можешь на них охотиться.

— Что ты такое говоришь, — она обвила его за шею руками, прижавшись теснее. Иногда ей становилась стыдно перед покойным мужем, что она так быстро его забыла, вот только поделать Вика с собой ничего не могла. Олег ей ещё тогда, на её вечере понравился. Она гнала от себя эти мысли, повторяя про себя, что будет верна мужу, и осталась бы ему верна, тем более что Мамбов всё равно бы уехал. Вот только сейчас он был здесь, держал её, прижимая к сильному телу, и ей было всё равно, что положенный траур даже к своей середине не подошёл.

— Ты против? — Мамбов думал недолго. Развернувшись, он направился к спальне с прекрасной ношей на руках. — Не знаю, чем закончится наша поездка. Не хочу думать о плохом. — Прошептал он, опуская Вику на кровать. — Но тебе нужно успокоиться, и я не знаю способа действенней.

* * *

На часах было уже три ночи, а мы всё ещё не выехали. Ждали, как ни странно, Мамбова и Шиповникову. Все остальные заявились в мой дом уже в полночь, заставив попрощаться с коротким сном, на который я всё же рассчитывал. Все вещи были собраны, и мы сидели в гостиной, коротая время за разговорами.

Очень скоро мы задремали. Маша так и вовсе устроилась на диване, положив голову мне на колени. Часа через два я проснулся, словно меня кто-то в бок толкнул. Посмотрев на часы, я потянулся и погладил жену по щеке. Она улыбнулась и попыталась лечь поудобнее, но я не позволил, удерживая на месте. Тогда она распахнула глаза, глядя на меня затуманенным взглядом.

— Если бы ты знала, как мне сейчас охота всех послать и найти этому дивану достойное применение, — тихо проговорил, убирая в её лица упавшую прядку. — Вот только пора вставать.

— Женя, как ты вообще позволил мне уснуть? — Маша подскочила, как ужаленная.

— Ничего страшного не произошло, всё равно Мамбов с Викой, похоже, заблудились и никак не могут дорогу до выхода из дома найти, — ответил я, слегка язвительно. — А вот если ты сейчас распорядишься принести нам кофе, чтобы взбодриться, это будет совсем хорошо.

— Да, конечно, я сейчас же всё сделаю. — И она легко соскочила с дивана и вышла из гостиной.

На соседнем диване поднимал голову Куницын, а в кресле зашевелился Сусликов.

— Сколько времени? — Геннадий интенсивно протёр лицо. — Надо же, как так получилось, что мы все уснули?

— Три часа, — ответил я, встал и прошёлся по комнате, делая интенсивные движения руками, чтобы разогнать кровь. — Сейчас кофе выпьем и начнём грузиться. Надеюсь, Мамбов с госпожой Шиповниковой всё-таки доберутся до нас до того, как я отправлю Игната их искать.

— Графа Мамбова мы бы вполне могли бросить в форте, — рассудительно заметил Аркаша. — А вот без Вероники, лучше оставить эту идею. Она единственный маг-универсал среди нас.

— Мог бы и не напоминать, — я подошёл к столу и вытащил шкатулку с револьвером и патронами, предназначенными для Амары. Так брать их с собой или нет? Я сам не понял, почему этот вопрос вообще возник. Вроде бы решил уже не брать с собой это оружие, и тут же снова задумался.

— Если тебя что-то беспокоит, то лучше возьми его с собой, — посоветовал Куницын, напряжённо глядя на меня.

— Я даже не знаю, — подняв руку, провёл по волосам, взлохмачивая их.

Дверь открылась, и в гостиную вошла Настасья, толкая перед собой тележку с кофейными принадлежностями. Следом зашёл Игнат.

— Я приказал ребятам укладываться. Часть вещей пойдёт в машину, на которой граф Мамбов должен приехать, — доложил он мне.

— Хорошо, — я провёл пальцами по дулу револьвера, не глядя на егеря. — Если Мамбов в течение получаса не приедет, отправь за ним Кузю.

— Слушаюсь, ваше сиятельство. — Игнат вышел, чтобы выполнить моё поручение. Он был предельно собран. Все прекрасно понимали, что наша вылазка может быть смертельно опасной, и готовились к этому соответственно.

Дверь снова открылась, и на этот раз в комнату вошла Маша и Фыра. Рысь весьма деловито положила мне на колени свой ошейник и села, глядя на меня немигающим взглядом желто-зелёных глаз.

Тихонько усмехнувшись, я взял ошейник, чтобы надеть его Фыре на шею, и заодно проверить заряд в макрах. Как только я взял в руки ошейник, как вязь символов пентакля вспыхнула, а щёку прострелило такой сильной болью, что я вынужден был прикусить губы, чтобы не застонать. Наклонившись, спрятался за Фырой, чтобы никто не увидел моё перекошенное лицо. Боль прошла так же внезапно, как и началась. Быстро продиагностировав макры на ошейнике, начал надевать его на шею рыси, слегка трясущимися руками.

Фыра сидела спокойно всё время, пока я надевал ошейник. Когда я опустил руки, она вскочила на ноги и принялась лизать мне лицо. Шершавый язык раз за разом проходил по той щеке, где по линиям невидимого другим пентакля пробегали болезненные искры.

— Что это с ней? — Удивлённо спросил Сусликов.

— Радуется, что её на охоту берут, — я криво улыбнулся, потрепал Фыру по голове и поднялся на ноги. — Давайте уже кофе попьём, а то он остынет.

Время стремительно приближалось к четырём часам, когда во дворе послышался шум мотора.

— Наконец-то, — проговорил за нас за всех Сусликов, поднимаясь из-за стола. Приехали Олег с Викой, потому что никого другого егеря просто не пустили бы посреди ночи через ворота. Пешком, возможно, незваный гость и прошёл бы, но вот на машине, вряд ли проехал бы.

Сразу же началась суматоха. Все принялись вспоминать, не забыли ли чего. Маша схватила коробку с патронами и прижала её к груди. Почему она её не упаковала вместе с винтовкой, для меня осталось загадкой. Куницын мерил шагами гостиную и что-то бормотал вполголоса. Сусликов задумчиво обводил взглядом комнату.

— Гена, здесь ты точно ничего не мог забыть, — негромко проговорил я. Фыре передалась царящая вокруг суета, и она начала прыгать вокруг меня, чуть не сбив с ног. — Так, хватит! Идите уже по машинам. Я через минуту присоединюсь к вам.

Фыра рванула к двери первой, чтобы её в суматохе не забыли дома. Маша вышла последней, постоянно оборачиваясь, с тревогой поглядывая на меня. Как только я остался в гостиной один, то