Замахивается Дуболом и со всей дури хрясь мне в бороду! У меня искры из глаз полетели, но кое-как устоял. А я проигрывать не привык. Использовал магию и создал поверх кожи покров жизни, это когда лозы оплетают тело и усиливают мышцы. Размахнулся и как рубанул его в переносицу. Коротышку отбросило в другой конец бара и, кажется, он даже кого-то придавил.

Рассказывая правила, он не сказал, что магию использовать запрещено. А значит и жульничества не было. Я тогда ещё гномий топор выиграл. Хорошее было время.

К чему это я? Да к тому, что, когда я нанёс удар по груше, ощущения в теле были один в один как при соревновании с Дуболомом. Волна боли прокатилась до самого плеча. Удар плотный, жесткий, таким легко травмироваться если тело не готово. Но, судя по всему, я в полном порядке.

Улыбнувшись, я продолжил тренировку, а после отправился в подвал и съел дневную порцию лекарства.

Чувствуя приятною ломоту по всему телу, я пошел к себе в комнату. По пути заметил, как Степан, опершись на дверной проём, воркует с Евдакией Павловной. Увидев меня, они сделали вид, что ничего не происходит и тут же разошлись.

— Степан. Подойди. — Сказал я дворецкому. — Вы это, прекращайте уже.

— Виктор Игоревич, я ничего такого…

— Ты не понял. Прекращайте делать вид, что неинтересны друг другу и не скрывайтесь. Вам что по десять лет? Ведите себя как взрослые люди, если приятно общаться, общайтесь, если хотите друг друга, то… — Степан покраснел и прервал меня.

— Дальше можно не продолжать, я понял. Виктор Игоревич, спасибо за понимание. — Он смущённо улыбнулся и показал пальцем в сторону кухни. — Я водички попью если вы не против, в горле пересохло.

— Попей, попей. — Я покачал головой и пошёл спать.

В эту ночь Аня решила меня навестить и окончательно добить новой порцией физических нагрузок.

Рано утром в комнату ворвалась Евдакия Павловна.

— Виктор Игоревич! Вы должны это видеть! — Протараторила она, распахнув дверь.

— Евдакия Павловна, какого чёрта? Сколько сейчас времени? — Выругался я, пытаясь, продрать глаза.

— Ох ты боже мой. Вы голый? Анечка, и вы здесь? Срамота какая. — Она прикрыла глаза рукой и отвернулась. — Сейчас пять утра. Но это не важно! Вы должны собственными глазами увидеть кристаллическую решетку! Это что-то невероятное. Вставайте скорее. Я жду вас за дверью.

Я лениво оделся и оставил Аню досматривать сон за меня. Сам же последовал за фармацевтом. Она всю дорогу рассказывала мне про своё великое открытие и ещё много о чём. Правда я понял далеко не всё из того, что она говорила. Подведя меня к микроскопу, она ткнула пальцем.

— Скорее смотрите!

Я лениво прислонил глаз к стеклянной линзе и увидел не пойми что. В моём мире не было микроскопов, и я не особо понимал, чем я там должен восхититься.

— Не поняли? Это же гармоническое построение… — Евдакия Павловна ещё долго объясняла, но я пропустил большую часть мимо ушей.

— В итоге, что мы имеем? Лекарство, которое сделали вы лучше моего? — Спросил я, устав от того, что она выстреливает в меня научными терминами, со скоростью эльфийского лучника.

— Если опустить все подробности, то да. Моё лекарство лучше в шесть с половиной раз. — Недовольно сказала она и сложила руки на груди. Видимо для неё было важно рассказать, как она добилась такого результата, и я её обязательно выслушаю, но не сейчас.

— Отлично. Тогда идёмте испытаем его на пациенте.

Оказалось, что Евдакия Павловна изменила формулу и вместо жидкости у неё вышел порошок, который нужно было растворять в воде. Впрочем, для транспортировки и продажи, это даже практичнее. Навели лекарство и дали выпить Ивану.

Спустя двое суток Иван смог самостоятельно встать с постели. Он падал на колени, целовал руки Евдакии и благодарил всех богов за то, что его дочь встретила меня. Одним словом, мужик был счастлив.

Что ж, Евдакия действительно оказалась так же хороша, как о ней говорили. А значит настало время найти инвестора. Своими силами я буду развивать это дело ещё несколько лет, но если найду толкового человека, он позволит реализовать мою задумку в кратчайшие сроки.

— Евдакия Павловна. А что вы знаете о псориазе? — Спросил я с лукавой ухмылкой и тут же отвёл Евдакию в лабораторию для приготовления препарата.

Производство лекарства затянулось. В течение трёх дней Евдакия ходила сама не своя. Она хотела достичь идеала, но всё время результат оказывался ниже её ожиданий. Приходилось экспериментировать, снова и снова перерабатывая всё сырьё, которое я мог произвести.

К моменту, когда она добилась желаемого результата, Олег успел построить три новые теплицы. Забрав деньги, он со счастливым лицом уехал домой, я же посоветовался с Евдакией и засадил теплицу необходимыми ей растениями.

— Виктор Игоревич. Это было… — Евдакия задумалась, подбирая слова и сказала, — это было увлекательно. Я сделала мазь, и шампунь, которые снизят зуд на коже больного. Мазь применяется в период обострения, а шампунем он может мыться ежедневно, в качестве профилактики. Я всё подписала. — Она ткнула пальцем в приклеенную бумажную этикетку, нарисованную от руки.

— Отлично. Тогда можете продолжать свои научные изыскания. А я на пару дней уеду в Иркутск. — Сказав это я заметил, как на её лице проскользнула нотка печали. Грустит что заберу с собой Степана? Ладно, пусть развлекаются пока меня нет. — Степан останется здесь и будет вас охранять. Не стесняйтесь ему говорить, если что-то потребуется.

— Спасибо Виктор Игоревич. Хорошей вам дороги. — Евдакия всё поняла и покраснев улыбнулась.

Я сложил всё необходимое в чемодан и вызвал такси.

Дорога в Иркутск была скучна и однообразна. Чтобы немного развлечься, я решил позвонить Оболенскому. Неплохо бы встретиться раз уж я еду в Иркутск.

— Вить, извини, но я не в городе. Уехал в Слюдянку договариваться о поставке сырья. Я ведь обещал сделать тебе склянки. Вот, занимаюсь. — С печалью сказал Гриша и мы попрощались.

Значит поездка пройдёт без увеселительной программы. А жаль.

Добрались к резиденции Панфилова ближе к обеду. Таксист высадил меня у ворот. Заплатив ему сверху, я попросил, чтобы он не уезжал и дождался моего возвращения.

Выйдя из машины, я оценил резные ворота с острыми пиками на вершине и постучал в калитку. Металлический гул разнёсся по округе, а спустя минуту дверь открылась. На меня смотрел высокий дворецкий с закрученными усами.

— Чем могу помочь?

— Я к господину Панфилову. По важному делу. — Серьёзно сказал я.

— К сожалению князь Панфилов никого не принимает. — Поведал дворецкий то, что я и так знал.

— Дело в том, что я могу его вылечить.

— Это замечательно. Но князь не принимает никаких посетителей. — Вежливо улыбнулся дворецкий, собираясь, закрыть передо мной дверь.

— Мне нужна всего одна минута. — Настоял я, придержав дверь ногой.

— Возможно я недостаточно хорошо выразил свою мысль. Князь Панфилов не принимает даже собственную родню. А на человека, которого он не знает и вовсе не станет тратить своё время. — С лица дворецкого пропала улыбка, и по его каналам хлынула мана. — Давайте не будем портить друг другу день, и вы просто уберёте ногу.

— Я вас понял. И более не настаиваю на личной встрече. Но вы могли бы передать ему вот этот пакет? Здесь лекарства от псориаза. Внутри лежит моя визитка. Позвольте князю Панфилову самому решить хочет он со мной говорить или нет. Если лекарство поможет, то пусть он мне позвонит. — Я впихнул дворецкому пакет и убрал ногу от двери.

— Что ж, я передам ваше лекарство, но сперва его проверит наш штатный доктор. Среди аристократов хватает недоброжелателей, знаете ли. — Дворецкий расслабился и поток маны прекратился.

— Тогда не смею вас задерживать. Доброго дня. — Я кивнул и отправился к такси.

Водитель разложил сиденье и накинув фуражку на глаза пытался уснуть. Услышав, как скрипнула дверь, он вскочил и повернулся ко мне.

— Ваше благородие. А вы чего? Уже всё что ли?

— Выходит, что так. — Задумчиво сказал я. — Отвези меня в гостиницу, хоть высплюсь в коем то веки.

* * *

Князь Панфилов Дмитрий Валентинович.

Третий этаж резиденции.

Дмитрий Валентинович стоял у зеркала и с отвращением смотрел на своё отражение. Некогда красивое лицо потеряло бронзовый загар, став бледным как поганка. Густые волосы покинули его голову оставив место для десятков язв по всей голове. Язвы жутко чесались, не давая покоя ни днём, ни ночью.

Панфилов отдал бы всё своё состояние, да даже титул! Лишь бы нашелся