— Ох, — вставать я даже не пыталась, — погоди, Хекс, скажи, долго я была без сознания?

— Нет, я только что принес тебя сюда, — нервно передернувшись, ответил он.

— Это… в общем вчера я почувствовала недомогание, слабость во всем теле, — прямо на середине фразы, вдруг почувствовала, что не способна договорить, так я устала, — во имя всех богов, Хекс, прошу тебя, давай я все объясню тебе утром, потому что, кажется, я усну прямо сейчас.

Я видела, как темный дернулся, и даже поняла, что он готов хоть силой вытянуть из меня ответы, однако, всмотревшись в мое лицо, вдруг передумал.

— Спи, — он убрал руки от моего лица, — но завтра я хочу услышать правду.

Твердость его голоса — последнее, что я услышала, прежде чем провалилась в сон.

Коридор около моей комнаты был необычайно мрачен. Казалось, из каждого угла ко мне подбираются чернильные тени.

— Иди ко мне… откройся мне, Иииссааа… — прошелестело в моей голове, и меня невероятно сильно потянуло к двери в мою спальню. — Откройся мне… откройся… иди ко мне… ты должна, я помогу тебе… откройся мне… — убаюкивал меня гипнотический шепот.

— Слушай меня, — вдруг новый слабый голос прибавился к предыдущему.

Повинуясь чей-то невидимой воле, я взялась за ручку двери в мою комнату, но вдруг она сама распахнулась. Оттуда лился красноватый свет, который мешал что-либо рассмотреть. Голоса стали громче.

— Иди ко мне… откройся мне… я приведу тебя домой… — услышала я.

Домой?

Действительно домой? В Тельвар? Я так хочу туда! Но ведь я не могу вернуться, как ты можешь привести меня домой? — все эти вопросы крутились в моей голове, так словно я задавала их кому-то невидимому в моей комнате, скрытому красным сиянием.

— Ты не можешь вернуть меня домой, — со спокойной уверенностью ответила я.

И вдруг сквозь прежний гипнотический шепот, наконец, пробился другой голос. Громкий, взволнованный… и уже знакомый.

— Услышь меня! Очнись! Услышь, Ася… борись с этим… вернись ко мне, Аниса, — громкий шепот отдавался от стен коридора.

Куда я должна вернуться?..

В Ардхарат.

Одна единственная мысль, и вся реальность осыпалась пылью, как только я осознала, что это сон, а сама я сейчас лежу в постели в доме темнейшего.

Хекселис… кажется, он звал меня.

Я обернулась, на том месте, где только что была моя комната, в красноватом маревом облачке витал силуэт моей матери.

Стоп. Я вгляделась внимательнее.

Я не могла поверить своим глазам, но это действительно была моя мама, причем красное поле вокруг, было ничем иным, как заклятием сонного транса!

Светлым тоже в некоторых случаях требуется подобная магия, и они создали чары, которые позволяют сознанию одного человека проникнуть в сны другого и таким образом мягко подавить лишнее сопротивление, и вполне гуманно помочь человеку сделать правильный выбор.

Ага, звучит красиво, но вот сами светлые ненавидят эту магию, справедливо считая, что она — то же подавление воли, что и у темных, только в красивой «обертке». Хотя иногда и это необходимо.

Но я никогда не думала, что моя мать согласится на такое! Невероятно, они со светлейшим пытались подавить мою волю и склонить меня к возвращению домой!

Я поняла, что Арахра тоже участвовал в этом, потому что видела, струйку чистейшей светлой магии, подпитывающую красное марево.

Вот только заклятие действовало странно. Во-первых, хватает одной ночи, чтобы оно сработало, а эта уже третья, во-вторых, никаких физических болевых ощущений быть не должно, что в моем случае с точностью наоборот.

Мама все еще просила меня пойти с ней, и когда обернулась в ее сторону, вдруг заметила что-то странное. Я опустила голову и замерла. На уровне груди меня опоясало тонкое кольцо темной магии, оно парило в воздухе, охватывая меня, но, не касаясь кожи.

Ну конечно, печать! Она-то и не давала магии пробиться, отсюда и слабость, ведь печати нужна энергия, чтобы питать мою защиту. Вот и не знаешь теперь, стоит ли радоваться ее наличию или проклинать темнейшего за ее существование.

— Мама, я не вернусь. Уходи, и больше никогда не возвращайся в мои сны, — мой голос становился громче с каждым словом, он разносился эхом и преломлялся, хотя никаких преград рядом не было.

Я увидела, как силуэт моей матери исчез и, наконец, проснулась.

Мне было очень плохо, но теперь я знала, что все закончилось. У моих ног сидел Хекс, я подумала, что прошло немного времени, однако взглянув в окно, поняла, что сейчас глубокая ночь.

— Лина рассказала мне о твоих кошмарах, — спокойно рассказал темный, — поэтому ночью я решил зайти и проведать тебя. Когда вошел, увидел, как ты мечешься по постели. Как я ни пытался разбудить, ты не отвечала, я звал тебя и звал, но ты лишь металась и вздрагивала, — пересказал отстраненно. Только спустя мгновение я заметила, что его руки накрепко сжаты в кулаки и дрожат мелкой дрожью.

— Я слышала, как ты звал меня, но лишь спустя время поняла, что это был твой голос.

Хекс повернулся ко мне. Его рубашка была помята, волосы растрепаны, под глазами круги, а вот во взгляде злость.

— Почему ты ничего не рассказала до того, как случилось самое страшное?! — не выдержал темный.

— Хекс я…

— Потом! — вдруг резко сказал он и быстро склонился ко мне, придавив к кровати. Его руки обхватили мои запястья, а губы стремительно накрыли мои. От неожиданности я непроизвольно приоткрыла рот, и его язык вдруг коснулся моего. Я промычала что-то нечленораздельное и попыталась повернуть голову, однако Хекс не хотел так просто отпускать меня. В какой-то момент я поняла, что ничего неприятного в этом поцелуе нет, и мне даже вспомнился сон, в котором были столь же откровенные поцелуи.

Это чуть подтолкнуло меня. Я не сильно, но ощутимо прикусила язык темного, и только после этого он прервал поцелуй.

Мы, часто дыша, смотрели друг на друга.

— Прости меня, — сказал Хекс, и снова занял сидячее положение. Я подняться не рискнула. — Хотя ты и заслужила это за свое вопиющее молчание.

— Я хотела рассказать тебе все утром, но сейчас уже все кончено. Оказалось, что это было заклятие сонного транса.

Тут темный снова обернулся, взглянул на мое лицо и удивленно упер локти в колени.

— Моя мама с помощью Арахры пыталась заставить меня вернуться домой, но твоя печать, в общем, она защищала меня. Не позволила поддаться гипнотическому голосу матери, и дала возможность услышать тебя, но, как я теперь поняла, для моей защиты требовалось много энергии, потому-то я и чувствовала жуткую слабость. Больше мне это не грозит, я дала маме понять, что не пущу ее в свою голову, — невесело усмехнулась.