Шрифт:
Закладка:
Никогда не возвращайся той же дорогой, по которой пришёл. Верблюд по большой дуге обогнул цех, где расположился склад Риха Нибулина. Немного довелось понервничать возле входных ворот. Верблюд минут десять вглядывался в предрассветные сумерки, но так никого и не заметил. Похоже, через ворота и в самом деле прошла стая собак.
Короткими перебежками от укрытия к укрытию Верблюд проскочил через ворота. Не забыл прихватить и универсальный охранный датчик. Пригодится ещё. Небо над головой с каждой минутой светлеет всё больше и больше. Таяна, местная звезда, очень скоро выглянет на востоке над крышами домов. Лучше спуститься в канализацию.
Темнота и тишина системы стоков успокоили нервы, Верблюд поправил на спине чёрный мешок. Первоначально он планировал провести день в доме возле фабрики «Баф», но трофеи из сейфа Риха Нибулина достаточно ценные, чтобы оправдать возвращение в убежище. Да и, честно говоря, для первого выхода в город приключений более чем достаточно.
Путь домой по канализационным туннелям занял меньше половины местного часа. Так уж устроен человек: чувство опасности имеет свойство притупляться. Следом может появиться беспечность, а там и до трагедии рукой подать. И лишь когда вторая дверь плотно закрыла вход в убежище, Верблюд с преогромным облегчением перевёл дух.
Можно сказать, с почином. Впереди у него целый день. Нужно будет как следует отдохнуть и вновь выйти в город. Всё не так уж и плохо, как рисовало воображение. Медленно и неторопливо Верблюд помылся в тазике с горячей водой и в одних трусах завалился спать в жилом отделе. Но верный «Мак-Гид» с полной обоймой патронов как всегда рядом.
Усталость свинцом растеклась по рукам и ногам. Реальная ходка – это не пробежка с чугунными утяжелителями на беговой дорожке. Это сложнее будет, в первую очередь морально. Но от возбуждения не спится. Верблюд перевернулся на левый бок. Приятно, чёрт побери: к нему вновь вернулось позабытое чувство экстрима. Из-за этого самого чувства он в своё время пробился в Рязанское училище ВДВ, стал боевым офицером, а ещё несколько позже специалистом по выживанию. Чтобы там Елена, покойная жена, не говорила, а он не создан для мирной жизни.
Улыбка растянула губы. Верблюд было закрыл глаза, но тут же опять распахнул их. Он снова в «поле» и вновь проходит испытание на прочность. Ну а чтобы пройти его достойно, придётся ликвидировать банду Забоя. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять главное: именно Забой с подельниками держит Зинганан как свой личный феод. Пока на стороне Верблюда фактор неожиданности. И этот фактор нужно использовать на все сто. Иначе Забой с подельниками рано или поздно пронюхает о нём и устроит самую настоящую охоту. В конце концов, почему бы не поменять в Зинганане власть к собственной выгоде? Долгожданный сон незаметно сморил Верблюда. Сегодня была тяжёлая, но счастливая ночь.
Глава 8. Крутая кодла
Для задуманного Грейская площадь, что находится на пересечении Тийской и Весенней улиц, вполне годится. Верблюд огляделся по сторонам. Площади как таковой здесь нет. Городские архитекторы с большой неохотой несколько раздвинули дома. На свободном пятачке едва-едва влез квадратный газончик и памятник какой-то местной знаменитости. Чем, чем, а историей Зинганана Верблюд интересовался плохо.
Ради такого дела можно пожертвовать последней свето-шумовой гранатой. Чека улетела в сторону, шарик «Вспышки» брякнулся на проезжую часть. Верблюд заблаговременно спрятался за брошенной возле тротуара легковушкой.
Грандиозный бабах словно цунами разлетелся по Тийской и Весенней улицам. На миг высокие двадцати пятиэтажные дома словно умылись белым светом. А теперь, для полноты картины, немного пострелять.
Верблюд пулю за пулей выпустил пару магазинов «Мак-Гида». Горячие гильзы просыпались на асфальт. Пусть думают, будто здесь кто-то отстреливался. На стене ближайшего дома остались миниатюрные кратеры, а кузов легковушки рядом обзавёлся свежими дырками. Отлично, Верблюд со щелчком вставил в пистолет полный магазин, теперь нужно спрятаться.
Из окна на втором этаже мрачного кирпичного дома на углу отлично просматривается вся Грейская площадь. Верблюд опустился на маленькую табуретку возле подоконника. На коленях примостилась «Астана», семимиллиметровая снайперская винтовка. Позиция для стрельбы не самая удачная, но, дай бог, получится обойтись без неё. Сколько придётся ждать – неизвестно. Да и появится ли хоть кто-нибудь – также неизвестно. Но такова жизнь.
Выделенная локация, где Верблюду довелось прожить больше трёх лет, довольно большая. Как-никак, а это круг диаметром в десять километров и площадью почти в восемьдесят квадратных километров. Зинганан плотно и практически целиком застроен кирпичными домами в двадцать-двадцать пять этажей. В таких условиях искать банду Забоя слишком рискованно. Можно легко и вдруг из охотника превратиться в жертву. Тут уж кто кого первым заметить. А если Забой с подельниками засел за пределами Зинганана? Тогда поиски станут ещё и бесполезными.
Самый простой и эффективный способ найти Забоя с подельниками – устроить охоту на живца. В качестве последнего вполне сгодится звуковая ловушка. Это ещё четыре месяца назад Гаочан был шумным городом, где по улицам и проспектам шуршали шинами и бибикали десятки тысяч машин. Не говоря уже о миллионах прохожих, которые не ходили с завязанными ртами. Теперь же Гаочан мёртвый город. Даже в час пик на его улицах царит неживая тишина. Лишь ветер иногда шумит в выбитых окнах. Так что взрыв гранаты, тем более свето-шумовой, может и должен привлечь внимание бандитов.
Терпение – благодетель, но на этот раз удалось обойтись без него. Не прошло и двадцати минут, как на Грейскую площадь со стороны набережной Нинхаи с треском и матюгами ввалились бандиты. Верблюд тут же подхватил с колен «Астану».
Забой, вот ты какой, Верблюд усмехнулся. В перекрестье оптического прицела Забой похож на сбежавшего из психушки клоуна. Поверх чёрной куртки и джинсов главарь банды нацепил обрывки амуниции полицейского. Пластиковые щитки смотрятся на его тощей фигуре нелепо, как седло на корове. На голове Забоя причёска в стиле «взрыв на макаронной фабрике». Волосы срезаны грубо, кое-как, прямо ножом. Лицо выглядит аналогично. Если Забой и бреется, то, в лучшем случае, раз в неделю, причём очень тупым лезвием. Грязные руки сжимают электромагнитный автомат. Наверно всё тот же, что он снял с трупа полицейского в «Антикварной мастерской». Квадратный ствол и ствольная коробка усеяны грязными пятнами. Впрочем, как и сам Забой. В мирной жизни он мылся хотя бы
