– Чем докажешь, что ты супер?

– На, ткни мне в руку ножом, – протянул я руку, и когда хлебный нож бессильно прошёлся по моей коже, продолжил. – Теперь неси мне десерт.

– Офигеть, – только и повторял Ген, глядя на мою невредимую руку.

На самом деле с помощью Подмены казуальности я сумел перенести порез на свою футболку. Столь абсурдная замена последствий стоила мне некоторых сил – поэтому и потребовался десерт.

– Ща, пацан, офигеешь от дембельской каши! – заявил Саня.

Передо мной поставили маленькую кастрюльку, быстро накрошили в неё галет, кинули здоровенный кусок сливочного масла и полили всё сгущёнкой из вскрытой тут же банки. Под конец добавили стакан молока и размешали.

Выглядело это месиво не очень аппетитно, но загрузив первую ложку в рот я понял – то, что надо!

Минут через пятнадцать я закончил с аппетитом уплетать приторно сладкую дембельскую кашу, запивая сладким компотом, и, попрощавшись с болтливыми срочниками, раскрывшими мне все известные им тайны части, направился гулять. Мама всегда говорила, что прогулка после еды позволяет той лучше усваиваться.

Вот я и потопал, но не куда глаза глядят, а по направлению к огороженной спортплощадке, на которой сейчас проводят учения секретные «суперы». Шёл я неторопливым дембельским шагом – кашу-то я съел? Съел! Значит, дембель!

Будем считать, что долг Родине я уже отдал. Осталось только завести дембельский альбом. Даже взгляд у меня стал ищущий, как у дембеля, что высматривает салагу, чтобы поиздеваться.

Собственно, к салагам я и направлялся.

Государственные игроки действительно бегали по стадиону под крики высокого подтянутого блондина в полевой пиксельной форме. Выглядел он как сошедший с картины кавалергард – роскошно. Наверняка дамы за ним табунами бегают, несмотря на низкую офицерскую зарплату.

Игроком этот военный не был.

– Быстрее, бестолочи! Рахиты! Инвалиды! Калеки! Кого мы набрали! Как вы планируете уровни набирать и выживать! Да вы же сдохните от файербола первого попавшегося психопата! – орал он, активно жестикулируя.

Мда, игроки передо мной действительно выглядели так себе: несколько наркоманского вида задохликов, дядьки с разного размера пивными животиками, женщины либо с внушительными запасами на зиму, либо бальзаковского возраста. Всего человек сорок. То ли маленькая рота, то ли большой взвод, вспомнил я из уроков ОБЖ.

Ах, ОБЖ, единственный предмет, который поддавался мне… Может и хорошо, что вся эта вакханалия началась? Не придётся маму огорчать плохими результатами ЕГЭ.

Усевшись на скамейке и посматривая, как госигроки ползают по-пластунски по пыльному плацу, я принялся переваривать еду, в особенности, дембельскую кашку. Где-то на моменте, когда я уже был готов погрузиться в блаженную полудрёму, командующий представлением блондин-кавалергард обратил на меня внимание:

– А ты кто такой! Что тут делаешь? А, подожди… Ты новенький, да!? Ещё один дебил в мою роту недоношенных бегемотов!? Тогда пошёл ползать со всеми!

– Да не, товарищ военный, – громко ответил я. – Я уже дембельнулся, не солидно мне с салагами этими пыль глотать, что дембельской каши не едали.

– Оборзел, что ли? – взревел военный. – Дембелем станешь, когда я скажу! Я комроты этих бездарей! А пока иди сюда! Как зовут?

– Я – Хозяин Качалки, и меня не зовут, если не хотят умереть, – благодушно фыркнул я. – Скучно мне тут. Слушай, военный, сыграем в игру? Победишь – буду любой твой приказ слушать, проиграешь – дашь мне покомандовать салагами часик-другой.

– И что за игра? – напрягся комроты.

– А вот у тебя пестик на поясе висит, – показал пальцем я. – Поиграем в ковбоев. Я подбрасываю камень – ты стреляешь. Ты подбрасываешь камень – я стреляю. У каждого по три камня. Побеждает тот, кто больше выбьет.

– Ты не попадёшь по камню, – хмыкнул этот внушительный блондинчик. – Да и пестика у тебя нет, а свой я не дам.

– Ну так тем легче сможешь меня победить, – развёл я руками и, заметив, что комроты колеблется, добавил для стимуляции эго. – А то слышал я, что в армии нашей стрелять не умеют!

– Так, ну держись, – фыркнул он.

Мы быстро нашли по три камня размером с кулак – края стадиона были засыпаны щебнем.

Первым стрелял военный. Изготовившись, он занял стойку для спортивной стрельбы. Неужели и впрямь стрелять умеет?

– Бросай вон в ту сторону, чтобы никого не задеть! – скомандовал он.

Я кивнул и легонько подбросил камень в воздух так, чтобы мишень ненадолго зависла в воздухе. Воспользовавшись этим моментальным зависанием, мой оппонент выстрелил и попал.

– Моя очередь, – заявил я.

– У тебя же оружия нет.

– Просто подкинь камень.

Пожав плечами, военный подкинул камень, который разорвался в трёх метрах от него, обдав осколками и пылью.

– Ты применил способность! – взревел он. – А не…

Блондин-кавалергард осёкся, увидев в моей руке Железного Феликса с дымящимся стволом.

– Абилка, призывающая оружие, – кивнул мой оппонент. – Глупая идея, оружием можно легко запастись.

– Глупая-не глупая, – обиделся я. – А ты сейчас проиграешь.

Я снова подкинул камень и снова слегка. Блондин-кавалергард попал.

На самом деле стрелял он не просто хорошо, а мастерски. Попасть в летящий, пусть даже легко и не быстро, камень размером с кулак – почти невообразимая задача для обычного стрелка.

– Стреляй, пацан! – крикнул мне военный, размахиваясь.

Размах оказался ложным, камень медленно полетел вверх, но снова разорвался от моего выстрела даже не успев достичь апогея своей траектории.

Мой черёд бросать камень. Ладно, нет смысла поддаваться и затягивать. Размахнувшись, я швырнул камень вдаль со всей силы, и военный ожидаемо не попал.

Счёт два-два. От моей стрельбы зависит исход матча. Я повернулся и увидел любопытные и напряжённые лица госигроков, которых затянуло наблюдения за нашим нехитрым спортом. Плюс, решалась их судьба на ближайший час.

Кавалергард ожидаемо запустил камень со всей силы. Прицелившись, я дождался пока импровизированная мишень не начнётся опускаться к земле метрах в семидесяти, а затем выстрелил. Камень разлетелся на кусочки!

– Похоже, победа за мной, – я повернулся к ошарашенному военному. – Ну что, иди отдыхай, а я пока потренирую салаг.

– Ладно, у тебя час. Я буду наблюдать! – сквозь зубы прошипел комроты, демонстративно отходя и устраиваясь на зрительскую скамейку.