файле Феликса? – Все там обычно, как у всех. Футбол, теннис, прогулки. Книги читал, эссе о футболе писал в наш журнал. Работал хорошо, нареканий ни у кого не было. – Вопрос третий – что за странный разговор вы провели вчера с Иденом в твоем кабинете? Так, кабинет прослушивается, надо сказать Идену. Я молчал, вспоминая наш разговор. – Забыл? Напомню. О каком убежище в Австралии шла речь? Мне нужны подробности. – Это так, фигурально. Мне показалось странным… – Что именно? – То, что Совет так легко принял наши предложения. Получается, что он перестал думать о здоровье сотрудников. – Ты прекрасно выступил, привел весомые аргументы. Председатель не дурак, разумные предложения можно и принять. Надо радоваться, а не сомневаться и готовить убежища. – Вы меня убедили. – У меня все, иди работай. Нет, не все. Выпить рюмочку в кабинете можно. Для этого у тебя бар и стаканы. Работа у нас нервная, необходимость расслабиться приветствуется. Но в меру, конечно. Можно и бутылку домой прихватить. Это разрешается, но только для личного пользования. Для своих сотрудников. Это очевидная мысль. А лезть куда не надо без моих указаний, – это будет в дальнейшем пресекаться. Появились сомнения – я рядом. Развею сомнения так, что пепла на камне не останется. Решительно и с последствиями. Вот теперь все, иди. Вечером, когда я начал собираться домой, ко мне заглянул Иден. Я показал ему заранее приготовленную записку: «Кабинет прослушивается. Давай прогуляемся». Иден достал из кармана ручку, дописал: «Я знаю, уже получил от Яна втык. Давай прогуляемся».

– Что ты хотел? – спросил Иден. Накрапывал дождик, мы подняли капюшоны курток. – Я говорил с Ольгой. Вы и правда слушали рассказы Феликса? – Зачем мне тебя обманывать. У него есть интересные рассказы, он думал, как изменить жизнь в корпорации и в городе. У нас правила, которые заменяют законы. Контракты, о которых никто не знает. Он отличный хакер, залез в секретные базы данных и увидел, что почти все, кто отсюда сбежал, пропали. Не обязательно умерли, но пропали. Их искали, но безрезультатно. Про двух я тебе рассказывал, но таких много больше, десятки. Это уже не случайность. Меня пропажи больше заинтересовали. – Убежища в Австралии? – Вот далась тебе эта Австралия! У меня Ян все жилы вытянул, все пытался узнать, где у нас с тобой убежище в Австралии. – Я сказал, что это фигурально. – Я тоже, но Яна так просто не проведешь, осадок у него остался. Мы с тобой на третьем этаже новенькие, многого еще не знаем, не вошли в полное доверие. Так что давай осторожнее. Скоро все развалится, и нам надо заранее решить, на каких обломках мы останемся. Читал рассказ Фени о коммунизме? Феликс такой же рассказ написал. Эссе, если точнее. Они оба все по полочкам разложили. Феликс только конкретно написал, про нашу корпорацию. Развал начнется сверху. Членам Совета наплевать на корпорацию, на всех нас наплевать. Но им надоело жить посреди степи, смотреть за нами. Они такие же люди. Интересной работы у них нет, они хотят жить по своим правилам, но не здесь. Но вот в чем вопрос – каждый следит друг за другом, не дает и шагу в сторону ступить. На этом все и держится. Сначала им было интересно – как-никак уникальный эксперимент. А как народ побежал, то им сразу все надоело. Эксперимент заканчивается. Как скоро – не знаю. Он посмотрел на меня, ожидая новых вопросов. Вопросов у меня не было. Вернее, они были, но я решил, что Ольга права и с Иденом надо держаться осторожнее. Черт, тут со всеми надо держаться осторожнее! Вечером я позвонил Ольге. – Говорил с Иденом. Узнал много интересного. – Я знаю, поговорил и хорошо. Я спать хочу, ночь была бессонная, как ты помнишь. Отбой. И я тоже захотел спать. До этого не хотел, а сейчас захотел. Почему-то спокойнее стало. Не понятнее, но спокойнее. Заснул я быстро, но среди ночи… Среди ночи я проснулся. Дождь кончился, тишина была такая, что я слышал, как падают капли с крыши на подоконник закрытого окна. Я встал, надел халат, направился в кабинет, сел за стол, открыл свой дневник и начал писать. Здесь я дословно приведу свою запись.Ольга и Иден говорят, что их интересует только будущее корпорации. Никакого бунта или революции они устраивать не собираются. Иден несколько раз повторил, что в корпорации скоро произойдут изменения. Ольга стала уклоняться от таких вопросов. Внешне в корпорации и в городе тишина и порядок. Совет разрешил продажу алкоголя и отменил правило пяти тысяч шагов. Что это – случайность или правила специально начали отменяться? Совет теряет контроль или это часть какого-то плана? До сих я не выяснил, откуда у корпорации такие деньги. Большая прибыль у производства в промзоне? Явно там не только трусы шьют. Куда исчезают люди, уехавшие из города? Это слухи или правда? А может такие слухи распускаются специально, чтобы сотрудники не разбежались? Если это специальные слухи, то непонятна смерть (убийство?) Феликса. Ведь он нашел, что уехавшие сотрудники пропали – это же вода на нужную мельницу. Слухи бы усилились, если была такая цель. С другой стороны – он успел это узнать и теперь стал не нужен. И его убрали, чтобы он не полез дальше, где хранятся главные секреты. Бункер вряд ли связан с корпорацией. Дорога, которую показала Ольга, уходила в степь. Не было дороги, ведущей из бункера в город.

И самое главное – непонятен мой стремительный карьерный рост. Кто я – кочерга в руках Ольги или тут что-то другое? Дальше в дневнике стояли штук десять жирных вопросительных знаков. Очень много было вопросов и очень мало было ответов.

Хакер

– Я тебя встречу в аллее недалеко от входа. Прямо сейчас. Отбой. Ну и манеры у Ольги. А если я занят, вдруг у меня скоро совещание? Как догадалась, что сижу, смотрю в окно и думаю – выпить рюмочку коньяка, что приветствуется Советом, или отложить сию приятную минуту на вечер? Я натянул куртку, вышел. Дождь, Ольга под зонтиком – Не самое приятое время для прогулки, – сказал я, натягивая капюшон куртки. Ольга взяла меня под руку, передала зонтик. –