Утро началось с пения горна и парламентеров.

Почистив мундир и взяв тоже горниста и рядового с белым флагом, вышел к месту переговоров.

Все-таки французы несмотря на всю рекламу — скучные и предсказуемые люди. Они наверное думают что они одни умные остальные дураки. Как говорил один мой знакомый — только я один д/Артаньян остальные вокруг пи..сы. Видимо это у французов врожденное.

Предложение было следующее. Британский батальон складывает оружие и сдается в плен на милость победителя. Ага сейчас — видели мы эту французскую милость. Видели эти разрубленные на части тела наших раненных или поверивших во французское милосердие пленных. Нет уж никакой сдачи в плен не будет.

Ровно через час под знамена и барабанную дробь вышли французские колонны и нарвались на залпы орудий в упор. Колонны дрогнули и бежали.

Теперь французы знали что у нас есть пушки и легкой схватки не получиться.

Опять горн и опять съезжаемся на месте переговоров. Появляется новое требование — нарушивших закон войны выдать живыми и связанными.

Интересуюсь что именно случилось. Узнаю захват пушек и понтонного парка это нарушение правил ведения боевых действий. Меня пробивает на хохот.

Меня обещают повесить если возьмут в плен.

И тут на память приходит древняя история. Буквально вчера прочитал — греческий город осадили враги и угрожают— если мы возьмем пленных то всех убьём. Ответ осажденных греков был коротким — если.

таков был и мой ответ — если.

В этот день была только одна атака и мы эту атаку легко отбили. И остался только один день из отведенных нам на оборону этого места.

Жаль было пороха, переведенного на мины. Теперь достать порох не получиться на поле выйдешь французы все-таки поле простреливают. Что бы совсем досадить противнику — всю ночь играл батальонный оркестр.

Утро началось с ураганного орудийного обстрела. Наша первая позиция была буквально сметена с лица земли и под барабанную дробь на нас пошли три колонны французов. За ночь они подтянули и артиллерию и ещё пехоты.

Вот и пригодились мины — две плотные коробки французских пехотинцев вышли на мины и попали под взрывы этих мин. Психика вещь тонкая и она у французов не выдержала. Как же выдержать такое земля под ногами разверзается и огонь вырывается из-под земли. Атака не удалась и мы ждали прекращения атак как было вчера и не угадали. Буквально через полчаса теперь уже четыре колонны вышли на поле и под барабанную дробь мерным шагом пошли на нас.

Был момент думал дрогнут мои мушкетеры и всем будет хана. Но несмотря на то, что колонны подошли в плотную ко второму и последнему ряду редутов. В штыковую на приступ французы не пошли.

Опять ураганный огонь батарей и снова атака. Опять колонны дошли до редутов но попав под гранаты в беспорядке отошли.

День клонился к закату. И в сумерках я приказал наводить понтонную переправу и уходить . Из остатков пороха заминировать редуты. Хотели заклепать и бросить пушки. Запретил это делать. Нужны были зримые доказательства нашей успешной боевой деятельности. Трофейные пушки зримо подтверждали мы сражались и сражались успешно.

Несмотря на полное неумение сооружать понтонный мост все таки эту переправу сделали и стали отступать на другой берег. уходили всю ночь но вывезли с собой всё до единого гвоздя. И батальон отойдя от берега реки на безопасное расстояние / на расстояние превышающие дальность артиллерийского выстрела/ поставил лагерь и занялся приведением в порядок снаряжения и оружия.

Я же с одной из рот и нашими специалистами минёрами встал на берегу, что нас заметили. Добровольцы на оставленном берегу должны были поджечь огнепроводные шнуры в момент, когда на редуты взойдут французы и уходить вплавь по реке к нам. Мы же должны были отвлечь внимание и прикрыть отход.

Получилось, как по нотам. Всё прошло, как и планировали утром на редуты ворвались французы и поставили флаги. Затем подъехала группа конных и затем стали взрываться наши мины. Под прикрытием этих взрывов наши добровольцы выбрались к нам. Никто из наших не пострадал. У французов же слышались крики раненных и обожжённых людей.

Идти на соединение с основными силами я не стал. Получать опять невыполнимое задание и молиться богу что бы повезло и мы выполнили это задание и хоть кто то уцелел. Нет хватит. Мы просто отступаем, как и все остальные. Один батальон всё равно не победит армию Наполеона.

Просто отступаем в случае претензий со стороны сэра Артура предъявляем понтонный парк и трофейные пушки. На это уже ему сказать будет нечего.

После этих боев — патронов осталось совсем немного и пока шел марш много ушло продовольствия и фуража. Поэтому и шли практически налегке. Мы отступали, но боевой дух рядовых был высокий. Звучали шутки и смех. Мы не проиграли французам мы всыпали им горячих и теперь просто меняем позиции.

У меня же были более мрачные мысли. Мы конечно выйдем к Лиссабону и французы потоптавшись перед нашей обороной опять уйдут. Но выполнили мой приказ и купили ли продовольствие и фураж для лошадей и где нам укажут место для установки палаток. Я-то могу и у донны Анны провести время. Вот где батальон будет квартировать — это действительно вопрос. Дойдут ли до батальона новые добровольцы. Нам срочно нужно пополнение. Несмотря на успешные бои у нас осталось опять менее половины людей и опять некомплект офицеров.

К самому Лиссабону мы не вышли. Мы вышли к укреплениям, полностью перегородившим пространство от берега до берега. Через специальный проход мы ушли за линию укреплений и здесь разбили лагерь. Основные силы

ещё были на марше. Поэтому части выходившие поодиночке ставили на стену, чтобы была оборона, а не просто одни пустые укрепления.

Находясь на стенах мы и встретили основную колонну и сэра Артура шедшего с основными силами. Не очень-то удивившись нашим успехам. Нам разрешили отойти к Лиссабону и там в основном лагере немного отдохнуть. На укрепленных стенах теперь можно было обороняться не всеми силами, а частью сил. Остальные могли отдохнуть по очереди.

Очень вовремя пришли новые вербованные люди и мы даже смогли отпустить в отпуск тех у кого семья осталась в Англии. И привезли мой заказ — штуцеры и новое обмундирование и хоть это были просто ткани в рулонах но силами батальонных жен эти ткани быстро превратились в новенькие мундиры.

Пока все утрясалось ставились палатки и рылись водоотводные канавы что бы отвести излишки воды от частых дождей пока приводили в порядок котлы и определяли порядок