Шрифт:
Закладка:
Мгновения жизни Странника неумолимо подходили к концу, и развернувшаяся перед ним в последние секунды его жизни баталия — была жестоким, ироничным отображением всей его жизни: вечный бой, вечные искания, без малейшего понимания мотиваций. В памяти Странника всплыла Милашка, спрашивающая голосом пугающей инопланетянки с бездной вместо глаз: «Где же твоя планета? Где твой дом?» Странник попытался ухмыльнуться, но вместо этого он закашлялся, выплюнув вместе с кровавыми ошметками последние остатки кислорода из легких.
Вот он. Апофеоз всех этих бредовых приключений, человека, не помнящего свою жизнь до их начала — мысли о том, как же классно, наверное, быть машиной. Ведь им не нужен воздух, им вообще не нужно дышать. И если так, то можно ли не считаться с их жизнями? Сколько вообще стоит жизнь машины, в процентном соотношении с человеческой? Много ли Странник в таком случае должен безумным создателям этих металлических тварей? Ответ на последний вопрос у Странника был: однозначно много. Хотел бы человек встретиться с этими создателями перед своей кончиной. Расплатиться за все свои деяния и наконец спросить: ради чего все это?
Странник понимал, насколько маловероятен такой вариант в его нынешнем положении, но все же. Понять причину происходящего, мотивы машин было бы просто мечтой. Которой, к сожалению, не суждено было сбыться. Человек не успел додумать свои мысли. Его утянуло во мрак.
* * *
Человеческая фигурка вновь плелась по незнакомой черно-белой пустоши, без каких-либо границ и краев. Бездна была абсолютно плоской и замыкалась сама на себя, так, что если хорошенько приглядеться, то можно было бы увидеть впереди свою собственную спину. Правда для этого понадобился бы очень мощный бинокль или даже телескоп, потому как окружающая чернота была поистине огромной, можно сказать бесконечной.
Поверхность этого места вырождалась сама в себя, как бы парадоксально это ни звучало. И тем забавнее были ощущения Странника, неспособного понять, чем является окружающая его бездна. Единственным объяснением такой особенности этого места было то, что оно являлось четырехмерным замкнутым на себе пространством. Но человеку, далекому от таких понятий, было сложно представить себе нечто подобное. Просто небольшая личная вселенная.
Странник вновь вышагивал среди понурых фигур, однако на этот раз знакомых стало гораздо больше. Помимо золторианцев, он стал узнавать полупрозрачные силуэты кетов и других своих сослуживцев. Особняком стояла фигура Геона, как будто сотканная из его частей. Пустые глаза все еще выражали то самое удивление, которое навсегда запомнилось Страннику. Человек бросил взгляд на старого знакомого и подумал, а может быть и сказал, принципиальной разницы в этом месте не было:
— Прости дружище. Прости, что не смог тебя остановить…
Затем Странник беззвучно кашлянул, прикрывшись перчаткой своего обожжённого скафандра. Отведя руку от лица, он с удивлением разглядел капельки крови.
— Да что за черт?.. Что это вообще за место?
После этой мысли пространство вокруг колыхнулось, и словно бы сжалось вокруг головы человека, вдавливая шлем скафандра с оплавленным забралом в череп.
— Это вообще ни разу не приятно, — не издав ни одного звука, прошипел Странник, трясущимися руками пытаясь отстегнуть шлем от скафандра. Но одно из креплений расплавило недавним взрывом, и оно…
— Я что, умер? Это чистилище такое?
В этот раз пространство покрылось уже заметной рябью, которую невозможно было с чем-либо сравнить, а шлем, по ощущениям, прямо в данный момент крошил кости человеческой черепушки.
Руки Странника бились в конвульсиях, и все-же ему удалось сорвать с себя чертов шлем, зацепив вместе с креплением кусок внешней обшивки скафандра. Человек метнул уже бесполезную вещь в сторону, и она, не издавая звуков, покатилась по матовому стеклянному полу, остановившись лишь от удара об лапы одного из кетов.
Боль не закончилась после избавления от шлема, как оказалось, она исходила изнутри головы, а не снаружи. Человек схватился за голову в попытках обрести хоть какой-то контроль над невыносимыми страданиями. Он чувствовал, что еще немного, и эта боль буквально убьет его. Хотя какое это имело значение, если он и так уже находился в чистилище, или чем бы это место не являлось…
— Нет, нет, нет… Это не может быть чистилищем…
Пространство ходило ходуном, в любой момент готовое «лопнуть», как стекло, от слишком сильной вибрации.
— Это…
Ровно перед бегающими с безумной частотой зрачками Странника окружающая тьма начала делится напополам, рождая что-то наподобие прохода с черно-белыми искрящими стенками.
— Это место определяю я? Это мой разум?
Из прохода начала медленно выдвигаться фигура, собираясь из расплывчатых отражений на его внутренних стенках, и преображаясь в уже знакомую Страннику инопланетянку, на выходе.
— Мой Странник. Вернись домой… Останься с нами…
Странник не дал фигуре закончить, и с невероятным усилием сбросил оковы боли со своей головы. Все окружающее пространство замерло. Рука инопланетянки тянулась к человеку в желании забрать его с собой, но теперь лишь беспомощно зависла перед его лицом. Странник беззвучно отдышался и ответил ей, шепча одними губами:
— Нет. Я не твой Странник. И это не мой дом.
Пустые глазницы расширились, и в эту же секунду человек был наказан за свою дерзость. Раздался беззвучный душераздирающий вопль, и размахнув своими крыльями-руками, незнакомка сомкнула их на голове Странника, буквально смяв черепную коробку, превратив ее в однородную бесцветную кашу. Затем была вспышка света, и, конечно же, знакомый бессмысленный крик, подобный ядерному взрыву:
— МОЙ СТРАННИК.
Часть 2. Керра. XIV
— Ты что тут, помереть собрался, проклятый кусок дерьма?!
Странник получил мощный удар током и тут же пришел в себя, в одно мгновение сев, с хрипами засасывая воздух в легкие. Вспышка света все еще стояла перед глазами, а в ушах звенели отголоски то ли крика, то ли взрыва.
— Ну вот! А ты говорил, что он сдох! Никакой из тебя медик, Друмкар!
