Шрифт:
Закладка:
Дмитрий поднялся с табуретки, и на скрип ее моментально вышла из-за перегородки Паша. Взметнула веники-ресницы и прошептала:
— Вы… кали ве́рнетеся?
— Паша, ты ведь не об этом хотела меня спросить…
Мохнатые ресницы полукружьями опустились на щеки.
— Ты хочешь узнать, когда вернется ваш Ваня, так?
— Ну… так, — ресницы медленно приподнялись.
— Боюсь, что сегодня не вернется. Батюшки, спрячь ты свои сверхъестественные глазища. Я хочу сказать, что приедет завтра. Похоже, что его в Красовщине изберут председателем колхоза. Ну и… если откровенно, то ему надо полежать пару часиков.
— Ранен?! — ахнула девочка.
— Поцарапан — и только.
Паша молча открыла Дмитрию дверь. Во дворе вокруг расседланной и привязанной к забору лошади суматошно топтался Варька. Он испробовал все способы вскарабкаться на ее спину и сейчас громоздил сложное сооружение из корыта, чурбана и ржавого чугуна. Лошадь насмешливым глазом поглядывала на эту баррикаду.
— Ты с забора попробуй, — посоветовал Дмитрий.
— Шам попробуй, — ответил мокрый от пота Варька. — Жабор шатаетшя. А ваш Лешка шчаш герой, да?
Дмитрий подсадил мальчонку на лошадиный хребет, дал ему проехать два круга по двору и опустил на землю. Варфоломей вернул его к мыслям о Лешке.
— Ну какой он герой! — сказал Дмитрий, затягивая подпругу. — Самый обыкновенный оболтус. Да еще с мозгами, жестко нацеленными в одном направлении — на поиск приключений. Черт его знает!.. Другие мальчишки, бывает, ищут-ищут себе всякие интересные случаи и никогда не находят. А на моего братца они сами по себе сыплются, без скидки на возраст.
Рассуждая так, Дмитрий понимал, что врет и Варьке и себе. Судьба тут ни при чем. Всех сегодняшних мальчишек тянул на поиск подвигов пример старших братьев, лишь недавно вернувшихся с войны. А в здешней обстановке любой из них мог попасть в самую неожиданную переделку. Вот Лешка и попал. И нечего, значит, все валить на его характер, а надо поскорее спровадить брата домой. Если и есть тут какая-то судьба, так это счастливые исходы его приключений. Пока счастливые. А где гарантия…
— Вше равно он герой, упрямо забасил Варька. — Так Паша шкажала.
Сидя в седле, Дмитрий захохотал:
— Ну, если так сама Паша говорит, то я со спокойной совестью могу оставить нашего героя на ее попечение.
Он велел Варьке открыть калитку. Потом подумал и написал на листке из блокнота несколько слов.
— Варфоломей! Отдай Лешке, когда проснется.
Варька проводил всадника и пошел в хату ругаться с сестрой. Она его с утра не пускала домой. Дальше порога не пустила и теперь.
— Я же сказала, играй на дворе, пока Леша не проснется. Если проголодался, возьми хлеба и иди.
— Не хочу я ешть. Мне шкучно. Школько шпать можно… Лешка, вштавай, у меня иштребитель поломалшя!
И Лешка проснулся. Впрочем, он давно уже беспокойно покряхтывал от некоего природного желания, а призыв Варьки окончательно прогнал дремоту. Он сел в постели и огляделся. Паша выскользнула за дверь.
— Варька, где мои штаны?
— Жачем тебе штаны? Ты хворый.
— Мне на двор надо.
— Нельзя хворому на двор. Пашка чугунок поштавила.
— Какой чугунок?
— Под кроватью. — Варька услужливо вытянул посудину.
Лешка понял и побагровел:
— Никакой я не хворый. Я голодный. Где Митя?
— Поехал, а тебе пишмо оштавил.
«Проснулся? Значит, все обстоит отлично и жизнь продолжается. Выше нос, пионерская гвардия! Скоро вернусь».
Лешка прочитал и почувствовал, как в него начинает входить хорошее настроение, а руки и ноги наливаются веселой упругостью. Раз Митя пишет, что все на свете обстоит отлично, значит, так оно и есть.
Не касаясь низенького подоконника, Лешка выпрыгнул во двор. Тотчас же рядом в траву плюхнулся Варька. Сидевшая на ступеньках крыльца Паша удивленно, но молча проводила глазами мальчишек, удиравших за угол сарая.
Когда они вернулись, девочки на дворе не было. Лешка услышал песню в хате:
…Эх, дороги,
Пыль да туман!
Холода-тревоги
Да степной бурьян.
Варька оторопело уставился на дверь.
— Шпевает… — задумчиво прокомментировал он это явление. — А вчера ревела. И шегодня утром…
Паша пела и месила тесто для хлеба. Жизнь продолжалась.
Перед заходом солнца они втроем пошли на луг встречать Трижды. Варька возражал против общей прогулки:
— Мы шами с Лешкой пригоним корову. Ты шиди дома, нечего ражгуливать. А у наш — ражговор.
Паша спокойно посоветовала именно Варьке посидеть дома, а то кошка сало съест. Это предложение, а также клеветнические домыслы насчет любимой кошки были с негодованием отвергнуты, и сейчас мальчишка шариком катился впереди по мягкой луговой тропинке.
— Ты только в траву не ступай, Леша, — ласково сказала Паша и даже попыталась поддержать его за локоть, чтобы он не сошел с тропинки в высокое некошеное разнотравье.
— А чего?
— Видишь, какая роса выпала на ночь. Промочишь ноги.
И через минуту снова:
— Ты, Леша, застегни френчик. Туман поднимается. Это становилось невыносимым. В конце концов Лешка не выдержал:
— Слушай, ты что так… как с маленьким со мной?
— Ну не с маленьким, а… У тебя в самом деле ничего нигде не болит?
Да что они — сговорились? Ему казалось, что после вчерашнего он, наоборот, будет выглядеть в глазах всех сильным и взрослым, а его на каждом шагу унижают. Чтобы доказать, что он заслуживает другого обращения, Лешка отрубил:
— Единственное, что у меня болит, — это голова от твоей дурацкой и никому не нужной заботы. Отстань!
И он добился своего. Паша в самом деле сразу отстала на два шага и накрепко замолкла. А потом путавшийся в ногах Варька заорал на весь луг:
— Лешка! Она шнова ревет. Ты что, дура, он уже шовшем ждоровый!
Судя по звуку, мальчонка получил от сестры подзатыльник. Наверное, такое случилось в первый раз, потому что изумленный Варька сел на траву и разинул рот.
Лешка даже не улыбнулся. Ему было тошно. Он чувствовал себя сейчас последним мерзавцем на свете…
Мирились они долго и трудно. Обратный путь прошел в глухом молчании, которое нарушало только жизнерадостное взмыкивание коровы, спешившей на дойку. Но в хлеву, когда раздалось цвиньканье струек молока о ведро и снова заблестели на шее девочки светлые влажные бисеринки, Лешка не выдержал:
— Знаешь… я тебя вспоминал. Там!
…Вверх — вниз, вверх — вниз летают смуглые тонкие пальцы. Цзвинь-цзвик, цзвинь-цзвик — с разным звуком ударяются об алюминий косые белые струйки.
Девочка легонько вздохнула,
