- Забей. - бумага пожелтела, словно её долгое время держали на солнце, стала шершавой. - Что тут? 

- Я сегодня утром съездил к мужикам, поговорил с ними и дал фамилии тех девчонок, которые ты прислал. Я кратко описал им всю ситуацию и попросил найти что-то из того, что ты бы не смог найти самостоятельно. 

- И почему я не смог бы это найти? 

- Этого нет в сети. Мы, знаешь ли, не в столице и до нас прогресс доходит несколько... - усмехается Димыч и делает заказ. 

Даже интересно посмотреть на реакцию Самойлова, когда я расскажу ему о том, что Золотов смог достать информацию за несколько часов, а ему, для этого, требуется в несколько раз больше времени. 

- Я тебя понял. 

Официант быстро принимает у нас всех заказ, уделяя больше времени Злате: он описывал ей каждое блюдо и уточнял у меня, есть ли у нее на что-то аллергия. А я как дебил смотрел то на девчонку, то на щуплого пацана. Аллергия? 

И откуда я должен знать об этом? 

В остальном обед прошел спокойно. Я читал отчёты, написанные то от руки, то на компьютере и недоумевал. Ну не верю я, что техническая часть настолько плоха. Это было всего лишь восемь-десять лет назад. 

Не двадцать. 

- Понял, в чем весь прикол? - наконец, спрашивает мой собеседник, когда я отвлекаюсь от документов. Я киваю. - Все девочки-подростки ходили в одну школу дополнительных занятий. Но следаки, почему-то, не учли это. 

- А еще, я только сейчас понял то, что Ника выбивается из всей этой кучи жертв. Им было 15-17. - поворачиваюсь к дочери Анюты и хмурюсь. - Все несовершеннолетние. Кроме моей сестры. 

Это нормально, что мы при ребёнке обсуждаем такое? 

Златослава все это время сидит и играет в какую-то бродилку на моем телефоне, совершенно не обращая на нас внимания. Но она же слышит и понимает, да? 

Аня разрешает ей так долго сидеть в телефоне или нет? Скоро она составит нам всем компанию. И, надеюсь, я не услышу упреков в свой адрес. 

Сегодня я понял, что ничерта не знаю о детях. Мне с псинами Старого легче работать, чем понять, чего хочет ребёнок и что с ним вообще делать. 

- Но связь есть. Она же у тебя учила французский, да? - киваю. - Надо бы наведаться в ту школу. - еще раз киваю и поворачиваюсь к другу. 

Получается, все эти года я копал совершенно в другом направлении от правды. Все, как и говорил Некрасов: его подставили, а тот, кто все это сделал, водит нас кругами. 

- Я бы ещё хотел узнать, почему моя сестра стала постоянной клиенткой в Бархате. - не верю, что Ника могла подсесть на дурь, здесь что-то другое. 

Связана ли школа с этим притоном? Что именно стало причиной её изчезновения? 

Семь лет назад мне пришло сообщение на электронную почту. Там было несколько фотографий и одно видео. На фото сестра была в бессознательном состоянии и привязанной к столбу. Все в точности так, как и у остальных жертв. Синяки, порезы, кровь... И идеальное, расслабленное лицо. Отличительная черта ублюдка в том, что он уродует все, кроме лица. 

Но, то видео... На нем Ника жива. Да, в ужасном состоянии, но она жива. Сестра сидит на земле, вокруг валяются куски веревок, что её удерживали. Она плачет. Звука на записи нет, но я смог прочувствовать всю её боль через экран компьютера. 

Соль в том, что никому из родственников остальных жертв не присылали ничего, связанного с их дочерьми. Девочек находили работники ферм, туристы и простые зеваки на окрытых местностях, а Ника... Её тело так и не было найдено. 

Если все это было простым фарсом, попыткой запугать меня, то почему не последовало никаких требований? Деньги, люди, жизнь... Я был готов отдать все, чтобы найти сестру. 

Возможно, она все ещё жива. 

- Это трудно сделать, ты сам знаешь. 

- Да, знаю. 

И дело не в том, что никто не станет рассказывать о том, что мне нужно. Вероятней всего, половины из посетителей тех годов уже нет в живых. Наркота, дурость... Причин много, но сути это не меняет. А те, что ещё живы... Их мозг уже настолько атрофировался, что вряд-ли кто-то вспомнит рыжую девчонку из бара. 

Есть, конечно, те, кто может помнить сестру, но шансов мало. 

- Я все же попытаю удачу и схожу в Бархат. - закрываю папку с бумагами и протягиваю их Золотову. 

- Злата, убери телефон из рук. - мы все поворачиваемся на мелодичный голос и, наверное, только я замираю. Она плакала? - Надеюсь, я не помешала чему-то важному. - она легко улыбается и садится на единственное свободное место. Рядом с Димычем. 

Меня сразу начинает одолевать дикая ревность. Захотелось открутить голову старому другу только за то, какие он бросал на девушку взгляды. 

- Мам, ну совсем немного осталось! 

От тихой Златы не осталось и следа. Внезапно включается режим хитрого лисёнка: она начинает строить глазки матери, и пытаться убедить её в том, что игра сейчас очень важна. Но, на Анюту это не действует, она качает головой и забирает у ребёнка телефон, а потом протягивает его мне. 

- Убери его подальше. - я забираю смартфон и запихиваю его в передний карман брюк. - Ты что-то кроме блинов ела, Злата? - кивает на тарелку с нарезанными на ней блинами, которые буквально утопали в сгущёнке. 

- Она ела суп с какими-то шариками. - отвечаю вместо девочки. - Отстань от ребёнка, Ань. 

- Настоящая семейная драма, кто бы мог подумать, Власов. - Димыч молча наблюдал за тем, как мы переглядывались с Анютой, а потом решил вставить свой комментарий. Куда же без него! - Дмитрий, очень приятно. 

- Анна. - девчонка дёргается и натягивает на лицо широкую улыбку, поворачиваясь к Золотову. - Рада знакомству. 

- И я, рад, Анна. - он внимательно рассматривает её. Сканирует, я бы сказал. 

Я знаю этот взгляд. 

И это выводит меня из себя. 

- Золотов, не смей. - тихо рычу, смотря на друга. Пока еще, друга.