– Что-то длинная записка получилась. Обедать не пора?

– Пора, – сказал Крымов, – давайте бумаги в сейф и пойдёмте.

На обед взяли солянку сборную с почками, гуляш из говядины с гречкой, чай и блины с мёдом. На выходе из столовой столкнулись с Жаткиным.

– Уже поели? Отлично. Я сейчас тоже пообедаю и приду.

В кабинете Жаткина их уже ожидал Игорь со свёрнутой в рулон картой. Развернув её Сергей Петрович поморщился:

– Великовата. Люся, а где у нас красный карандаш?

Люся покраснела и стала вынимать из коробки канцтовары. Нужный предмет нашёлся на самом дне.

– Вот. Только он не заточен.

– Давай сюда, – Крымов вынул из-за голенища нож и стал затачивать карандаш.

– Ой, а Вы мои карандаши не наточите? А то я уже почти все истёрла.

– Давай, – Крымов отдал карандаш Сергею Петровичу и удивлённо уставился на пучок простых карандашей, который Люся удерживала двумя руками.

– Откуда столько?

– В машбюро есть специальный человек, который их точит и складывает в коробку. Я и взяла побольше, – Люся опять покраснела.

– Я не сама, мне посоветовали. И это ещё не все.

– Тогда давай все.

Крымов взял корзину для бумаг, смахнул в неё стружки со стола, поставил перед собой на пол и стал затачивать карандаши.

Тем временем Сергей Петрович присмотрелся к карте и начертил большой овал севернее Мелеуза, захватив в него Стерлитамак. Внутри овала он написал: «Где-то здесь я, в конце 70-х, видел качалки»78. А сбоку, на полях карты: “Вроде, нефть есть во всех соседних областях и республиках”. Сложил карту и убрал её в поданный Люсей большой конверт. Потом взял чистый лист бумаги, отошёл к окну, положил бумагу на подоконник и, загородив её ото всех своим телом, написал красным карандашом: “Вам интересно узнать, как Вы умрёте?”, сложил бумагу вчетверо и убрал в тот же конверт. Заклеил конверт и осмотрелся по сторонам в поисках сургуча. Крымов, догадавшийся, что ему нужно, вынул из ящика стола спиртовку, зажёг её и поставил сверху кастрюльку с сургучом.

– Сейчас согреется.

Вошедший в комнату Жаткин сел за свой стол и предложил сесть всем остальным.

– Источник утечки информации нашли, это оказался секретарь товарища Берии. У него же нашли Ваш пистолет, товарищ Крымов. Причём спилить номер даже не пытались. Видимо, хотели кого-то убить, а потом подбросить оружие, свалив вину на Вас. Но не смогли подобрать подходящий момент. Так что все обвинения с Вас окончательно сняты.

– Кого-кого, Лаврентия Павловича, конечно, – Крымов потёр лицо руками, – И, скорее всего, вечером двадцатого. Я тогда первый раз вышел в ночную смену. Но товарищ нарком задержался на работе до утра, а потом меня перевели из внешней охраны здания сюда.

– Возможно. Тем не менее, ещё не все ниточки заговора распутаны, поэтому режим повышенной готовности сохраняется. Более того, ваши квартиры будут взяты под контроль 1-м отделом79. Дальше. Кабинет для вашей группы подготовили, следующая дверь по коридору. Вот ключи от входной двери, ключ от сейфа в течение часа принесёт кто-то из секретного отдела.

– Нам нужен второй сейф, что бы сотрудники могли доставать и убирать свои рабочие материалы без меня, – сказал Крымов.

– Хорошо, но не всё сразу. Переберитесь туда сегодня же. Дальше. У командования есть какие-то свои планы на квартиру на Малой Лубянке, так что берите ордер и езжайте смотреть. Ордер можно взять сегодня, а смотреть, когда снимут режим повышенной готовности. Между прочим, начальник КЭЧ очень недоволен, что не может до Вас, товарищ Рябов, дозвониться. Так что лучше не тянуть и наведаться к нему прямо сейчас. Теперь. Ваши предложения по поводу изменений Устава внутренней службы признаны разумными, военные и юристы уже согласовали текст поправки, скорее всего уже сегодня, в крайнем случае завтра, она будет принята. Кстати, о чём она?

– Считать изменой Родине не сам факт попадания в плен, а только добровольную сдачу.

– Разумно. Вы говорили, что есть готовые материалы, давайте их сюда.

Крымов вынул из сейфа и отдал Жаткину две Аналитические записки. А Сергей Петрович сказал:

– Подождите, это ещё не всё. Сейчас сургуч разогреется.

Крымов заглянул в кастрюльку и поковырял в ней ложкой.

– Рано ещё.

– Ничего, мне ещё эти записки надо прочитать.

Пока Жаткин читал, подписывал первые два экземпляра и убирал в сейф третий, Крымов следил за состоянием сургуча.

– Если аккуратно, то должно хватить.

Они с Сергеем Петровичем запечатали конверт, Сергей Петрович немного подождал, чтобы сургуч остыл, и отдал конверт Жаткину.

– Это надо передать товарищу Берии.

Жаткин удивлённо повертел неподписанный конверт и, вместе с Аналитическими записками, убрал в планшет.

– Хорошо, – козырнул и вышел.

– Ну что ж, Люся, расшифровывайте стенограмму, а мне надо к начальнику КЭЧ.

– Мы вместе пойдём, – вмешался Крымов, гася спиртовку и убирая её и сургуч в ящик стола, – А товарищ Меньшов останется здесь, охранять товарища Звягинцеву.

Он подозрительно посмотрел сначала на Игоря, потом на Люсю.

– Дверь заприте. Пойдёмте, Сергей Петрович.

Начальник КЭЧ не выглядел недовольным. До того момента, когда, выдав ордер и ключи, задал вопрос:

– Вы когда освободите квартиру на Малой Лубянке?

На что Крымов ответил:

– Как только приведём квартиру в Сокольниках в приемлемое состояние. Знаю я эти служебные квартиры, особенно если жильцы съезжали в срочном порядке. Кстати, а опись казённого имущества есть?

– Нет, это выморочная квартира.

Сергей Петрович вопросительно посмотрел на Крымова.

– Если сотрудника НКВД арестовывают и он умирает, то квартира становится ведомственной. Если там нет родственников, естественно.

– Или если родственники тоже арестованы, – добавил начальник КЭЧ.

– То есть, теоретически, родственники ещё могут вернуться. И что в этом случае делать?

– Оттуда не возвращаются.

– Не возвращаются только из могилы. И то, были прецеденты.

– Если кто-то вернётся, мы выделим Вам другое жилье.

Сергей Петрович снова посмотрел на Крымова.

– А есть возможность выяснить, есть кому возвращаться или нет? Особенно с учётом того, над чем мы сегодня работали?

– Сложно, но можно попробовать. Вы знаете, кто там жил?

– Нет, нам не сообщают.

– Тогда лучше заходить с другого конца. А пока у нас усиление, мы до того конца не доберёмся. Ладно, пойдёмте.

Вернувшись к кабинету Жаткина, они обнаружили, что перед запертой дверью стоит уже знакомый секретчик с тремя кубиками в петлицах и портфелем в руках.

– Что, не пускают? – спросил Крымов, – Давно стоишь?

– И тебе, Витя, не болеть. Минуты две. Я даже не уверен, что там кто-то есть, на стук