задержался достаточно, чтобы увидеть, в какую дверь она вошла. Попробуй угадать, на кого оформлен договор на квартиру двадцать-десять.

— Я ни хрена не догадываюсь, Джон. Просто скажи мне.

Я практически слышу его улыбку по телефонной линии.

— Им владеет не кто иной, как Davenport Boating Incorporated.

— Это здание на Уилшире?

— Точно, — подтверждает он.

— Это корпоративная квартира моего отца. Предполагается, что она служит местом, где останавливаются крупные клиенты или поставщики, которые приезжают в город, но я уверен, что мой отец использует ее как свою личную площадку для траха.

— Я бы сказал, что твои предположения верны, исходя из того, что я только что увидел, просматривая запись. Я бы также сказал, что справедливо предположить, что он регулярно трахает миссис Каллахан.

Черт возьми.

— Секундочку… какую запись?

— К счастью, у меня была с собой маленькая камера, когда я последовал за ней в здание. Никогда не выходи из дома без нее, верно? В любом случае, я установил ее на светильник на противоположной стене, направив на дверь двадцать десять. Я просмотрел запись и увидел, как Мэделин Каллахан покидает квартиру, но не раньше, чем подарит твоему отцу очень дружеский прощальный поцелуй. И когда я говорю «дружеский», я имею в виду, что они засунули языки друг другу в горло, а он гладил ее задницу.

Мерзость. Я мог бы прожить всю жизнь без этого зрелища.

Я выбрасываю эту мысль из головы.

— К сожалению, я не могу сказать, что удивлен, но это может быть и хорошо.

— Как это?

— У Чарльза Каллахана и моего отца один и тот же устаревший идеал того, как должна вести себя жена. По их мнению, два самых больших проступка, которые может совершить жена, — это не раздвигать ноги, когда муж хочет кончить, или супружеская измена. Оба эти проступка являются основанием для серьезных последствий. Черт возьми, мой отец в настоящее время подает на развод со своей четвертой женой, потому что Ванесса решила, что если он может ей изменять, то и она может делать то же самое с ним. Если Мэделин трахается с моим отцом, я могу гарантировать, что Чарльз об этом не знает. А когда он узнает, дерьмо разлетится по всей округе.

— Итак, что ты хочешь сделать?

Я задумываюсь на мгновение.

— Давай задержимся и понаблюдаем некоторое время. В наших интересах пока держать Чарльза в неведении, но собери все кадры, где они в компрометирующих позах, для того, чтобы в нужный момент они оказались на виду. Я не могу допустить никаких разногласий между ними, если есть хоть какой-то шанс попасть в их в поле зрения. Я слишком близко.

— Ты получишь это.

— А что насчет Пейтон? — спрашиваю я. — Есть что-нибудь о ней?

— Ничего особенного. Обычные будни богатой девочки-подростка: школа, шопинг, спа и общение. В последнее время она проводит больше времени в резиденции Гейлов, но ты уже знаешь причину этого.

— Верно. — киваю я. — Не спускай с нее глаз. Есть новости от твоего знакомого в полицейском управлении?

Джон прочищает горло.

— Это пока не официально, но они прекращают расследование, пока кто-нибудь не сообщит новую информацию. Они утверждают, что зашли в тупик.

— Как это может быть? — я провожу рукой по волосам. — Я знаю, что это департамент маленького городка, но как они могли до сих пор ничего не найти? Прошло уже пять недель.

— Согласно моему источнику, в отчете будет указано, что они исчерпали все свои ресурсы и не имеют достаточно доказательств. Они говорят, что стихия, скорее всего, не помогла. Из-за опавших листьев и сильных ливней, которые обрушились на гору, все полезное, скорее всего, было смыто. Поскольку Жас не сказала копам, что у преступников есть работодатель, им больше негде искать.

— Черт, — я делаю несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться. — Что нам делать дальше? Как ты думаешь, ей стоит рассказать им о работодателе?

— Нет, не думаю. Я думаю, она должна позволить им закрыть это дело.

— С хрена ли ей это делать?

Джон громко вздыхает.

— Потому что они что-то скрывают. Мой источник лично присутствовал, когда они прочесывали место преступления. Они обнаружили две пары свежих следов, уходящих в сторону от места происшествия, и оба, судя по размеру и форме обуви, были мужскими. Были собраны фотографии и почвенные улики. Где-то по пути они волшебным образом исчезли.

— Ты, должно быть, шутишь, — бормочу я.

— Боюсь, что нет. Когда мой источник задал этот вопрос, ее начальник притворился полным невеждой и сказал, что она, должно быть, ошиблась. Единственные отпечатки пальцев или следы ДНК, которые у них есть, принадлежат тебе и Жасмин, — Джон прочищает горло. — Кингстон, здесь определенно замешан кто-то с деньгами и влиянием. Кого ты знаешь, кто подходит под это описание?

— Черт, — я провожу рукой по лицу. — Ты думаешь, мой отец или Каллахан наняли этих людей?

— Вполне возможно. По крайней мере, я думаю, что один из них знает, кто это сделал, и они помогают это скрыть.

— Так что, черт возьми, нам делать?

— Лучшее, что ты можешь сейчас сделать, это продолжать вести себя нормально. То же самое касается и Жасмин. Ходите в школу, на вечеринки и