традиционное территориальное деление на комитаты было ликвидировано, во главе Венгрии был поставлен назначенный императором губернатор, а в Трансильвании было введено военное управление.

По сути, самоуправление Венгрии было ликвидировано, и была установлена абсолютная власть центра (военная диктатура). В наказание за бунт от Венгрии отделили Трансильванию, Воеводину, Банат, Хорватию и Славонию. Высшие административные посты заняли австрийцы. Немецкий язык стал в стране единственным официальным языком.

* * *

После подавления революции 1848–1849 годов венгерское национальное движение характеризовалось высокой степенью неоднородности. Центристы во главе с бароном Йожефом Этвёшем безуспешно пытались убедить австрийское правительство вернуться к федерализму и автономии регионов, существовавшим до 1848 года, считая, что только расширением прав регионов, составляющих империю, можно добиться ее укрепления.

Лайош Кошут, находившийся в эмиграции, представлял собой наиболее радикальное крыло венгерского национального движения, и он стремился заручиться поддержкой западных держав в борьбе против Австрии и России, которых он считал главными врагами прогресса в Центральной и Юго-Восточной Европе.

Лайош Кошут планировал использовать австро-итало-французскую войну 1859 года для поднятия нового восстания в своей стране.

Историк А. Ю. Ватлин пишет об Австрии тех времен так:

«После революции 1848–1849 гг. империя Габсбургов, продемонстрировавшая внутреннюю непрочность, перестала играть роль арбитра на европейской арене. Ее нейтралитет в Крымской войне воспринимался общественным мнением Европы как благодарность Франца-Иосифа царю Николаю I за подавление венгерского восстания. В результате Австрия оказалась во внешнеполитической изоляции и не смогла в одиночку препятствовать объединению Италии и Германии. После поражения в войне с Францией и Сардинским королевством (1859) Габсбурги отказались от суверенитета над жемчужиной своей империи – Ломбардией».

Если в 1815 году Австрия была возведена на уровень первых европейских держав с правом председательства на сейме Германского союза, то после «пожарного зарева» 1848 года можно было делать совершенно противоположные заключения относительно «материального перевеса чисто германского элемента в обширных пределах Австрийской империи».

Историк С. Н. Палаузов сразу после революции так описывал положение дел в Австрийской империи:

«Нельзя не отдать всей справедливости изворотливому дипломатизму, холодно-расчетливому уму австрийской политики и администрации, которыми она умела утвердить и поддержать владычество свое над племенами вшестеро многочисленнейшими, нежели ее господствующий элемент. Доказательство ее морального превосходства заключается в самом факте ее владычества. Между тем племена, признававшие до позднейшего времени преобладание над собой собственно так называемой Австрии, бессильные противодействовать ей открыто, вдруг выступили на сцену действий, и, движимые сознанием своих сил, вдохновленные идеями века, одни из них с твердостью протестуют против ее ненормального владычества, другие отказываются служить и развиваться под ее знаменем. Племена эти, долгое время игравшие роль автоматов, страдательно и безответно подчиненные безусловной ее власти, как бы по волшебному мановению сознали свое племенное значение, и германское население Австрии вдруг увидело себя окруженным шестью различными народностями, готовыми оспаривать у нее политическое первенство».

Составные части «лоскутной империи» вдруг показали себя готовыми объявить ей свои притязания либо на независимость, либо на равенство отдельных народов, проживающих в ее границах.

Со своей стороны, только после 1848 года Австрия стала обращать серьезное внимание на национальный вопрос империи. Правительство обнародовало статические данные, из которых следовало, что число немцев, населяющих Австрийскую империю, составляло 7,98 миллиона человек. При этом славянское население Австрии составляло 15,17 миллиона человек. Итальянское население Ломбардо-Венеции давало цифру в 5,06 миллиона человек, но в это число не входили жители Фриуля, перемешанные почти наполовину со славянами, и их число доходило до 0,39 миллиона человек. Румыны, обитавшие в Карпатских Альпах, составляли почти исключительное население Трансильвании и Буковины, и их было 2,69 миллиона человек. Мадьярское население составляло 5,42 миллиона человек. Евреев было 0,75 миллиона человек. Плюс имелись незначительные количества армян, греков и болгар, число которых было не вполне известно, а также цыгане, не превышавшие 100 000 человек.

И все это, как оказалось, было «резко отмечено своеобычностью и особенностями».

С. Н. Палаузов пишет:

«Если династия Габсбургов чисто немецкого происхождения, то она особенно в последнее время пыталась или принимала на себя вид попытки отделиться от антинемецких направлений правительства и администрации. Среди многочисленных членов этого семейства каждый из них играл до переворота 1848 года отдельную, самостоятельную роль в отношении различных народов империи, и главнейшее их значение было – сочувствовать с виду потребностям этих народов, входить в разбирательство их требований относительно попранных прав и употреблять все усилия к сохранению их уважения и покорности к царствующей династии».

Получалось не очень хорошо. На князя Клеменса фон Меттерниха со всех сторон сыпались обвинения недовольных.

Получается, что Австрийская империя и Дом Габсбургов, которые и до этого неоднократно подвергались испытаниям и ударам судьбы, теперь сами явились «на край погибели», ибо никогда еще Габсбурги «не были окружены столь существенными опасностями, как в 1848 и 1849 годах».

Император Фердинанд I, которого так выхваляли за честность и сдержанность, не был в силах бороться с бурей. Убежав из восставшей столицы, он 2 декабря 1848 года отрекся от престола (детей у него не было) в пользу своего племянника Франца-Иосифа I.

На престол возвели 18-летнего юношу, молодость которого, как надеялись, могла искупить «одеревенелую рутину старых Габсбургов» и возродить Австрию на новых началах – как политических, так и административных.

Новое царствование, начатое среди революционного беспорядка и при восстании венгров, было принято большей частью империи как знаменательное событие новой эры. Франц-Иосиф, руководимый ловкими политиками, поспешил выступить навстречу всеобщих желаний, поспешил провозгласить закон равенства народов (Gesetz der Gleichberechtigung), во имя которого многочисленнейшая часть Австрии, славяне, единодушно приняли сторону своих поработителей и массой выступили против венгров.

Верховным вождем австрийских славян был граф Йосип Елачич, родившийся в Воеводине бан (правитель) Хорватии. Хорватия (Кроатия) тогда была административно подчинена Венгрии, а Елачич был с этим категорически не согласен. И 19 апреля 1848 года он провозгласил союз хорватских провинций и отделение от Венгерского королевства.

Йосип Елачич

Федерализм в Австрийской империи серьезно пошатнулся, хотя тот же граф Елачич выступал в качестве главного защитника империи. Одновременно с этим он искал себе поддержку в австрийском правительстве, которое поспешило с жадностью принять союз, предложенный ему предводителем храбрых хорватов.

Плоды новой политики не замедлили появиться. В 1850 году Австрия значительно наверстала потери предшествовавших двух лет и начала даже гордиться своим возрождением. При этом «централизованный военный деспотизм, с помощью которого Австрия восторжествовала над потрясениями 1848 года, в течение десяти лет царил в ней безраздельно».

Впрочем, очень скоро появилась еще одна опасность – возмущение в Италии.

Император Франц-Иосиф «не мог обладать тем прямым и светлым умом, который дается человеку временем и, главное, опытностью».

Но у