В этот момент у Голикова зазвонил телефон. Он вытащил его из кармана, посмотрел кто звонит и решил ответить.

— Все нормально, Иван Федорович, это мы тут Светящийся Огонек тренируем. Да, правильно услышали. Нет, не ядерный взрыв, — сказал Эмир, при этом на его серьезном лице не появилось даже тени улыбки. — Есть тут у нас один талант на третьем курсе… Хорошо, зайдем после урока. Всего доброго.

Голиков отключил телефон, а я в этот момент прямо почувстовал на затылке жгучие взгляды моих одноклассников. Да ладно, что теперь делать. Тем более, что на этом курсе я еще у Орлова в кабинете не был, надо же было как-то новый учебный год открывать.

— Классно получилось! — воскликнул Дориан. — Даже лучше, чем я ожидал!

— Да кто спорит… — мысленно согласился я со своим другом.

На полянке было тихо. Даже Борис помалкивал. Все ожидали какой вердикт по этому поводу вынесет Эмир Михайлович.

— Темников, высший балл, — сказал он наконец, и я услышал общий разочарованный вздох. — Однако должен сделать тебе предупреждение. Когда активируешь заклинания на практических занятиях, нужно быть осторожнее и соблюдать меры безопасности. Твои друзья могли удариться, когда падали на траву.

— Прошу прощения, — сказал я, хотя на моем лице в этот момент появилась предательская улыбка, с которой я ничего не смог поделать.

Надо же, а Голиков, оказывается, нормальный мужик! Я-то думал, что он мне сейчас пару влепит, и в это воскресенье мне Белозерска точно не видать, но нет… Как приятно иногда ошибаться в людях.

— Рано радуешься, ты еще к Орлову на прием не попал, — сказал Мор.

После слов Дориана я несколько приглушил свою радость, все-таки он где-то прав. Директор мог и придумать мне какое-нибудь наказание для порядка. На будущее, так сказать.

Однако я волновался напрасно. Едва мы с Эмиром Михайловичем вошли в кабинет, он сразу же рассказал Орлову как было дело. Причем ни разу не соврал, что интересно. Даже не забыл сказать о том, что я весь урок пялился в окно, а он меня за это оставил напоследок.

— А ты что скажешь? — спросил Иван Федорович и бросил на меня строгий взгляд. Куда девался наш добрый директор, который встречал меня ночью с вертолета?

— Все так и было, — сказал я и пожал плечами. — Никто же не пострадал… Всего лишь Светящийся Огонек…

— Если не считать того, что от него можно было ослепнуть, — пробурчал Орлов.

— Я ему сказал, чтобы в следующий раз был поосторожнее, — сказал Эмир.

— Совершенно правильно сделали, — согласился с ним Иван Федорович. — Хорошо, что в этот раз заклинание не боевое, а если бы ты так с Огненной Волной не рассчитал? Молчишь? Ну вот, то-то же…

Все немного помолчали. Я рассматривал ковер и усиленно делал вид, что очень сожалею о случившемся. Орлов с Голиковым молчали, видимо для того, чтобы я проникся моментом и мне стало стыдно.

Выдержав паузу около минуты, слово взял Эмир:

— Иван Федорович, парень явно талант. Возможно, в нем скрывается Дар стихийника, который следовало бы раскрыть, — сказал он. — Светящийся Огонек в его исполнении был просто бесподобен. Уверен на сто процентов, что далеко не каждый выпускник стихийного класса сможет сделать нечто подобное. Если вообще сможет.

— Да, очень может быть, — кивнул директор. — Я не удивлюсь, что так оно и есть. Темников у нас даже не талант, а просто самородок какой-то. Я вот все жду, когда же он школу взорвет к чертовой матери?

Я глубоко вздохнул в ответ.

— Если вы не против, я бы хотел с ним индивидуально позаниматься, — вдруг предложил Голиков. — Чем черт не шутит, может быть, у нас и правда уникальный ребенок в «Китеже» оказался, а мы его полностью не раскроем. Будет очень жаль.

— Я не против, — без раздумий согласился Орлов. — Найдите свободное время и поработайте с ним. Нужно постараться сделать так, чтобы у Темникова было как можно меньше свободного времени. Когда он чем-то занят, всем в школе спокойнее.

Свободное время? Да у меня его уже не осталось совсем! Скоро все дни будут по минутам расписаны!

— Эмир Михайлович, только не в воскресенье! — попросил я его. — Это у меня единственный выходной!

— Успокойся, Максим, воскресенье у меня прибережено для залетчиков, — сказал Голиков. — Разве можно тратить такой день на уроки? Я подумаю, когда будет лучше всего.

Ну хоть на этом спасибо, а то уже перебор с дополнительными занятиями начинается. Бобоедов, Чертков, «Арканум», а теперь вот и Эмир нарисовался. Виктор Ткач дал мне две недели на раскачку, а потом и он ждет меня на тренировках. Когда все это успевать, интересно?

— Успевает всегда тот, кто никуда не торопится, — решил поделиться житейской мудростью Дориан.

— Ага, как же… То есть спать я вообще не должен? — мысленно возмутился я.

— Можешь быть свободен, Максим, — сказал мне в этот момент Иван Федорович. — Оставь нас на пару слов с Эмиром Михайловичем.

Я вышел в коридор со смешанными чувствами. С одной стороны, приятно, что меня никто не наказал, а с другой — у меня теперь станет еще меньше свободного времени. Как раз тогда, когда у меня планов просто вагон и маленькая тележка. Зараза…

В этот момент я почувстовал, что на меня кто-то смотрит. Ну конечно, Ника Львовна, кто же еще? Все ждет не дождется, когда меня наконец выгонят из «Китежа». Даже не знаю, чем я ей насолил?

— Пока еще нет, — сказал я ей и развел руками.

— Темников, у тебя середина третьего урока, между прочим, — напомнила она мне. — Или ты решил сказать, что тебя задержал директор? Смотри, я проверю.

Ну вот нормально? Даже половину урока не даст прогулять. Если честно, я уже всеми мыслями был в столовой, где собирался выпить чашку какао и слопать булочку с маком.

Разве может быть что-то лучше, чем оказаться в столовке в гордом одиночестве, когда нет очередей и шумной толпы вокруг? Тем более, что на большой перемене я туда не попадал, у меня были другие планы. Эх… Похоже я сегодня без обеда.

Я помахал на прощание Нике Львовне и потопал на рунологию. Следом за ней была Баба-Яга с теорией