Обхватив меня за талию, он начал с медленных толчков, давая мне возможность привыкнуть. Костя же остановился и, обхватив моё лицо ладонями, жестко приказал:

— Смотри мне в глаза, пока он трахает твою попку.

Я и смотрела, взгляд не могла отвести, пока Антон толкался внутрь меня, ускоряя темп.

Низ живота скрутило настолько сумасшедшим ураганом, что, не сдержавшись, я закричала, а Костя заткнул мой рот жестким, почти кусающим поцелуем. А затем перевернул на спину, задрал мои ноги себе на плечи, навалился почти всем телом, заставив согнуться пополам, вошел уже в «правильную» дырочку и, не дав мне толком привыкнуть, сорвался на бешеный темп.

Это было больно и сладко одновременно.

Его рот, все его тело просто обрушивалось на меня, и казалось, что он вообще не сдерживает свою звериную натуру, но от этого я еще сильнее возбудилась и буквально за пару мгновений выгнулась под мужчиной и закричала от удовольствия.

Он кончил в тот же момент.

А затем какое-то время еще лежал на мне, но при этом не давя всем телом.

— Я мыться, — как мне показалось, зло бросил Антон, вставая с постели и уходя в ванную.

А Костя как будто закрыл меня полностью своим телом, не давая даже голову повернуть, чтобы понять настроение Антона, пока тот не хлопнул с силой дверью.

Какое-то время я смотрела в глаза мужчине, который и не думал слезать с меня, но в конце концов, не выдержав, спросила:

— Зачем ты так с ним?

— Это наше с ним дело и тебя не касается, — недовольно ответил мужчина и наконец-то слез с меня.

А я так и осталась лежать, не в силах даже пошевелиться. Меня за несколько мгновений подняли на небеса, а затем резко бросили на землю. Да еще и с такой силой, что я и правда почувствовала резкую боль, как будто меня и правда физически столкнули с обрыва. И дыхание в груди сперло.

Может быть, Костя и заметил бы этот нюанс, но он резко спрыгнул с постели и в доли мгновения ушел на улицу, буркнув, что помоется в старом душе.

Вздохнуть получилось лишь через минуту, и то с адской болью.

А в голове я услышала бурчание паука:

«Совсем сдурела, что ли, ведьма? Ты на хрена опять влюбилась? Вот же дуреха мне попалась… Говорил ведь тебе, не воспринимай их всерьез! Придется опять тебя кусать. Не то еще помрешь… Нельзя тебе больше влюбляться, дурында».

И после слов паука я почувствовала такую сильную боль в пояснице, что чуть не заорала от всей души.

Однако следом за болью меня резко отпустило, да так, что стало одновременно легко и спокойно на душе. А то, что было несколько мгновений назад, превратилось в незначительное происшествие. Померкло и совершенно не отдавало горечью.

И я улыбнулась от всей души.

«Учти, это последний раз. Больше уже кусать нельзя», — отозвался паук в моей голове и пропал.

Вскочив с постели, я вновь почувствовала прилив сил и хорошее настроение. А еще в голове появилось желание работать, и, если бы не предстоящая встреча с участковым, я рванула бы в свою лабораторию.

Но для начала надо прийти на допрос. И кажется, мужчины обещали мне адвоката.

Антон вышел из душа, когда я уже заправила постель и отправилась готовить завтрак. Включила музыку с телефона и, подпевая задорную песенку «Улыбайся», еще и пританцовывая, жарила яичницу с беконом.

Повернувшись к нему, я спросила:

— Салатик быстро нарежешь?

— Конечно, — кивнул мужчина и тоже улыбнулся.

— А я пока в душ. — Чмокнула я его в щеку и побежала приводить себя в порядок.

Когда вышла из ванной, переоделась в светлые джинсы и футболку. Забрав волосы в хвост, я вернулась на кухню и увидела незнакомца в строгом костюме.

Оказалось, что это мой адвокат.

— Здравствуйте, — тут же встал он со стула, — моё имя Садальский Вячеслав Маркович. Я буду представлять ваши интересы. Только подпишите заявление.

Он показал мне на бумажку, которая лежала перед ним на столе. Я, быстро поздоровавшись с мужчиной, пробежалась глазами по документу и поставила свою подпись.

— Так, ладно, Юль, быстро завтракаем и едем, — скомандовал Костя, при этом почему-то избегая смотреть мне в глаза.

Хотя, может быть, мне показалось?

Да и какая разница.

Улыбнувшись, я кивнула и села есть. Антон, как всегда, уже успел накрыть на стол. Адвокат тоже вместе с нами позавтракал, а затем мы всей толпой пошли на улицу.

Оказалось, что мужчина приехал на громадном черном внедорожнике и даже с водителем.

— Ни фига себе у меня адвокат, — не сдержавшись, сказала я вслух.

— Это имущество стаи, — коротко ответил мне Костя, открывая дверь и помогая забраться внутрь.

Антон остался на улице, а Костя сел вперед, тогда как адвокат рядом со мной. Он всю дорогу вел настоящий допрос обо всем, что меня связывало с Вадимом.

Я спокойно рассказала о случае зимой и вообще о наших отношениях. А еще почти пошагово расписала свои действия в последнюю неделю, не стесняясь говорить о том, что постоянно нахожусь с парнями.

Когда мы подъехали к нужному зданию, адвокат уже дал мне краткую инструкцию о том, как себя вести.

Костя с водителем остались в машине, а мы с адвокатом прошли в отделение полиции.

Участковый был на месте и недовольно посмотрел на моего адвоката.

Вячеслав Маркович оказался и правда профессионалом своего дела.

Мастерски отбривал почти все неуместные и, на мой взгляд, достаточно глупые вопросы участкового. В итоге я рассказала лишь то, что и до этого. Вадима видела последний раз, когда он привез мне матрас, на этом всё. Моё алиби — это Костя и Антон. Они всё это время по очереди находились рядом и могут подтвердить.

На этом допрос закончился, и участковый меня отпустил, только при этом не забыв взять с меня подписку о невыезде.

А затем мы вернулись обратно в мою деревню, только адвокат уже пересел вперед, а Костя сел рядом со мной и всю дорогу с кем-то болтал по телефону.

Прислушавшись к разговору, я поняла, что мужчина разговаривает о строительных материалах.

Когда мы остановились, адвокат почему-то пошел к Татьяне — соседке, живущей напротив.

Я с удивлением уставилась на мужчину.

— Это куда это он? — спросила я Костю, мы вместе уже подошли к калитке.

— Хочет купить дом у твоей