Как тяжело, оказывается, разрывать отношения. Особенно когда они замешаны не на мимолетном романтическом увлечении, а на крепкой дружбе и испытаниях. Бесконечных авралах, тревогах, бессонных ночах, общих взглядах на науку и страсти к чаепитиям с зефирками.

Рита тосковала по Павлу. Ей не хватало долгих разговоров и возможности разделить с ним переживания. Однако…

Пашка предал ее. Подставил. Притворялся, что на ее стороне, а сам докладывал шефу о каждом ее шаге.

Подлец!

Но он по-прежнему ей нужен.

– Ты сделал тест? – выпалила Рита вместо приветствия, и сердце ее упало: Пашка виновато глянул на нее и понурил голову.

Все понятно – ничего не вышло.

– Я пытался, честно! – Павличенко вздохнул. – Но шеф не дает мне продыху. Постоянно грузит работой, а к Семь-два-семь на пушечный выстрел не подпускает. Так и держит его в колбе в закрытой лаборатории.

– Ты что… сказал ему о моей просьбе?

– Нет! – взвился Павел. – Нет, что ты! Ничего я ему не рассказывал!

– Тогда прекращай ныть и найди возможность сверить образцы, – рыкнула Рита.

– Иногда ты говоришь совсем как он.

– Иногда других вариантов попросту нет.

Павел внимательно посмотрел на нее:

– Чего ты хочешь добиться, Белка? Думаешь, органический материал одного из этих твоих парней использовался для создания нашего Джона? Так ведь?

– Каким тогда будет процент совпадения?

– От пятнадцати до двадцати пяти. Больше – уже статья.

Маргарита задумалась. Сморщила лоб. А что, если…

Однако додумать светлую мысль не удалось: на подлокотник кресла взобрался паук. Не киберарахнид и не ядовитый тарантул, а самый обычный – тонконогий и несклепистый. В народе таких еще косиножками называют.

– А-ай! – Рита шарахнулась от членистоногой твари как от чумы и вооружилась хлипкой гостиничной тапкой.

– Сто-о-о-ой! – вскричал Павличенко и выбросил вперед руку, словно надеялся блокировать удар. – Не убивай его! Это же паук! Нельзя их убивать!

Беликова опустила грозное оружие и фыркнула, сдувая со лба отросшую челку.

– Что, в Красную книгу занесен? – спросила без тени насмешки. В таких вопросах не до шуток! Погубить редкого зверя, пусть даже такого уродливого, как эта восьминогая хреновина, – страшное преступление.

– Нет, но и не в этом дело. Просто… – замялся Павличенко. – Примета плохая. Убьешь паука – удачи не будет.

– Опять ты со своим бредом, Паша! – Она кинула на голоэкран яростный взгляд. – Неужели думаешь, я из-за каких-то глупых суеверий стану терпеть соседство с этим… с этим монстром?!

– Ты чего, Белка… пауков боишься? – Павел вскинул мохнатые брови. – Серьезно? Не знал…

– Иди ты к черту!

– Э-э! Стой, Белка! – возопил Павличенко, когда она занесла руку. – Ну зачем сразу убивать-то?

– Предлагаешь хороводы вокруг него водить? – Маргарита зашла с боку и приготовилась нанести сокрушительный удар.

– Можно решить проблему иначе! – Паша убеждал ее терпеливо и мягко, как переговорщик опасного террориста. – Паучка можно локализовать!

– Локализовать?

– Ну да! – улыбнулся казак, заметив, что его слова наконец достигли цели. – Локализовать и передислоцировать!

Операция заняла меньше пяти минут. При помощи стакана и блюдца восьминогий был локализован, а затем успешно передислоцирован в коридор.

«Ну вот, – подумала Маргарита, яростно намыливая руки до локтей. – Как говорят, и волки сыты, и овцы целы. Паук в коридоре, а удача при мне».

И даже убивать никого не пришлось…

Острая, как лезвие, мысль царапнула край сознания, оставив долгий красный след. Беликова захолодела. Выключила воду и вернулась в комнату, как сомнамбула. Уселась на край кровати и долго созерцала пустоту.

Перед мысленным взором складывался затейливый пазл, последним звеном в котором неожиданно оказался паук косиножка.

Вот же всем поворотам поворот!

Секунду Рита помедлила, но потом все же вытащила из сумочки заветную белую визитку.

– Мне нужно кое-что обсудить, – сказала она, глядя на блестящую поверхность.

Как эта штуковина работает, Маргарита так и не разобралась: в глянцевом прямоугольнике не обнаружилось ни «жучков», ни чипов, ни каких-либо других высокотехнологичных приблуд. Просто кусок пластика. И все. И все же меньше чем через минуту в комнату горделивой лебедью вплыла товарищ Норбекова.

Риту от этого фокуса всякий раз пробирало до дрожи.

– Вам есть что сказать? – Кобра Ильдаровна привычно уселась в любимую позу: закинула ногу на ногу и сцепила пальцы в замок. Смоляные волосы сегодня она заплела в косу. Толстую, как мужская рука. В ушах блестели тяжелые гранатовые серьги, явно подобранные в тон винно-красной блузке и такой же помаде.

Красивая. Эффектная. Как попала она в Комитет? Тоже, наверное, завербовали по молодости…

– Думаю, да, – кивнула Беликова.

– Думаете? – Фарида кисло улыбнулась. – Или да?

Рита хмуро зыркнула на лжепсихолога.

– В вашем досье на Оскара Блеквуда указано, что он прошел более сотни проверок на разного рода детекторах лжи, перед тем как его освободили от подозрений, – сказала она.