просто не могли передвигаться. Женские повозки были перегружены, проседали в камнях. Сами женщины истерили и не могли никак успокоиться, Вера и Люба метались между повозками и пытались навести там хоть какой-то порядок. Мужчины были слишком уставшими и им очень тяжело давался этот путь. Раахи пытались помогать, но слишком ужасны были слухи о них. Тайгиру было тяжело управлять всеми, ведь с раахами достаточно было мысленного приказа и на дальнем расстоянии, а сейчас есть толпа народа, которым так просто не прикажешь. Еще раахи не знали общего, остальные не знали раахского. Кажется, нам это грозит вавилонской башней в будущем. А еще меня не кормили не случайно. В этом мире сегодня был пост. Завтра не взойдет солнце, весь день будет темно. Именно в такой день появился Муа-Рейс. Название у этого дня простое и понятное «черный день». Днем никто не ест, ничего не делают. Ночью одеваются красиво, женщины обводят глаза черными тенями, все веселятся, шумят. Все это для того, чтобы не встретиться с призраками. А еще завтра будут жечь костры и запускать огоньки.

Из-за всего этого, мы не дошли до места, указанного Лором эльфом. Но и идти сейчас на встречу его сыну мы не можем, слишком темно.

А еще мы проговорили про танец перед Наместником. Оказалось, что Тай разозлился не за сам танец, а за то, что не предупредила о задуманном, что решила, что-то одна. И мое решение могло привести к серьезным последствиям. Ведь если бы не Лор, то Тайгир бы уничтожил этот город. И тогда бы, уже никогда раахи не смогли стать расой равной другим. Сам танец Тайгиру понравился, ведь в его мире нормально, если женщина показывает себя, какая она и что может. Мама Тая очень красиво пела, и его отец всегда этим гордился, она всегда выступала перед гостями, а еще пела просто так, когда было настроение. Еще танец для меня — гораздо лучше, чем любой устроенным им эмоциональный всплеск, он уравновешивает мой внутренний резерв, потому с этой ночи, каждый вечер буду танцевать.

Так и не решив рада я этому или нет, наконец-то уснула.

— Тай, а давай ты сейчас ляжешь обратно, и мы сделаем вид, что не заметили утро. Темно же. — пытаясь открыть, постоянно закрывающиеся глаза, наблюдала за одевающимся раахом.

— Я с удовольствием бы вернулся к тебе, но там опять начинается все по новой. Ты кого выбрала? Что они такие неугомонные?

— Кого показал, того и выбрала.

— Отдыхай, я сам разберусь и вернусь. — тяжело вздохнув сказал Тайгир, было видно, что он совсем не хочет от меня уходить.

— Ога!

Слово сорвалось раньше, чем я сообразила кому я это приказала. Тай сейчас подходил к пологу. И вот-вот я осталась бы в шатре одна.

— Ты… приказала… мне? — спросил он с паузами, и поворачиваясь ко мне.

Прикрываясь покрывалом и отползая подальше, смотрела на рааха. Тот в два коротких шага оказался рядом, сгреб меня в охапку. Все так быстро, что я даже пикнуть не успела.

— Саша, если ты осмелилась мне приказать, не смей останавливаться. — обхватил лицо руками и стал покрывать его короткими поцелуями.

— Тай, мы оба сделали, что-то по отдельности. И были неправы. Я приняла дурацкое решение с танцем, ты не самое умное управиться со всем один. Давай мы уже начнем делать так, как договорились с самого начала, вместе.

— А ты уверена, что готова к этому? — немного отстранившись и заглянув мне в глаза спросил он. — Уверена, что сможешь вот так же остановить меня в нужный момент или направить в другую сторону? Не испугаешься?

— Не уверена, что у меня получится сразу, но я буду стараться. Я хочу быть той, которую желаешь видеть ты, хочу быть собой.

— Тогда собирайся. Мне позвать твоих шур?

— Не надо, справлюсь.

Я быстро оделась и умылась. Тайгир остановил меня у самого выхода из шатра. Прижал к себе спиной, взял мою кисть в свою большую ладонь и аккуратно надел мне на правую руку тонкий браслет.

— За каждый день, что ты будешь достойной иссой, я буду надевать тебе на эту руку браслет. — говорил он, перебирая мои пальцы. — А на эту, когда ты будешь совершать ошибки. — поднял мою левую руку. — Каждый браслет — это желание. Твои. — провел большим пальцем по правому запястью. — Мои. — тоже самое с левым. — Ты меня поняла?

— Да, Кайсар. Что в твоем мире значат украшения? — Глядя на тонкий серебряный витой браслет спросила его.

— Ничего, просто украшения.

— В этом мире браслеты носят жены и дочери, а ошейники рабыни.

— Ни ты, ни я, не принадлежим этому миру, но вместе можем сделать так, что он будет принадлежать нам. Ты этого хочешь?

— Мне не нужен целый мир.

Глава 47

Вначале Тайгир привел меня в общий большой шатер к мужчинам. Белый прямоугольный, ниже, чем тот в котором останавливались мы, но гораздо больше по размерам. В два ряда по пять матрасов на полу, место для еды. Треугольный скат потолка, световых гирлянд немного, но освещения хватало. Мужчин мы забрали не много. Одного дерзкого соара, четверых светлых эльфов, трое из которых были лекарями, а один то ли архитектором, то ли инженером, трех темных эльфов все трое нескладные подростки и еще ничему толком не научились. И двух человеческих мужчин. Оба худые, но жилистые, стриженные налысо. Они работали подмастерьями и много чего умели делать.

При нашем появлении в шатре все лежали на тонких матрасах, кроме двоих человеческих мужчин. Их держал за шкирки раах четвертого ранга. Как я научилась отличать ранг раахов, не знаю, просто стала чувствовать, кто какой силы.

Тайгир стоял молча. Раах же при нашем появление склонил голову и не отпуская добычу из рук сказал на раахском:

— Третий раз за утро разнимаю.

— Чего рычишь, идиотина? Это он начал! — тут же возмутился один из мужчин.

— Конечно я, а ты и матрас себе получше ухватил, и миску с кашей понаваристее!

— А у тебя больше мяса было!

Раах встряхнул мужиков так, что зубы клацнули.

— И что с ними делать? — спросил Тай на раахском.

— Нам? Ничего. — ответила ему на нем же. Вообще как-то так получилось, что после выхода из транса я знала