Отправить бы её куда-нибудь на перевоспитание, чтобы поняла, почём фунт лиха.

Последняя идея Коннарту очень понравилась.

— Если хочешь сократить срок изоляции в два раза, можешь пойти помогать акушеркам при храме.

Помимо знахарей и лекарей в Моривии имелись и те, кто помогал роженицам – профессиональные повитухи. Обретались они в основном при храмах Тарра, имея в своём распоряжении отдельные здания для приёма женщин.

В деревнях, подобных Приморской, таких отделений не имелось, но у старосты был кристалл связи, с помощью которого можно связаться с ближайшим Храмом. Оттуда в срочном порядке выезжала акушерка с помощницей, чтобы оказать необходимую помощь.

Подобным образом в небольших селениях вызывают не только повитуху, но и связываются с лекарем, заказывают стройматериалы и прочее. Кстати, травник в Приморской имеется свой, помогая людям в нетяжёлых случаях.

— Я? — От изумления у дочери графа Коппоты даже слёзы остановились.

— Ну не Жардетта же, хотя я уверен, она обязательно захочет их посетить, — Коннарт лукаво взглянул на Елену, дождался от неё восторженно-утвердительного кивка и снова вернулся к преступнице. — Полезный труд помогает расставить правильные приоритеты.

Кому, как не ему было об этом знать. Он не позволял себе лениться с самого детства, разумеется, под неусыпным контролем отца, учителей и Раттарда. Потому что быть королём – это значит много учиться и много работать.

Елена не знала, чему больше удивляться: мудрому решению Коннарта или наличию тех самых акушерок. Почему-то именно этой темы не коснулся никто: ни Тарр, ни Варгус, ни она сама, когда копалась в памяти Жардетты. На самом деле неудивительно, ибо трудно охватить множество аспектов нового мира за короткий срок. Зато сейчас, когда сама мысль возникла в голове Елены, тут же полезли воспоминания о том, как мама Жардетты рожала, как отец бегал к старосте, чтобы вызвать повитуху.

Рядышком стояли те самые воспоминания, которые она уже «видела» – болезнь матери, большая трата на лекаря, вынужденная диета и вынужденный же выход на работу. Теперь картина той ситуации стала целостной, жаль только, что подробностей того, как именно работала акушерка, Жардетта не поняла. Да, она помогала тогда, но была больше на подхвате, нося пожилой женщине с суровым голосом то горячую воду, то чистые полотенца, то ещё что-нибудь.

Елена многое бы отдала за то, чтобы как можно быстрее сходить к акушеркам, узнать то, чем именно они пользуются для родовспоможения, разве что на самих родах присутствовать желанием не горела. Но это не значит, что она будет отлынивать! В конце концов, она здесь не для того, чтобы выйти замуж и сесть, сложа руки. Ей надо местную медицину с колен поднимать, а это значит, ничего не должно пройти мимо её внимания!

Как и в прошлый раз, король попросил Жардетту остаться. Сегодня она поймала куда больше злобных взглядов, нежели тогда, когда ей пришлось промывать ему желудок, но это и неудивительно. Странно было бы, если б все вдруг воспылали к ней симпатией и дружно поздравили с тем, что именно она вызвала повышенный интерес Коннарта.

Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Такая вот аксиома.

— Неужели мы прямо сейчас сходим к акушеркам? — закинула Елена удочку.

— Позже, сначала нужно осмотреть подарки, — король кивнул в сторону Раттарда и Жреца, оба присутствовавших в этот раз.

Они стояли по разным сторонам от королевского кресла и бдели.

Раттард молча достал из кармана флакон с эликсиром, активирующим магическое зрение, выпил один глоток, с угрюмым видом принялся перебирать рукоделие с помощью левитации. Прикасаться не стал – вдруг какая-нибудь ушлая девица пропитала свой подарок приворотным зельем. Да, таковые запрещены, но учитывая, сколько уже неприятностей случилось с начала отбора, от претенденток можно ожидать всякое.

Взять тех же давно не девиц, чьи отцы ожидали аудиенции с монархом. Из-за болезни он так и не смог встретиться с ними, не считая герцога Камталла. Да и те претендентки, которых пропустила арка, не отличались идеальным поведением. Ищейки периодически докладывали, как то одна, то вторая капризничали, требовали не одну, а как минимум трёх служанок, желательно тех, к которым они привыкли.

Паталла в этом вопросе была непреклонна. Только проверенные люди могут находиться во дворце, никаких своих слуг!

Жрец тоже присматривался к рукоделию, его явно заинтересовали некоторые экземпляры, но исключительно с эстетической стороны.

— Так, а здесь у нас что? — подозрительно прищурился главный маг Моривии, глядя на симпатичный ковёр.

Конечно, полноценным ковром его было трудно назвать, ибо в распоряжении у участниц отбора была неполная неделя, но, несмотря на небольшие размеры, он был премиленьким. Нежные тона, изысканные цветы, яркая бабочка на одном из них.

Что же в нём так насторожило Раттарда?

— А мне ещё кружево кажется подозрительным, — подал голос Жрец. — Хотя очень красиво – не стану отрицать.

Главный маг его проигнорировал и продолжил анализировать коврик.

— Кажется, его пропитали настойкой любистока, — глубокомысленно изрёк Раттард. — Да, причём с небольшим магическим компонентом, настолько слабым, что я не сразу его уловил.

Он аккуратно обволок его какой-то полупрозрачной плёнкой, похожей на продолговатый мыльный пузырь, отложил в сторону, соизволив, наконец, перевести взгляд на остальное.

— Посмотри кружево, тебе не кажется, что одна из нитей – волос фарэллского доруна? — Жрец, как человек, много путешествовавший до того, как стал служителем Тарра, знал о Марэлле немало.

В том числе и о драконах, ибо Судьба его много куда забрасывала.

— Такая редкость? — усомнился Раттард, но на всякий случай взглянул на изысканное рукоделие более пристально.

Он тоже знал, кто такой фарэллский дорун, но исключительно в силу высококлассного магического образования. То, что в таких редкостях, как фауна островов химер может разбираться какой-то Жрец, было для него неприятным сюрпризом. Он и без того его недолюбливал, сейчас же убедился, что этот тип – тёмная лошадка.

Вот откуда ему знать об этом? Химеры – крайне закрытая раса, к тому же весьма пренебрежительно относится к людскому роду. До сих пор пытается строить козни против Армарии, хотя те не единожды били их по мордасам.

— Этот волос имеет особые свойства, — Жрец принялся пояснять королю и Елене, что может таить в себе эта редкая вещь. — Животное, из хвоста которого его берут, обладает необычной железой. Благодаря специальным компонентам любой, кто находится возле них на достаточно близком расстоянии, проникается к ним симпатией.

— Что-то вроде защиты от хищников? — осенила Елену мысль.

— Наоборот, они сами хищники, — Жрецу понравилось, что девушка мыслит позитивно, но правда была иной. — У них такой способ охоты: приманить, очаровать и напасть. Химеры даже разводят дорунов, точнее разводили до того, как их разбили армарийцы. Долгая история, но факт остаётся фактом: такой волос стоит слишком дорого, чтобы «случайно» попасть в моток ниток для рукоделия.