он загадочно говорил, что ему не долететь туда, где бывает Пятый. Одуванчик бесконечно в разных вариантах развивал тему о том, что Орех героически выскочил навстречу фермерам. Никто не бранил Ореха за неосторожность. Ведь несмотря ни на что, он добыл пару крольчих, и сейчас вместе с ними к колонии снова должна была вернуться удача!

Когда солнце вышло из-за горизонта, Горшочек и Вероника увидели, что в высокой траве у подножия холма появился Пятый, а за ним следом двигался Орех, который сильно хромал. Видно было, что ему трудно идти. Все кролики сгрудились вокруг него: всем хотелось его потрогать. Его нюхали, валили и катали по траве, так что ему показалось, что на него напали всерьез. В результате ему пришлось отбиваться от грубоватых приветствий и ласк.

«Интересно, что произойдет, если я свалюсь и больше не встану, — подумал он, — скорее всего меня просто вышвырнут вон. Вряд ли кому-нибудь нужен Главный Кролик — калека. Без сомнения, они этого не сознают, но все их приветствия все же наполовину экзамен. Ладно, пока я не умер, покажу-ка я им, почем фунт лиха!»

Одним толчком он скинул с себя Веронику и Крушину, забравшихся ему на спину, и бросился бежать к норам.

После полудня он созвал всех кроликов в Соты.

— Я многое обдумал, — сказал он. — Мне не довелось погибнуть в Вязовой Роще, и я решил на этот раз отправиться немного подальше! И вот иду в Эфрафу. Ручаюсь, что оттуда мы приведем столько крольчих, сколько нужно нашей колонии.

По толпе пробежал удивленный шепот, а Вероника спросил:

— А как их оттуда забрать?

— У нас со Смородиной появился план, но я не хочу его открывать, и вот по какой причине: предприятие наше будет опасным и, если кого-нибудь схватят, его заставят отвечать. Если же вы не будете ничего знать, то вам будет не о чем и говорить. Я расскажу все в самый последний момент.

— Однако из того, что здесь говорилось об Эфрафе, следует, что нас слишком мало, чтобы сражаться с эфрафанцами, — заметил Одуванчик.

— Я надеюсь, что дело обойдется без сражения, но, конечно, эта возможность не исключена, — заметил Орех.

— А нам надо будет проникнуть в саму Эфрафу? — робко осведомился Горшочек.

Тут в разговор вмешался Остролист:

— Вот уж не думал, не гадал, что мне когда-нибудь придется выступать против мнения Ореха! Я утверждаю, что в Эфрафе нас ждет полное поражение! Я понимаю, на что ты рассчитываешь, Орех: на то, что у Зверобоя не найдется ни одной такой умной головы, как у наших Пятого и Смородины. Это так, у них мудрецов нет. Но факт остается фактом: крольчих оттуда не увести. Я провел всю свою жизнь, выслеживая врагов и делая обходы вокруг колонии, однако должен признать, что кролики эфрафанской Ауслы делают это лучше меня. Они пойдут по нашим следам, загонят нас и убьют. Великий Фрис! Умоляю тебя, Орех, откажись от этого плана! Поверь, от такого места, как Эфрафа, надо держаться подальше!

После этого все заговорили разом:

— Это верно! Не хотим, чтоб нас прикончили!

— А этот кролик, которого пытали, у которого разорвали уши…

— Но Орех-ра хорошо знает, что делает!

Кто-то спросил:

— А что думает по этому поводу Пятый?

— Я непременно пойду в Эфрафу! План Ореха безупречен. Обещаю, что, если у меня появятся какие-нибудь сомнения, я поделюсь с вами! — заявил Пятый.

После некоторого молчания встал Лохмач.

— Знайте, я тоже иду в Эфрафу, — сказал он, — и, если захотите, с нами полетит Кихар.

Послышалось удивленное перешептывание.

— Конечно, кому-то придется остаться в колонии, — сказал Орех. — Нечего думать, чтобы с нами пошли кролики с фермы и те, кто побывал уже в Эфрафе.

— А я все же пойду, — сказал Серебристый. — Я от всей души ненавижу генерала Зверобоя и его Сенат и не хочу прозевать того момента, когда мы сумеем их одурачить! Возьмите меня с собой, ведь вам все равно нужен проводник!

— И я пойду, — сказал Горшочек. — Орех-ра меня однажды спас. То есть он знает, что я… — Он совсем смутился. — Как бы то ни было, я иду, — повторил он дрожащим голосом.

Из туннеля, выходящего в лес, послышалось топанье.

— Кто там? — спросил Орех.

— Это я, Смородина. Я разговаривал с Кихаром по поводу нашего плана, и он внес в него несколько важных изменений. Если я не ошибаюсь, генерал Зверобой останется в круглых дураках.

— Ну что ж, в таком случае идемте в эту самую Эфрафу! Идем

Туда, где трава зеленеет,

Где грядка салата растет,

Где кролик свободного нрава

С ободранным носом живет! —

весело пропел Колокольчик. — Я пойду, хотя бы из любопытства. Я, как птенчик, все время разевал рот, ожидая, что в него положат этот ваш знаменитый план. Но не тут-то было! Все набрали воды в рот и молчат как рыбы. Наверное, Лохмач на этот раз переоденется хрудудилем и увезет всех крольчих прямиком через поле.

Орех строго прикрикнул на него, но Колокольчик в ответ присел на задних лапах и пропищал:

— Пожалуйста, сэр, генерал Зверобой, я просто маленький хрудудильчик и пролил свой бензин на травку. Так что милости прошу, откушайте этой травки, а я тем временем с ветерком прокачу вашу даму!

— Не звени, Колокольчик! — строго сказал Орех.

— Прости, Орех-ра! Я просто пытаюсь развеселить присутствующих, чтоб не так страшно было идти в это проклятое место!

— Собрание закончено, — заявил Орех. — Пусть теперь у каждого созреет решение. Это должно быть сделано истинно по-кроличьи, то есть по доброму согласию! Сейчас я пойду поговорю с Кихаром.

Орех нашел Кихара в лесу. Тот терзал своим длинным клювом скверно пахнущий кусок коричневого мяса, который едва держался на ажурно-тонких костях. Противный запах разнесся по всей буковой роще, притягивая муравьев и навозных мух. Орех сморщил от отвращения нос.

— Черт возьми! Откуда такой чудовищный запах? — не выдержал наконец Орех.

— Ты не знаешь? Это рыба, рыба с Большой Воды! Хороший!

— С Большой Воды? Тьфу! И ты летал за ней так далеко?

— Нет, нет! Она была у человека, на ферме, в большой куче отбросов. Там всегда всего