Шрифт:
Закладка:
Грустно на меня глядя, профессор:
- Никогда бы не пришло в голову, посмотреть с этой точки зрения.
Махнув рукой:
- Это ещё что! Вот когда «медицинские светила» начнут в Кремлёвскую больницу устраивать по блату своих деток – над которыми «природа отдохнула»…
У того «шары» круглее школьного глобуса:
- Неужели такое возможно?
- А зачем мне Вас обманывать?
Задумывается:
- Хотя на общем фоне ваших рассказов про будущее, это смотрится ещё довольно блёкло…
Пока он «грузился», меня торкнуло гениальной идеей:
- Послушайте, Док! А что если Вам выступить на Внеочередном съезда Советов с инициативой отменить все «спецполиклиники» для номенклатуры? А в качестве обоснования такого предложения - озвучите то, что я Вам только что сказал: типа для их же пользы…
Плутовато подмигнув:
- …А под шумок мы отменим «спецмагазины», «спецпайки», «спецсанатории» и все остальные привилегии. После такого «пиара», ваша карьера как политика – считай что у Вас в кармане.
Перейдя на шёпот:
- А какую популярность Вы обретёте в народе… Такую, что вполне сможете потягаться на послевоенных выборах со ставленником самого(!) Берии!
Тот, ошарашенно на меня посмотрев:
- Ваше коварство, Иосиф Виссарионович, сродни иезуитской.
- Ну, я чё говорил? Я не Сталин… Я – хуже!
***
Дочь Реципиента Светлана заявилась когда я практически выздоровел и рассеянно шарился в шлёпках по загородной резиденции, весь в думах об судьбах страны… Ждал Власика с очередным докладом об ситуации, но он прибыл не один - а с этой четырнадцатилетней «тинейджершей».
Буквально наткнувшись на неё - здоровающуюся с изрядно растерянно-испуганной Валентиной, я не придумал ничего лучшего как взять последнюю под ручку и заявить:
- Светлана! Мы с Валентиной Васильевной бракосочетались, то бишь стали законными мужем и женой. Называть её «мамой» я тебя не заставляю, но относиться к ней с должным уважением ты обязана.
Что тут началось… Боже ж ты мой!
Эта будущая прошмандовка, ещё при живом отце - менявшая как перчатки мужей (сколько у неё было любовников при таком раскладе, страшно даже подумать!), закатила такую истерику, обозвала бедную женщину такими последними словами – постовой милиционер бы покраснел, не говоря уже об извозчике и его лошади…
И потом заявила мне:
- Ты мне больше не папка!
Зарыдав, прикрыв ладонями лицо, Валентина вся в слезах куда-то убежала, а та в приказном порядке Власику:
- Вези меня обратно! Ноги здесь моей больше не будет!
Я изрядно окуел:
- Даже я называю Николая Сидоровича на «Вы»! Какое ты имеешь право «тыкать» взрослому мужчине, находящемуся при исполнении служебных обязанностей? Вообще, ты кто такая? Ты – даже не дочь Сталина, раз от него при свидетелях отказалась.
Та с вызовом:
- А ты кто такой, чтоб меня учить? Не дашь машину – пешком в Москву уйду
И хватается за шубу и шапку, с намерением одеться и свалить в московскую квартиру, где она жила и воспитывалась в семье экономки с момента смерти своей матери.
Я б конечно, плюнул на неё и забыл, но вспомнил как-то виденное в Инете фото Крис Эванс – дочери этой особы и, стало быть – внучки Реципиента… И во мне взбурлило овно от обиды - не за державу или даже Сталина…
За всё человечество!
- «Кто я такой», спрашиваешь? Сейчас ты узнаешь, кто я такой, дрянь сопливая…
Я схватил её за шиворот и затащив в большой зал, где бросив на диван:
- Николай Сидорович, держи её крепче!
- Зачем?
- Пороть её буду.
Тот, в сомненьях:
- А может не надо, Иосиф?
- Надо, Коля, надо! Будешь её держать, или мне прикреплённых позвать?
Власик - будучи чуть ли не членом семьи Реципиента, не стал «выносить сор из избы» и, выполнил мою просьбу - хоть и был дважды укушен. Я же оголил девице зад и от всей души всыпал ремнём с дюжину «горячих»…
Тут на истошный визг прибежала Валентина с совершенно сухими глазами и вырвав у меня ремень из рук, завопила как идущий в атаку гренадёр:
- Ты что творишь, Ирод?!
- Воспитываю дочь, а ты про что подумала?
Светлана ревела, как авиационная турбина набирающего высоту самолёта, переходя в инфразвук.
Та замахнулась на меня моим же ремнём:
- Тебя бы самого так «повоспитывать»!
- Было время и меня пороли а, ты думаешь почему я такой?
- Мало тебя пороли!
- Нормально! И ничего – не умер ни разу, а наоборот - человеком стал.
- «Человеком»? Зверь ты, а не человек! Хуже зверя – те над своими детьми так не издеваются…
Криво усмехаюсь:
- Ага! Те их иногда поедают.
Швырнув в меня ремнём:
- Пойдём, моя маленькая…
Валентина обняв рыдающую девочку за плечи, повела на второй этаж, напоследок грозно зыркнув на меня:
- Неделю, даже не подходи!
Мы с Власиком синхронно проводили их взглядом, после чего я хмыкнул:
- Во! Снюхались две змеюки.
Что подумал по этому поводу Власик, я не узнал, ибо он тактично промолчал.
Почесав в затылке, я:
- Слушай, Николай… Как бы сыновья ещё не заявились: накануне так сказать – решающих событий.
Тот:
- Вот и я об этом подумываю.
Официально, сыновей у Реципиента трое: двое родных – Яков носящий «девичью» фамилию Джугашвили - уже довольно-таки взрослый мужик, лейтенант-артиллерист… И Василий – уже Сталин, тоже лейтенант – но уже ВВС РККА. Кроме них был приёмный сын Артём Сергеев, ныне как и Яков - лейтенант-артиллерист, будущий генерал-майор ракетных войск стратегического назначения.
Вспомнив из «послезнания» что вытворял младшенький, я озабоченно поскрёб затылок:
Ещё две проблемы доставшиеся от Реципиента: сынок-балбес и авиация…
Ничего, разгребём!
Балбеса отправим служить на Дальний восток – подальше от московских артисток с «пониженной социальной ответственностью», а авиацию…
Подумать надо.
Ну а пока хотелось бы оставшееся до «Часа X» время провести без семейных сцен.
Как всегда, идейка пришла неожиданно, но вовремя:
- Николай! А выстави-ка ты где-нибудь на подъезде к Ближней даче блок-пост…
Тот в момент поняв для чего, одобрительно кивнул, но выразил сомнения:
- По предписанию, бойцы вашей охраны обязаны пропускать родственников – которых знают в лицо. Можно, конечно приказать… Но как это будет выглядеть?
- Действительно…
Действительно, если уж какая-то соплячка так относится к охране - то
