class="p1">К предупреждению Алидина я отнесся со всей серьезностью. Нет, не про рождественскую вечеринку в посольстве — тут до меня доведут, что нужно. Про бумажки. Надо, надо подкладываться. А еще требуется завоевать авторитет. Кто я сейчас такой? Командир отряда при 7-м управлении. А таких управлений в КГБ сколько? Больше двадцати! А отделы так и вообще сосчитать невозможно.

Уже на следующий день я вызвал к себе Иво и Байбала.

— Готовьтесь. Будем делать выставку достижений народного хозяйства.

— Это как? — якут открыл рот, сверкнул золотыми зубами.

— На новый год на Лубянке будет отчетное собрание плюс концерт. Рядом с залом коллегии я попрошу выделить нам место. Сделаем модель штурмового полигона, выложим на стенд светошумовые гранаты, щит, и все от спецлаборатории — стреляющие ручки, ножи-карандаши, доработанный бронежилет и шлем.

— Можно повесить на стену экран — сообразил Иво — И пустить через кинопроектор съемки учебного штурма!

— Отличная идея — одобрил я — Займись этим.

Я же принялся за составление методички.

За последние полгода Гром накопил прилично так разных компетенций. Которые могут помочь не только облегчить жизнь любому спецназовцу, но и просто выжить. Вот взять хотя бы самую банальную вещь. Шнур для прикрепления пистолета к кобуре. У советской милиции этого сейчас нет — любой преступник может попробовать отобрать штатное оружие. Я же первым делом приказал сделать гибкие металлические тросики. Просто? Просто.

Или вот. Нашить на бронежилет сзади сверху крепкую лямку. Чтобы если что — иметь возможность вытащить за нее раненого сотрудника. Тоже казалось бы банально. А сколько тренировок потребовалось, чтобы понять…

Изобретательством отметились почти все. Калиновская придумала накладной карман со специальными самозатягивающимися жгутами на хитром морском узелке. Можно наложить на любую конечность одной рукой.

“Два рубля” подшаманил флажок предохранителя автоматов штурмовиков. Сделал пропил, которые позволял сделать затворную задержку. Стрелок может отвести затвор назад, поднять флажок. Таким образом он будет удерживаться в заднем положении и в случае экстренной ситуации — будет достаточно лишь опустить флажок. Затвор уйдет вперед и сразу дошлет патрон.

Или вот построение змейкой. Как важен оказался тактильный контакт группы при штурме. Бойцы сами придумали держать друг друга за плечо одной рукой, ей же направлять, оттаскивать, подавать сигналы постукиванием.

Идея тоже отправляется в методичку. Как и приказ с трассирующими патронами. Это я уже вспомнил сам, из своего чеченского опыта. Там нас командиры заставляли заряжать по одному-два трассера в конец магазина, чтобы знать при стрельбе — патроны подходят к концу.

Незлобин выдал сразу два ценных предложения. Приборы ночного видения были полным дерьмом. И для штурма в темноте пришлось сделать собственное изобретение — двухкопеечные фонарики, упакованные в резину. Их включали, забрасывали внутрь здания словно гранаты и начинали работу.

Второе изобретение Огонька как оказалось, было вообще не его. Жена Вени работала учительницей рисования. Она и предложила нарисовать в центре щита, снаружи — красный круг. На мой законный вопрос “зачем?” — последовал логичный ответ. Дескать, в каждом мужчине живет ребенок, которые невольно реагирует на броский красный цвет. Если преступники будут стрелять в щит, то можно попробовать их заставить стрелять в самую защищенную часть, в центре. Ее то и раскрасить красным.

* * *

В дивизии ЧП. Пропал постовой.

У нас с Козловым сложились вполне хорошие, рабочие отношения (почему-то сильно помог случай с гранатой) — генерал дал команду в 1-й полк делиться с нами срочниками для разных задач. Одной из которых была охрана по ночам нашего небольшого периметра, который включал в себя закрытый и опечатанный ангар с оружием и амуницией, штурмовой городок, гаражный бокс.

В декабре ударили морозы, повалил снег. На посту зимой стоять — так себе счастье. Не всегда солдату удается смотреть в лицо метели, он то и дело прячется за угол, отворачивается или норовит уйти под дерево... Собакам, конечно, легче. Для Тайги и Пурги на углах ангара поставлены будки. Даже сделана специальная шторка.

Хоть солдат в тулупе, а за два часа хождения по посту зимой становится холодно. Грибок тоже не спасает. Вот и мечтает часовой о том моменте, когда он выйдет из караула — стряхнет с себя снег и пойдет пить горячий чай...

В морозную ночь на пост пришел разводящий, но часовой с заковыристой фамилией Бахыров отсутствовал. Пропал. Сержант с новым караульным обследовали весь пост, обошли кругом ангар и ничего не нашли... Срочно примчался начкар. Еще раз прошлись по всему периметру с фонариками. Даже покричали во вьюгу. Бахырова не было.

ЧП! Часовой то с автоматом, три рожка патронов. А если он уже в Балашихе? Ходит по улицам, пугает прохожих…

По всем правилам дежурному по части нужно доложить о происшествии начдиву, но тот сомневался. Попал в сводку — считай все, не отмажешься. Дежурный капитан бросился к Тоому, благо тот ночевал в расположении.

Уже вместе с Иво еще раз медленно обошли территорию, поизображали из себя следопытов. Что-то им все время казалось странным, но оба никак не могли сообразить что. Собачий лай! Пурга лаяла на другой стороне ангара. Подошли к будке, погладили пса. Почему овчарка не внутри? Первым догадался Тоом. Заглянул с фонариком в будку, засунул руку и вытащил за полушубок Бахырова. Заиндевевшая Пурга, немедленно полезла в освободившуюся конуру.

Бахыров проснулся, испуганно лупал глазами на двух капитанов. Потом его растормошили, узнали, как было дело. Замерз, решил погреться. Буквально на минутку. Само собой сразу сомлел. Когда звали и кричали — ничего не слышал. Вьюга то воет, вихри снежные кружа… Все по Пушкину.

Само собой пришлось солдатику потом долго и упорно отрабатывать залет. Почти всегда встречал я его на расчистки снега, на колке дров для бани… А вот в караул уже больше не ставили.

* * *

Крайний выезд в 67-м году случился вечером 23-го декабря. Прибежал на стрельбище посыльный, принес телефонограмму дежурного семерки. В совхозе им. Чапаева бунт. Водители заперлись в общежитии, с оружием. Заложников нет, но обстановка напряженная.

Как водится, “отряд в ружье!”, поехали сквозь снежную бурю, которая и не думала утихомириться. Сначала тащились к Ногинску, потом забуксовали уже на подъезде к совхозу. Недошишига прошла, а вот ПАЗик застрял. Ну ничего, трос у нас был, дернули.

У крайней двухэтажного дома типа барак стояло полдюжины зилков-самосвалов, небольшое оцепление из запорошенных снегом милиционеров. Мы тормознули, выгрузились. Узнали, где начальство. Оно заседало в центре деревни, в правлении.

Нас само собой, ждали — директор совхоза и начальник