— Что-о?!.. Что это?! — промычал Уш. — Ты из лаборатории? Что-нибудь случилось? Или… — Внезапно он весь содрогнулся, словно бы кто огрел его изо всех сил между глаз.

— Измена! — сдавленно прохрипел он.

Люкаэль, не отрывая глаз, подходил ближе. Потом он остановился, словно встретил какое-то препятствие. Пару минут два суперлумбаганца стояли друг перед другом, с застывшими взглядами, ведя невидимую, но страшную борьбу.

— Уш! — вдруг позвал Ретиф.

Тот на секунду отвлекся, поворачиваясь на крик, и этого было достаточно

— Люкаэль ударил. Уш издал ужасающий рев, зашатался…

Как осенью опадают листвой деревья, так с Уша опала гроасская оболочка. За какой-то миг то место, где он стоял, предстало глазам присутствующих как клубок разноцветных и разновеликих существ, лихорадочно перегруппировывающихся в различные комбинации. Появились два туловища. Руки и ноги, появляясь из сплошной живой массы, спешили занять свое привычное место. И через минуту перед Люкаэлем стояли два обычных рядовых лумбаганца, мрачно косящихся по сторонам.

— Глядите! Это же Дифноги Гнудф! Лумбаганские наблюдатели! — воскликнул в общей тишине Паунцрифл.

— Они оказались более наблюдательными, чем мы полагали, — прошипел Джит.

20

Это случилось спустя полчаса после происшедших в танцзале Замка событий. Земные посланники, освобожденные наконец от своих оков, вместе со своими гроасскими коллегами собирались на экстренное совещание.

— Ну что ж, — бодро сказал посол Паунцрифл, вставая со своего места во главе стола. — С тех пор, как генерал Уш пожелал удалиться от своих захватнических планов, а Его Величество абсолютно не способен к работе по управлению планетой, перед нами всеми встала задача формирования временного правительства, которое сделало бы все возможное для предотвращения нежелательных последствий последних событий. Как глава земной делегации, я — и считаю необходимым отметить: с большой неохотой — принимаю на себя всю полноту…

— Едва ли, мой дорогой Гарвей, — перебил землянина Джит. — Так как ответственность за создавшееся положение в немалой степени несет Гроа…

— Или псевдо-Гроа. Делается это сейчас — мы все свидетели — достаточно легко…

— Не уходите от сути, господин посол! Гроа берется сформировать правительство с привлечением полковника Суаша и его силы…

— Джентльмены, — вступил в народившийся спор Ретиф. — Или вы забыли о существовании Императора?

— Что такое?

— Как это? На что вы намекаете?

Оба посла обернулись и увидели фигуру Императора, который на ту минуту стоял на ногах довольно крепко и метал на собравшихся чужеземцев грозные взгляды.

— Вам не нужно беспокоиться, господа! — заговорил он довольно резко. — Мы обеспечим формирование управления Лумбагой в той степени, в какой она вообще нуждается в управлении! — С этими словами он взошел на пьедестал своего трона и занял там свое место.

— Указ номер один, — сказал он тотчас же. — Всякий чужеземец, посмевший вмешаться во внутренние дела Лумбаги, будет вышвырнут с планеты без каких бы то ни было проводов и торжественных церемоний. Указ номер два…

— Не могли бы мы пока возвратиться к указу номер один, Ваше Величество?

— попросил Паунцрифл. — Я убежден, что, подумав, вы смягчите или даже отмените ограничения на участие землян во внутренней жизни планеты, ибо это повлечет за собой ограничения на свободу действий дипломатов.

— Именно так. Указ номер два. Известно, что чем меньше правительство собственно управляет, тем оно лучше. Мы хотим иметь хорошее правительство и хорошие законы, во благо Наших подданных, естественно. А посему — в соответствии со сказанным — все законы объявляются не имеющими силы и всякое управление упраздняется!

— Пока не поздно, Гарвей, — зашептал Джит. — Я предлагаю подыскать Императору более скромное поприще для приложения его талантов. И надлежащее место для этого. Какой-нибудь подвал, я думаю, подойдет. А когда дело будет улажено, то вы и я соберемся и обсудим проблемы Лумбаги. Кстати, сразу должен сказать, что мы, гроасцы, размножаемся, как мухи, и нам скоро будет негде жить! Учитывая это, прошу заранее обеспечить первенство гроасских интересов в определении судьбы Лумбаги.

— Вам незачем там шептаться, — решительным тоном предупредил Император.

— Ибо никто из вас с этой минуты не имеет права совать свой нос в дела Лумбаги. В противном случае воспоследует наказание, означенное в указе номер один.

— Он бредит, — убежденно прошептал Паунцрифл. — Джит, прошу вас быть свидетелем того, что в данный момент, когда я был вынужден ограничить свободу Императора, он находился в невменяемом состоянии. Ретиф, помогите бедняге слезть с трона.

— Интересная акустика в этой комнате, — сказал Ретиф, внимательно осматривая потолок и стены. — Мне на минуту показалось, что Ваше Превосходительство изволили предложить арестовать правителя независимого государства независимой планеты?

— Бунт?! — рявкнул Ретифу на ухо полковник Уорбатон. — К счастью для демократии, здесь нахожусь я. — Он твердой походкой направился к трону. Не дойдя ярдов десяти, он вдруг обнаружил себя парящим в воздухе на высоте нескольких дюймов от пола. Не успели присутствовавшие при этой сцене удивиться, как оказались в положении полковника. Они отрывались от пола легко, словно воздушные шарики. Паунцрифл сдавленно вскрикнул, потеряв опору под ногами. Рядом с ним плавал в воздухе Маньян и еще несколько приближенных к господину послу земных дипломатов. Та же картина наблюдалась и с Джитом и его подчиненными. На ногах устояли только трое: Ретиф, Люкаэль и Император. Впрочем, последний сидел на троне.

— Теперь Мы можем считать, что вы ознакомились с основами нового правления, — обратился Император к висящим под потолком дипломатам. — На этом Мы объявляем аудиенцию оконченной. Всего доброго. И не трудитесь сами покинуть зал — об этом позаботятся другие.

При этих словах раздались одна за другой несколько серий приглушенных хлопков и под воздействием неведомой силы все летавшие чужеземцы пропали из зала.

— Надеюсь, вы не выкинули их совсем с планеты? — спросил Ретиф. — Думаю, что как только их ноги коснутся земли, они приобретут верные реалистические представления о роли дипломатии в развитии Лумбаги.

— Все они обнаружат себя сейчас в подвалах среди мешков с овощами, — сказал Император. — А теперь… Мы объявляем парламент распущенным… Пока… Доследующего раза…

Он сполз с трона, обвился вокруг него клубком и тут же захрапел. Ретиф повернулся к Люкаэлю.

— Отлично сработано, Люк! Я страшно боялся за то, как долго вам удастся контролировать его.

— Если кто-нибудь будет интересоваться, — слабым голосом прохрипел уставший, как собака, суперлумбаганец, — скажи им… что Император… вернется… когда ситуация этого потребует… А теперь Люк проща… прощается с тобой… Ретиффф-ф…

21

— Господи, Ретиф! — воскликнул первый секретарь Маньян. — Теперь когда все волнения позади, возникает вопрос: а не было ли все происшедшее групповой истерией,