3) «Увеличение интеллектуальной мощности каждого (оптимальное поведение в любых условиях) за счет оптимизации ежедневного режима»

От Вяткина я слышал — «Люди станут от мгновенного доступа к информации лучше? Это лишь теоретически так. А практически… — знали бы вы, на что, в основном, тратятся мегавычислительные ресурсы и потрясающая, в сотни мегабит в секунду даже для рядового домашнего пользователя пропускная способность доступа в интернет! Компьютеры и всемирная сеть пришли в массы…» — слышал ошеломляющие цифры я. Ехидство не покидало детское личико Вяткина, когда он объяснял мне смысл слов pornhub, мемасики, видосики, чаты, социальные сети и прочее…

Моё потрясение было велико, а он лишь успокаивал:

«Всё нормально. Вы что, думаете, все рванут изучать высоты теорфизики? Три раза ХА!»

Шок тех двух дней, когда мы касались этой темы, был сравним с первоначальными ощущениями от знакомства с темой «Свидетель».

4) «Информационные системы, любые запросы прямо из библиотеки, непосредственное ТВ изменение образования»

Да. Интернет — как описывает его Вяткин — это ТО самое! И даже больше! Как в положительном смысле, так и, увы, в отрицательных возможностях.

5) «Избавление человека от механических процедур, управление временем.»

Снова то же самое — люди остались людьми. Возможностей стало намного больше, но большинству… они не то, чтобы не нужны, но они используют их для совершенно приземлённых потребностей!

* * *

Там же, в новой записной книжке Пролейко В. М., 6 сентября 1979.

«У СССР должно быть ВСЁ своё. По крайней мере — в критических областях микроэлектроники. Иного выхода нет, иначе будем уязвимы. Мир движется к многополярности, многое доставать будет лучше, чем сейчас, пока КОКОМ действует, но всё равно — компетенции терять нельзя, а чтобы это окупалось — защищать свой рынок и те рынки, которые доступны для сбыта своей продукции.» — Вяткин неоднократно подчёркивает — «центры разработки и производства — в пределах РСФСР».

Катастрофа с СССР, свидетелем которой он был и о которой я знаю очень ограниченно, сильно ударила по его мировосприятию.

Очень своеобразные сплав взглядов у него — с одной стороны из Вяткина сыплется жуткая антисоветчина (которую, очевидно, уже игнорирует по известным причинам, высшее руководство), а с другой стороны, идеологически товарищ очень резкий. Ненависть к США у него отнюдь не показная. Нас всех считает «наивными советскими простаками, продавшими страну за красивые фантики и колбасу, которую некомпетентное руководство не смогло обеспечить. Гнобили за чужую музыку и длинные волосы, зато настоящих предателей не разглядели…»

Очень странное сочетание. Надо разбираться, хотя не моё это дело. Я ведь по обрывкам, не относящимся к порученному нам делу, сужу. Какие были эти десятилетия, которые он прожил?

Какие-то события в стране, под влиянием его сведений, уже явно произошли. Недавно одним утром, Вяткин аж светился от удовольствия. На мой вопрос о причине его отличного настроения, выдал:

— Главной гниде меченой сдохнуть помогли. Ну всё, консенсуса от лучшего друга немцев тут точно не будет… — а затем осёкся, тихо добавив — … но будет ли лучше? Пожалуй, болтаю я много…

И всё, как отрезал — заткнулся. Чья кончина и почему вызвала у него радость?

* * *

Там же, в новой записной книжке Пролейко В. М., 11 сентября 1979.

Чем больше я слушаю и выспрашиваю Вяткина, тем больше убеждаюсь в том, как противоречиво всё.

То, что замминистра Колесников некоторое время назад заставил гдр-овцев на их комбинатах — дрезденском Robotron и Carl Zeiss Jena в Йене разработать приличное литографическое оборудование, безусловный плюс.

«Полный цикл», говоря терминологией Вяткина, наши восточные немцы сделали. Не без нашей помощи, но кое в чём, они, безусловно впереди нас сейчас.

Из обрывков сведений, которые задержались в памяти Вяткина, «интересовавшегося по верхушкам» состоянием дел в отрасли, я восстанавливаю широкими мазками картину будущего развития в том «ходе времён» (его же термин!), который помнит «Свидетель».

Выводы, на самом деле, предсказуемы.

Иметь ВСЁ своё!

Очень примечательно, слушать про споры «а что, если?» из будущего, которые упоминает Вяткин. Там, среди понимающих, спорили о том, что микропроцессорная архитектура PDP была более передовой в наши 70-е, чем изделия Intel, взять ту же шину UNIBUS. Но… проиграла в конкурентной борьбе!

А, с другой стороны, например, я слышу от Вяткина:

«…Колесников, большой поклонник ЭВМ фирмы PDP, в угоду разработке копируемых нами, зарубит дальнейшее развитие нашей собственной, весьма передовой архитектуры НЦ. Там какая-то мутная история была, со сменой руководства в 1981-м то ли НИИТТ, то ли НПО НЦ… читал про эту историю на паре сайте в интернете… вот, в памяти задержались пару фраз. Именно одну из первых машин той архитектуры коллектив Дшхуняна должен подарить Шокину этой осенью на день рождения…».

Мерзкое чувство… да, Колесников. Достойный человек, но тут ошибся? Да и у меня не самые лучшие отношения с ним…

И снова те же слова — … свой рынок держать, никому не давать, иначе собственной микроэлектронике будет совсем худо. Дешёвый, но качественный импорт будет забивать с каждыми годом отечественное. Вернуть позиции будет тяжко. И своё… должно быть конкурентоспособным!'

* * *

Там же, в новой записной книжке Пролейко В. М., 12 сентября 1979.

Снова говорим на отвлечённые темы. Случайно узнаю, как Вяткину удалось привлечь к себе настоящее внимание — «тех кого надо». И доказать заявляемое не только обликом «вундеркинда».

«Сдал фамилии и кое-что ещё по известным мне настоящим предателям в силовых структурах СССР».

Правда, фамилии мне не называл. К лучшему, наверное, меньше знаешь — лучше спишь. Как он живёт со всем этим, что в его голове?

Так и спросил.

Ответ поразил меня.

«Это всё — такие мелочи… на фоне того, что видел в годы крушения и после падения СССР…»

Расспрашивать дальше пока поостерёгся. Вспомнил нашего, МЭП-ского ныне совсем нам не товарища Федосеева, 1 июня 1971-го сбежавшего в Париже во время авиационной выставки из под носа фронтовика, генерал-лейтенанта, начальника 1-го ГУ МЭП-а Якименко, схватившего инфаркт от подлости такой.

И, тем не менее, как мне кажется, я лучше вижу, что имеет в виду Вяткин с его «система сгнила внутри». Как мы всё это будем исправлять?

Он считает — «30 %, что удастся предотвратить развал страны. Скорее, есть больший шанс минимизировать последствия»

Пессимист. Из-за того, чему был свидетелем?

Как неприятно всё это.

Я влез в ТАКОЕ… Точнее, шеф засунул!

И ведь тот, который скрывается внутри детского