Шрифт:
Закладка:
Хёдо испытал такую боль, которую никогда даже вообразить себе не мог. Даже когда во время тренировок с Аратой его едва не убила виверна ему было не так больно. По иронии судьбы Аскалон был клинком против драконов, но и сам Иссей обладао их силой, из-за чего боль была просто невыносимой. Он почувствовал во рту привкус чего-то соленого, после чего оттуда пошла кровь, а Арата буквально поднял Хёдо над собой, держа его на том самом лезвии, как какой-то кусок мяса, и только тогда монстр наконец-то вновь посмотрел на Хёдо.
— Кто… ты. Почему мы не ощущаем тебя? Почему в тебе следы… нашей силы?
— Кхах. — даже при желании Иссей не мог ничего сказать из-за боли и ранения, но он и не успел.
Через мгновение тело Хёдо буквально растворилось в воздухе, вызывая новый приступ удивления у наблюдавшего за всем Сазекса. Агония же словно никак на это не отреагировал, лишь устремив свой взгляд в небо, будто пытаясь что-то там высмотреть.
Эта аура, что забрала мальчишку… Мечта.
“Голос” Араты при последнем слове явно стал твёрже и… злее. Агония впервые проявил отголоски эмоций в голосе, почувствовав каплю силы своего антипода.
— И не стыдно тебе издеваться над детьми, Ишимура?
Агония. Часть 3
— И не стыдно тебе издеваться над детьми, Ишимура?
Голос раздавшийся в стороне от Агонии и Сазекса был не только чересчур спокойным для сложившейся ситуации, но ещё и отдавал нотками веселья и насмешки, что вообще не сочеталось с происходящим. Только полный псих мог быть весёлым в такой обстановке, и увидев фигуру новоприбывшего Сазекс кажется понял, что именно такой псих сюда и пришёл. «Человек» с обманчивой внешностью подростка, каковым выглядел и Ишимура до своего преображения, и точно также эта внешность совершенно не сочеталась с истинной сущностью гостя. Его божественная аура, так и отдающая опасностью и силой. Не так много богов в этом мире могли заставить Алого Сатану чувствовать такое напряжение, а спутать этого уникума с кем-то было решительно невозможно.
Шива. Сильнейший из жителей этого мира, чья мощь уступала лишь концепциям и, возможно, Библейскому в его лучшие годы жизни. Настоящий монстр среди богов, детская улыбка которого могла вызвать дрожь у иных сильнейших мира сего. С одной стороны Сазекс спокойно признавал, что боится главу Тримурти, ведь сложно не испытывать страх перед тем, кто мог при желании уничтожить весь мир, а по многим поверьям желал этого, но с другой, никого кроме него ждать и не следовало. Раз уж отступившие с поля боя союзники запросили помощи, при том что кто-то уровня Индры оказался ничтожно слаб перед таким врагом, то только Бог Разрушения и имел шанс на изменение ситуации.
Был лишь один вопрос. А сможет ли Шива одолеть того, кто совершенно не напрягаясь поверг союз сильнейших ангелов, демонов и богов, умертвив часть из них без единого движения со своей стороны?
Сам же Шива светил всё той же не свойственной подростку ухмылкой, с интересом рассматривая поле брани, точнее его остатки, и самого виновника торжества, и кажется Богу вид в целом пришёлся очень даже по душе.
— Арата, а ты тот ещё кадр. Стоило только оставить тебя без присмотра, как ты тут же опять начал буянить. Неужели разрушения вершины Эвереста тебе уже недостаточно? — голос Шивы был полон ехидства и нескрываемого наслаждения. — Ещё и в полноценную Концепцию вымахал, и это даже официально не достигнув совершеннолетия.
— Кон… цепция? Как… Уроборос… — услышанное явно заставило Сазекса вздрогнуть, а вместе с тем и начать утрачивать и без того отсутствующую надежду на спасение мира от этого… Монстра.
Ты… Разрушение? Нет… Экс-разрушение.
— Тц, по больному бьёшь, зараза. Думаешь сам вымахал в Агонию, так теперь можно указывать остальным на их неудачи и слабости? — Шива хоть и придал голосу обиды и разочарования, но даже глухой бы услышал в нём недюжинную наигранность и театральщину.
Что тебе нужно, осколок?
Голос Агонии же был по-прежнему полон безразличия, а взгляд на Шиву, который из-за рогов и в целом высокого роста гуманоида выглядел минимум на две — две с половиной головы ниже оппонента, выражал в лучшем случае равнодушие. Самого индуса это правда не особо смущало, а сам он продолжал неспешно идти прямо к Ишимуре, постепенно разрывая разделяющее их расстояние.
— Что делаю? А разве не очевидно? Как разрушитель вроде меня может позволить себе пропустить такую заварушку? С моей стороны это было бы очень странно, да и Вишну с Брахмой сильны, но тебя увы не осилят. Хотя, у меня у самого особо нет шансов на победу.
Шива наконец подошёл к Арате вплотную, смотря снизу вверх ему прямо в глаза, что из-за разницы в росте выглядело… странно. Кто-то и вовсе мог назвать картину комичной, но едва ли такой смельчак после подобного прожил бы больше секунды.
— Только вот как мы с тобой и говорили, мне не слишком-то нужна смерть этого мира, особенно сейчас, а одна наша общая знакомая вежливо попросила меня о небольшой помощи с моей стороны. Так как я могу отказать в подобном? Правда, перед этим нам нужно немного сменить обстановку.
Не тратя ни секунды Шива мгновенно схватил Арату за шею, после чего на немыслимой скорости ринулся в сторону образовавшейся после битвы расщелины. Правда её дна он так и не достиг, окружение вокруг них мгновенно преобразилось, сменив вид каменистой породы на звёздное небо.
— «Если я выживу после этого — это будет долбаным чудом». — подумал про себя Шива, мчась в сторону представшей перед ним планеты. Пустая, безжизненная, мертвая, как и все близлежащие звёздные системы, в мирах которых не водилось даже простых микроорганизмов.
С шумом и грохотом два силуэта столкнулись с поверхностью пустынного мира, полного скал и пустынь, правда прямо перед столкновением Шива отпустил Агонию, из-за чего теперь они находились на небольшом отдалении друг от друга. Бог Разрушения крепко стоял на ногах, правда был уже куда более взвинчен, чем перед попаданием сюда, в то время как Агония окинул пейзаж холодным взглядом, постепенно вернув его к Шиве.
Снова это ощущение, как и при исчезновении того объекта в красном. Мечта. Это её сила перенесла нас сюда.
Взгляд Агонии окончательно сфокусировался на Шиве.
И зачем ты перенёс нас на этот мёртвый сектор? Здесь
