неожиданному поражению австрийцев. Интересно, что Наполеон сам принимал непосредственное участие в работе с негласным аппаратом, проводя с ними обстоятельные встречи. Так, сопровождающий полководца в походах художник Биожи писал, что французский главком каждый день принимал множество никому не известных лиц:

«Среди них были изящно одетые дамы, священник, лица разных сословий. Он хорошо платил им, потому знал все».

Одновременно в штаб главкома стекались данные от своих дипломатов. Наполеон заставлял генералов серьезно относится к информации, полученной от агентуры. «Всякий генерал, действующий не в пустыне, а в населенном крае и недостаточно осведомленный о противнике — не знаток своего дела», — не раз говаривал он.

Реакция генералов была такова, что они сами стали заниматься разведкой. Так, генерал Ней, переодетый в крестьянское платье, проник в город Мангейм, убедился в возможности внезапной атаки на этот город и на основе анализа собранной информации атаковал городские позиции неприятеля, одержав победу над ним…

Для того, чтобы результативно работать, надо учиться. Выход на истину требует постижения многих правд — и чужих, и своих, которые нередко превращаются в заблуждения. «Многие учения схожи с оконным стеклом. Мы видим истину сквозь него, — говорил таджикский поэт и ученый Халиль Джебран, но оно же и отделяет нас от истины». Для нас, оперативников 70-х, таким стеклом была работа по обеспечению безопасности военных разведчиков.

За разбитым стеклом находились разоблаченные нашими старшими товарищами, в том числе и вчерашними сотрудниками Смерша, которые, к великому сожалению, уже завершали свою службу, агенты ЦРУ и МИ-6 подполковник Петр Попов и полковник Олег Пеньковский. Новые поколения наследников Главного управления контрразведки Смерш истину видели уже за обломками джебрановского стекла — наработанной практикой предшественников. Да, на этих материалах мы учились видеть истину и оттачивали свое мастерство выхода на подозрительные моменты в поведении отдельных военнослужащих, в поведении которых фиксировались отдельные признаки возможной принадлежности к агентуре противника. Но надо понимать в этом процессе одну истину — люди учатся, когда они учат. И мы старались вникать в архивные дела, чтобы понять механизм выхода на предателей — агентов иностранных разведок в облике «оборотней в погонах», которые, как говаривал наш коллега Владимир Кондратов, похожи на ящерицу: спасаясь, оба избавляются от хвоста.

ПЕТР ПОПОВ

Подполковник Советской армии, сотрудник ГРУ Генштаба Петр Семенович Попов (1923–1960), агентурная кличка ЦРУ — «Грейспейс». По другим данным — «Attic».

Это был первый крупный агент ЦРУ США, разоблаченный в СССР. Родился вблизи Костромы в крестьянской семье. 19-летним юношей в августе 1942 года ушел на фронт, имел награды. Великую Отечественную войну закончил офицером снабжения. Характеризовался неразговорчивым, скрытным, нервозным человеком. В военном коллективе мог взорваться, нагрубить товарищу, начальство не столько уважал, сколько вел с ним заискивающе-услужливое общение. Командиры отмечали у него дисциплинированность и исполнительность.

После окончания войны он приглянулся генералу Ивану Серову, заместителю Главнокомандующего советской военной администрации в Германии и по совместительству заместителю наркома НКВД СССР, который взял его к себе порученцем. Рекомендовали его генералу и некоторые подчиненные Серова.

В 1947 году Попов окончил Военную академию тыла и снабжения, а затем неожиданно подался в разведчики — по протекции Серова он был направлен на сдачу экзаменов в Военно-дипломатическую академию (ВДА). Он их успешно сдал и стал слушателем ВДА, которую окончил в 1951 году. В том же году был направлен в Вену, в контингент советских войск в Австрии. Ему была поставлена задача: изучение и вербовка агентуры из числа граждан Австрии с целью работы против Югославии, с которой в те годы конфликтовало советское руководство. Бывшие союзники в лице англосаксов тоже активничали в вербовочной работе, ведь теперь мы для них превратились в главных противников, на которых готовились обрушить сотни тысяч бомб и снарядов. Для ЦРУ США нужна была агентура среди советских военных.

Существует две версии, как охомутали Попова. Первая — американская: мол, он сам подбросил записку в машину вице-консула США в Вене. Вторая — признание самого шпиона: его похитили в австрийской столице двое дюжих сотрудников ЦРУ, которые под угрозой тайного вывоза в США и суда над ним за шпионаж заставили его подписать подписку на согласие стать агентом разведки США. С 1954 года Попов начал активно сотрудничать с ЦРУ в качестве агента. Янки посчитали вербовку удачной и перспективной, поэтому специально под работы с Поповым было создано специальное подразделение ЦРУ SR-9 (Soviet Russia), в последствии именно это спецподразделение будет руководить деятельностью всей своей агентуры на территории Советского Союза.

Координировал действия шпиона Джордж Кайзвалтер, сын интенданта царской армии и французской учительницы. В 1944–1945 годах он служил в отделе армейской разведки США, затем два года работал с плененным гитлеровским генералом Рейнхардом Геленом, что определило его судьбу. В 1951 году он стал кадровым офицером ЦРУ и был направлен в Вену для разработки советских офицеров. Одного он приметил — это был Попов, который часто посещал площадь Оперного театра, где кучковались голодные дамы легкого поведения. Как специалист «медовых ловушек», он подобрал аборигенку скорее не бальзаковского, а элегантного возраста Гретхен Рицлер, она же Марлен Шральмхаммер, Кристина фон Бюлов, Ева Вернер, Грета Люмсдорф и, наконец, Эмилия Коханек. И Попов клюнул на живца…

Коханек требовала к себе внимания, а значит и денег. Кайзвалтер щедро платил своему агенту за его работу на США — хватало и на безбедную жизнь, и на утехи с капризами любовницы Эмилии. Семья Попова в это время проживала в Союзе.

Каким же товаром делился Попов с со своим куратором?

Он выдал американцу:

— всю известную ему агентуру в Австрии;

— систему подготовки кадров для КГБ и ГРУ и организационно-штатную структуру этих ведомств;

— данные о текущей деятельности военной разведки в Австрии;

— ряд сведений о советском вооружении и военной доктрине СССР;

— некоторые подробности о проведенных на Тоцком полигоне военных учений с использованием ядерного оружия;

— служа в ГДР в Шверине и Карлсхорсте, он выдал данные на нескольких наших разведчиков-нелегалов, и другие материалы.

24 ноября 1958 года Попов в последний раз встретился с Кайзвалтером и был отозван в Москву. Он часто посещал здание ГРУ, встречался с сослуживцами и пытался выведать у них хоть какую-то секретную информацию. Янки в это время прокололись: послали Попову письмо с инструкциями по его домашнему адресу в Калинин. Органы КГБ его перехватили, ознакомились и отправили по адресу. После чего за подполковником было установлено плотное наблюдение.

Дело оперативной разработки Попова под кодовым названием «Бумеранг» с самим его главным фигурантом