Алиса

- Алис, можно к тебе, - тихой мышкой проскальзывает в комнату сестра.

Бурчу ей в ответ что-то невнятное и накрываю голову одеялом.

- Ты уже вторые сутки лежишь… - с тяжёлым вздохом присаживается она ко мне на кровать и тянет за край одеяла, - пусти погреться…

- Уходи, Ань, - прошу ее, - ты даже порыдать спокойно не дашь. Плохо мне, - говорю на надрыве.

Не хочу никого видеть, мне пусто и страшно. От слез болит голова.

Но сестра упорно втискивается ко мне под бок, приставляет к моим икрам свои ледяные ноги и вдруг начинает чем-то шуршать.

- Я не поняла… - порывисто разворачиваюсь, имея четкую цель просто спихнуть эту нахалку на пол, но увидев в руках сестры ещё одну конфету замираю.

- Секретик… - шепчет она. По щекам ровными дорожками текут слёзы. - Я люблю тебя, Алиска…

Проглатывая ком в горле, позволяю сестре свернуться калачиком у себя на руке. Мы делали так когда-то в далеком детстве. Аня очень скучала, пока мама была в ночных сменах.

- Папа вещи собрал и ушёл… - тихо говорит сестра. - К этой своей. А мама теперь ему денег за долю в квартире должна. Он ею будет свои долги гасить.

- Хорошо придумал, - хмыкаю я.

- А ты так и будешь теперь лежать? - интересуется Аня.

- Так и буду… - отвечаю ей в макушку.

- Арсений вечеринку собирает сегодня… - говорит она. - Говорят, что это всегда что-то мега крутое!

Грудь сводит болезненным спазмом. Действительно, не долго плакал. Сволочь…

- Что ты хочешь, чтобы я сделала? - Спрашиваю, маскируя новое желание разрыдаться, раздражением.

- Я хочу, чтобы ты туда пошла! - решительно садится на кровати сестра и стягивает с меня одеяло. - Пошла и высказала все ему в глаза!

- Называй вещи своими именами, - усмехаюсь. - Пошла и поунижалась…

- А даже если и так, - кивает сестра. - Любить - это не унижение. Унижение - это когда объект любви не может принять чужие чувства достойно. Ответить взаимностью, отказать - не важно. Вот унижает он тогда не только другого человека, но и себя.

- Это кто это тебе такое сказал? - присаживаюсь на кровати, с интересом вглядываясь в глаза сестры. - Мама?

- Нет, - смутившись, опускает глаза. - Это Семён. Точнее, его отчим. А ещё про нашего папу сказал, что у каждого человека есть свой лимит любви. Кому-то хватает на всех и не хватает жизни, чтобы потратить, а кто-то выжимает из себя по капле, пока не кончится. Но это не важно, - поспешно добавляет она.

Совершенно неожиданно мне хочется улыбнуться. Слёзы просыхают.

- А что ещё тебе Семён сказал?

- Ничего… - краснеет гуще сестра и закусывает губу. - Что я красивая очень сказал, и что я ему нравлюсь.

- А ты ему, наверное, про Мишу своего плакалась, - шутливо треплю ее по голове. - Дурочка…

- Ну я же не знала, что ему нравлюсь, - разводит она руками. - И что он мне понравится, - понижает голос. - Он знаешь какой умный! Отчиму помогает коды компьютерные писать. А я старше его на год…

- Он тебя куда-нибудь позвал? - пытливо прищуриваюсь.

- Позвал, - вздыхает. - Только я знаешь что загадала, - она тоже прищуривается, и я вижу в ее лице себя, как в зеркале. - Я загадала, что пойду с ним в кино, если ты сегодня пойдёшь на вечеринку к Арсу. Так что, моя судьба теперь в твоих руках.

- Это шантаж, - отрицательно качаю я головой. - Я так не согласна.

- Это помощь утопающим! - фыркает сестра. - Ты же его любишь… Потом всю жизнь будешь жалеть! - хватает меня за руки.

- Да не могу я, - вскрикиваю с отчаянием. - Я заплаканная, помятая, голос трясётся. Что я ему скажу? Что прощаю его?! Но это не правда!

- Вот это и скажи, - кивает сестра. - Мне знаешь как стремно было с Мишей встречаться после того, что я у него под дверью устроила? Зато потом сразу полегчало. И Катя твоя ему подходит. Кстати, она скоро придёт.

- Зачем? - Спрашиваю удивленно.

- Помогать приводить тебя в порядок, - отвечает Аня.

- Но я не ответила, что пойду…

- Тогда Семён останется без свидания, - пожимает плечами сестра. - А я, может быть, пропущу свою любовь.

- Да ты не сестра… - шутливо тяну я. - Ты шантажистка и предательница…

Хватаю подушку и бью Аню по голове.

- Ай, - визжит она, прикрываясь руками, - мама, Алиска меня бьет!

- Чего? - смеюсь я. - Это я тебя ещё не била…

К приходу Кати я успеваю сходить в душ и даже попить чай с бутербродом.

Мама виновато пытается найти повод, чтобы со мной заговорить. Я мысленно прикидываю, сколько нам с ней придётся отдать денег отцу. Теоретически, если я, наконец, действительно переведусь на заочку, то смогу забить учениками все дни.

- Совсем ничего не съела, - вздыхает мама. - Время - шесть вечера. Давай хоть яичницу пожарю, - суетливо хватается за сковородку, но я уверенно встаю из-за стола и качаю головой.

- Не нужно, спасибо. И мам… - обнимаю ее сзади за плечи. - Я люблю тебя и не злюсь. Просто… можно в своей жизни я буду ошибаться сама?

- Дочь… - качает она головой. - Да я вот до сих пор не знаю, что значит «правильно». Каждый день вижу женщин, которые тоже не знают. А ты?

- А я могу и не совершить ошибки, - говорю примиряюще. - А могу и совершить. Но если что, ты же меня пожалеешь?

- Ох, Алиса… - мама разворачивается и крепко меня обнимает, целуя в макушку. - Что только мы теперь делать будем? Как жить?

- Счастливо, - отвечаю уверенно. - И качественно. А ты - для себя.

- Да я как-то не умею, - с растерянной улыбкой разжимает объятия мама и приглаживает мне выбившиеся из хвоста волосы. - Для себя… Ну, беги, девочки тебя заждались уже.

- Как «для себя» это тебе твоя младшая дочь подскажет, - смеюсь и чмокаю маму в щеку. - Мам, я, наверное, сейчас к НЕМУ уйду, - говорю тихо и опускаю глаза.