Веспер медлит на пороге.

– Эй!

Она моргает, открывает глаза, смотрит без узнавания. Снова моргает, медленно фокусируя взгляд.

– Эй!

Диада осматривает себя.

– Что это?

Толстые ремни на обнаженных запястьях и лодыжках удерживают ее на месте. Волоски на руках встают дыбом – реакция на холод. Она натягивает ремни, чувствует твердую сталь под мягкой прослойкой.

– Погоди, сейчас сделаю.

Веспер подходит к ней, возится с застежками. Как только освобождается одна рука, Диада резко ею дергает, и Веспер испуганно отпрыгивает, пока Диада разбирается с остальными креплениями.

Дрожащими руками работать трудно. Вскоре ее лоб покрывает пот, на лице читается сосредоточенность и боль.

– Нер пришлось заменить тебе кости. Это было… Как ты себя чувствуешь?

– Бок болит. Иначе.

– Как иначе?

Освобождена вторая рука.

– Сложно сказать.

– Лучше, чем было?

– Как будто больше болит снаружи, чем внутри.

Развязав руки, она быстро освобождает ноги. Диада осматривается вокруг.

– Где моя броня? Где мое оружие?

Сердито оборачивается к Веспер:

– И где мой меч?

– Все в соседней комнате.

– Принеси, нам они пригодятся.

– Хорошо, только сначала я хотела обсудить с тобой кое-что.

Диада свешивает ноги со стола и кладет руку Веспер на грудь. Девочка смотрит на нее, а та толкает ее по направлению к двери.

– Сперва меч. Потом разговор.

Веспер медленно бредет к двери, бормоча извинения.

Диада качает головой, вздыхает, затем осматривает комнату. В разнообразных банках, медленно вращаясь, плавают многочисленные образцы. Она кривит рот, тщетно пытаясь понять происхождение донора.

Веспер возвращается, нагруженная вещами. Меч вновь спит у нее на спине, добавляя веса.

– Вот, – говорит она, сваливая броню, оружие и личные вещи на пол. – Вроде это все.

Диада подозрительно щурится и тщательно инспектирует свою сумку.

– Кажется, все в порядке.

Веспер открывает рот, но медлит начинать разговор.

– Никогда впредь не оставляй меч без присмотра.

– Он же был рядом.

– Не важно.

– Да тут никого нет, кроме Нер, а она – друг.

– Правда? И как давно ты ее знаешь? Как хорошо ты знаешь эти туннели? В курсе, кто сюда приходит? Уверена, что мы в безопасности? Ты бы рискнула нашими жизнями?

Веспер мотает головой после каждого вопроса.

– Никогда впредь, ты меня поняла?

– Да. Прости.

– Семерым плевать на извинения. Как и инферналям.

Щеки Веспер приобретают розоватый оттенок.

– Я не знаю, каких слов ты от меня ждешь.

– Я не жду от тебя никаких слов!

Вспышка ярости внезапно ее ослабляет. Она закрывает лицо руками, и поток времени для нее почти замирает.

Когда она вновь смотрит перед собой, козленок бегает туда-сюда по коридору, а мрачная Веспер сидит в углу. Ногой Диада цепляет медсумку и подтягивает к себе. Таблетки немедленно попадают в жадно раскрытую руку и исчезают во рту.

Она вытирает губы и замечает, что девочка за ней наблюдает.

– Что?

– Ничего.

– Давай. Говори.

– Я…

– Говори!

– Нер думает, что ты скоро умрешь. Потому что ты из гармонат и потому что другая часть мертва.

Ремень медсумки выскальзывает из пальцев.

– Она говорит, что ты, эм-м, не знаю, как сказать.

Диада спокойно произносит:

– Нет, знаешь.

– Тебе будет становиться хуже – твоей голове.

– Сколько?

– Она не знает. Несколько месяцев, не больше года.

У обеих странно пересыхает в горле. Беготня в коридоре прекращается, и козленок в упор смотрит на двух затихших людей. Диада бездумно опускает взгляд в пол. Медленно закрывает глаза.

Веспер подходит к ней, нежно обнимает. Глаза сжимаются еще сильнее, она кладет голову девочке на плечо.

Какое-то время они так и стоят.

Козленок блеет, замолкает, снова блеет. Не дождавшись ответа, ускакивает прочь.

Диада вытирает глаза и отстраняется.

– Спасибо.

– Послушай, Нер ничего не обещает, но ей кажется, она может предотвратить ухудшения.

– В чем подвох?

– Время. Нам нужно остаться здесь.

Наступает пауза, затем Диада качает головой.

– Нет. Чем быстрее мы уйдем, тем лучше.

* * *

Дворец Демагога пережил несколько возрождений. Вскоре после первой волны инферналей, пронесшейся по Новому Горизонту, здание рухнуло, и многие его обитатели погибли, а Демагог получил хроническое защемление шеи. Ремонтом занималась смешанная группа необученных и гонимых страхом рабов и демонов. Многие умерли во время работ – не столько из-за некомпетентности бригадира, сколько согласно его задумке.