Договорились увидеться в международном аэропорту Куала-Лумпура. Расплатившись за номер в отеле, Шувалов попросил вызвать ему такси до аэропорта и зашел в бар. Заказал стакан свежевыжатого сока, положил сумку на соседний стул, повернулся и услышал:

– Как дела, Виталий?

Полковник Абзалов приветствовал его полупустым бокалом.

Меньше всего Шувалов ожидал увидеть здесь бывшего резидента в Пхеньяне.

– Я в прошлый отпуск махнул с ребятами в Киргизию, – поделился за разговором Абзалов.

– На Иссык-Куль? Купался?

– Не-ет, – загадочно протянул Абзалов. – Купаться надо в других местах. Мы там охотились. В степи водится кабанчик, мясо которого очень полезно.

Шувалов позволил себе выразить сомнение в целебности кабанятины.

– Ты не знаешь, – снисходительно заметил полковник. – Там есть места, где кабаны питаются исключительно грецкими орехами. Представляешь себе, сколько в их мясе всего полезного! – Абзалов сделал широкий жест: – Могу в следующий раз прихватить с собой. Вместе постреляем.

Шувалов вежливо отклонил приглашение:

– Я теперь отпуск провожу исключительно на даче. Знаешь немецкую поговорку насчет трех «К»?

Собеседник покачал головой.

– Kinder, Kueche, Kirche, – произнес Виталий.

– Переведи, – потребовал Абзалов.

– Дети, кухня, церковь… Это то, чем должна заниматься немка. А у меня свои три «К». Камин, качалка и кино… Разжигаю камин, сажусь в кресло-качалку и смотрю кино. Купил большой телевизор и повесил на стену.

– Три источника и три составные части комфорта, – ухмыльнулся Абзалов, вспомнив название одной из программных статей Ленина о марксизме.

Собственная шутка ему понравилась, хотя Виталий поморщился.

– Ты совсем обуржуазился, – констатировал полковник. – В годы нашей юности пропесочили бы тебя на комитете комсомола.

Появился гостиничный администратор, улыбнулся Шувалову:

– Ваше такси до аэропорта!

Потом, оказавшись в полицейском пункте, где его станут допрашивать, Шувалов поймет, что наркотиками в сумке он обязан сослуживцу, полковнику Абзалову. Когда Виталий отлучился в туалет перед дальней дорогой, полковник, надо понимать, и подложил ему в багаж пакетик с амфетаминами.

АЭРОПОРТ, КУАЛА-ЛУМПУР

Открытый по характеру, Ким Чон Нам почти всю свою жизнь принужден был прятаться. Сначала в собственном доме – от невзлюбивших его родственников. Потом в Швейцарии – от любопытных иностранных корреспондентов. А в последние годы – от младшего брата и его подручных.

Теперь все это должно было закончиться. Он вступал в совершенно новую и непривычную ему жизнь. Ему не нравилось, что происходит на родине. Но он не был амбициозным и вовсе не хотел управлять страной. Ким-старший испытывал нечто вроде покорности судьбе, которая распоряжалась им.

Китайцы снабдили его надежным прикрытием. У него с собой было сразу четыре дипломатических паспорта. В эту поездку он воспользовался документом на имя Ким Чон Чхоля. Так звали его убитого среднего брата.

Чон Нам в легком пиджаке и джинсах, в голубой рубашке поло, с рюкзаком за спиной появился во втором терминале столичного аэропорта. Он совсем не походил на человека, который может возглавить государство. Но его младший брат думал иначе. И Чон Нам угодил в ловушку.

План операции разработали люди с дьявольски изощренным воображением.

Не одна, а сразу две команды подстерегали Кима-старшего.

Одна состояла из двух девушек, которым было по двадцать с небольшим.

Другая, запасная, – из четырех мужчин. Один из них служил в северокорейском посольстве в Куале-Лумпуре под дипломатическим прикрытием, другой работал в представительстве авиакомпании «Эйр Корё», третий специально прилетел из Пхеньяна, а четвертый недавно обосновался в Малайзии.

Второй терминал международного аэропорта был переполнен пассажирами. Рядом самостоятельно регистрировались вылетающие на Бали и в Дананг. Ожидавшие посадки покупали кофе и бутерброды в «Старбаксе», ели лапшу в традиционном малайзийском заведении. Стоял такой шум, что разговаривать было невозможно.

И никто – кроме тех, кого это интересовало, – не обратил внимания, как к одному из пассажиров приблизились две молодые симпатичные женщины.

По телевидению в Южной Корее и Малайзии потом крутили видеозапись, сделанную одной из камер наблюдения. На пленке видно, как две девушки, одна из которых в белой футболке с буквами «LOL» на груди, подбегают к мужчине в светлом пиджаке и джинсах.

Первая его отвлекла. Вторая обрызгала лицо какой-то жидкостью и набросила сверху платок, чтобы жидкость лучше впиталась в кожу. Платок она держала секунд десять. Затем обе девушки, очень довольные, убежали.

Мужчина, на которого было совершено нападение, сразу попросил помощи у служащих в зоне вылета во втором терминале международного аэропорта Куала-Лумпура. Пострадавший мгновенно ослеп, ничего не видел. У него были почти выжжены глаза. Он задыхался, изо рта шла пена. Мужчина с трудом объяснил, что его схватили сзади и то ли плеснули в лицо какой-то жидкостью, то ли набросили платок с резким запахом.

Его отвели в медпункт. Вызвали скорую. Когда она прибыла, мужчину, уже потерявшего сознание, уложили на носилки. Машина с включенной сиреной помчалась в ближайшую больницу. Но спасти его было невозможно. Старший брат высшего руководителя Северной Кореи Ким Чон Нам умер через двадцать минут в карете скорой помощи.

Глава 16

Неожиданные открытия

КУАЛА-ЛУМПУР, МАЛАЙЗИЯ

Женщины, участвовавшие в нападении, спустись на эскалаторе вниз, миновали магазины и вышли к стоянке такси. Преспокойно уселись в машину и покинули аэропорт – об этом рассказал водитель, которого полиция найдет и задержит первым.

Девушки попросили отвезти их в отель «Эмпайр» примерно в сорока минутах езды от аэропорта. Водитель поинтересовался:

– Откуда вы?

– Из Вьетнама.

Через два дня ранним утром одну из них задержали здесь же, в аэропорту. Она действительно оказалась гражданкой Вьетнама по имени Доан Тхи Хыонг, двадцати девяти лет. Именно ее запечатлела камера системы видеонаблюдения в аэропорту Куала-Лумпура. На распространенном малайзийской полицией фото видна молодая женщина в футболке и с ярко накрашенными губами. Она приехала в Малайзию в надежде найти работу в сфере развлечений.

Вторая участница – гражданка Индонезии по имени Сити Айсия двадцати пяти лет, работница массажного салона, – осталась в Куала-Лумпуре. Она искала тех, кто ее нанял.

Каждая из девушек рассказала одну и ту же историю. За небольшое денежное вознаграждение и обещание пригласить на съемки обеих попросили принять участие в телевизионном розыгрыше, который снимался скрытой камерой. Они должны были подбежать к человеку, которого им укажут, попросить его закрыть глаза и набросить ему на лицо платок, смоченный невинной жидкостью – детским маслом.

Обе утверждали, что не подозревали о токсичности вещества и считали, будто участвуют в съемках юмористического телешоу. Заплатили им по четыреста малайзийских ринггитов (примерно девяносто американских долларов). Но скоро выяснилось, что обе врали. Исполнив смертельную миссию, они немедленно побежали мыть руки. Значит, знали, что жидкость опасна. От