Асами притихла. Откинув голову на его плечо, просто наслаждалась каждой секундой, чувствуя, как начинает испаряться неловкость, вытесняемая огромным чувством. Изаму был здесь, был с ней, был её. Без оговорок, целиком и полностью. Неслышно вздохнув, Асами погладила его ладони, сложенные на её талии, и прикрыла глаза. Что изменилось, как, когда воздух начал сгущаться и вибрировать вокруг них? Изаму выдохнул, осторожно сдвинул волосы, обнажая шею, и коснулся губами. Медленно, неспешно, смакуя каждый поцелуй, он касался её с обжигающей нежностью. Дыхание сбилось. Асами пыталась никак не выдать волнение, но внизу живота постепенно собирался тугой, пульсирующий комок, а сердце моментально сбилось с ритма.

Коротко выдохнув, Изаму вдруг прижался к месту, где шея переходит в плечо, жадно втянул кожу губами, и его руки, до этого неподвижно лежавшие на талии, вдруг сжались, заскользили по рёбрам вверх, к груди. Асами повернула голову, стремясь поймать его взгляд, и задохнулась, встретившись с тёмно-серым, почти чёрным грозовым морем. Слова, сомнения, мысли — всё осталось за порогом, когда Изаму поднял её на руки и понёс в спальню.

Без спешки, с тщательно сдерживаемой страстью, он целовал её, скользя обнажённым телом по её телу. Купая в лучах заходящего солнца, останавливаясь, чтобы просто смотреть, любоваться, запоминать каждый оттенок её наслаждения. И снова целовать, ласкать чуткими пальцами, искать и находить новые точки, доставляющее изысканное удовольствие. Асами полыхала, сминалась, как глина в руках умелого мастера, принимая нужную ему форму. Податливо выгибалась навстречу ищущим губам, еле слышно постанывая от нетерпения. Когда он приподнялся на вытянутых руках, навис над ней, её глаза распахнулись. И первое движение внутрь заставило сердце разбиться на сотню осколков, чтобы тут же собраться вместе. Снова. И снова. И снова. Не сводя с неё глаз, Изаму плавно двигался, с каждым толчком заставляя сердце биться громче. Асами терялась от урагана эмоций, перестав чувствовать собственное тело, только в месте, где они с Изаму соединялись, пульсировало сладкой, сводящей с ума болью.

Хотелось обвить его руками, ногами, стать частью его самого, влиться в его кровь. Не отпускать, не переставать двигаться навстречу, шепча его имя. Не стесняясь, не думая ни о чём. Любить его, говорить о своей любви бессвязно, срываясь на стоны.

Прижав к постели, Изаму закинул её ноги себе за спину, непрерывно целуя шею, плечи, грудь, ловя её взгляд спутанным, мутным своим. Дыхание перехватывало, сердце сходило с ума, колотилось в висках. Ещё, ещё, ещё — ему было отчаянно мало. Её кожи, ставшей розовой от солнца, бьющего прямо в окно. Её запаха, самого сладкого на свете — возбуждения, желания, страсти. Её глаз, в которые он проваливался каждый раз, стоит взглянуть. Душа обнажилась до самого дна, никогда ещё Изаму не чувствовал себя настолько уязвимым. И вместе с тем настолько нужным. Потребность двигаться, сливаясь в одно целое, двигаться без остановки, срывая с любимых губ короткие стоны, стонать в ответ, отзываясь на каждое сокращение тугих мышц, быть восхитительно глубоко в ней и желая стать ещё ближе — шквал эмоций захлестнул, и Изаму отпустил контроль. Последняя мысль вспыхнула ярко, обжигая глаза под закрывшимися веками — люблю.

И снова солнце. Полуденное, оно заливало сад, падало на пол квадратными пятнами. Приподнявшись на локте, Асами смотрела на Изаму, просто любуясь. Он лежал на животе, и его плечи медленно поднимались в такт мерному дыханию. По позвоночнику до поясницы блестел пот, мелкими каплями, напоминая о недавней вспышке страсти. Волосы прилипли к затылку, собрались тёмными змеями. На ягодицах розовые полосы — следы от её ногтей. Асами подвинулась ближе и осторожно провела по спине, собирая влагу. Накрыла ягодицу ладонью и ласково сжала. Уткнувшийся в подушку лицом Изаму издал приглушённый стон и нехотя повернул голову. Приоткрыл один глаз, вымученно пробормотал:

— Дай хоть несколько минут, ненасытная женщина, пожалей старика.

— Вообще-то я собиралась спросить, не хочешь ли ты поесть?

— Не хочу… Не знаю… Может быть… Потом… — Глаз медленно закрылся, и Изаму моментально провалился в сон. Асами, не сдержавшись, улыбнулась и коротко поцеловала его в плечо, прежде чем встать.

Они действительно почти не спали прошедшие сутки. Выбирались из кровати несколько раз на пару-тройку минут, и снова сплетались в объятиях. Изучали друг друга, открывали новое, узнавали настоящие слабые места на чужом теле, одно прикосновение к которым заставляет покрываться мурашками и сбиваться с дыхания. Чужое имя на выдохе, тонкие гласные, скольжение и вкус чужих губ — они заблудились друг в друге и не собирались искать выход. Просто, затихая, смотрели, глаза в глаза, и улыбались.

Впереди ещё три дня вместе, это так много и так мало одновременно. Асами понимала, что просто не будет, ничего не меняется в один миг, и им всё же придётся изучать друг друга, изучать не просто привычки, которые и так давно известны, а научиться понимать, когда лучше молчать, а когда — говорить. Когда надо просто обнять и быть рядом, а когда — попытаться решить недомолвки поцелуями. Эта работа, кропотливая и сложная, уже сейчас вызывала нетерпеливый зуд. Асами хотелось не просто быть рядом с Изаму, хотелось егочувствовать. Даже сейчас, невзирая на желание разбудить его, она побрела на кухню, где ещё вчера они обнаружили отличный запас продуктов из которых, при должном рвении, можно приготовить практически любое блюдо. Приняв душ и завернувшись в халат, Асами приступила к готовке, подумав вдруг, что можно было вообще не брать вещи — свитки с одеждой они так и не распаковали.

Время промчалось так стремительно, будто не пять дней прошло — пять часов, не больше. Асами с сожалением покидала домик, купающийся в вездесущем солнце, крепко сжимая руку Изаму. Пришло время вернуться к работе, делам, встречам урывками, ночным сменам и усталости. И пусть не всё из этого списка внушало энтузиазм, хотелось поскорее начать эту новую, счастливую жизнь.